Джейн Рейб - Падение

Несуну оставалось только присесть и смотреть на пылающие колонны. Кобольд пытался стыдить себя за то, что он натворил, но стыд вытеснял страх. Несун попросту испугался бушующего огня, который сам же разжег.

Лица гномов, вырезанные на стенах, смеялись над ним. Игра света и тени заставляла их гротескно искажаться, и казалось, что гномы гримасничают. «Мэлдред будет вынужден признать, что я вдохнул жизнь в эти изображения», – утешал себя кобольд.

Он смотрел на пламя, которое танцевало под самым потолком пещеры, куда упирались вершины колонн, и деревянные фигуры коронованных томских королей сейчас были всего лишь дровами, дающими пищу огню. Игра красок была невероятно красивой: красный и оранжевый, белый и желтый цвета сплетались, перетекали друг в друга, образуя тонкие оттенки.

Несун счастливо засмеялся – это дивное зрелище было его творением, но тут же нахмурился, вспомнив, что несколько мгновений назад ругал себя за плохое поведение.

Внезапно кобольд широко разинул рот. Первая колонна рухнула, рассыпая повсюду тлеющие угли. Перепуганный Несун со всех ног бросился к алтарю-наковальне, за которым и спрятался. За ней с грохотом и треском последовала вторая колонна, ударившись об пол и рассыпавшись на горящие обломки. Несун высунул голову из-за алтаря, и его глаза широко распахнулись: казалось, будто лик Бога на мозаичном полу осветила улыбка, словно ему понравилась огненная магия кобольда.

Один краткий миг кобольд надеялся, что все колонны рухнут и сгорят до возвращения Мэлдреда, тогда можно будет собрать пепел, выбросить его из пещеры, и это станет самым мудрым поступком в его жизни. Но через мгновение он понял, что Мэлдред может заметить исчезновение колонн. К тому же в пещере будет пахнут горелой древесиной.

– Он будет очень рассержен, – снова забормотал кобольд себе под нос. – Очень-очень сильно рассержен. Но может быть, я смогу убедить его, что это была случайность.

Тут Несуну снова пришлось нырнуть за алтарь, поскольку рухнула третья, а сразу за ней – четвертая колонна и во все стороны полетели раскаленные угли.

Через несколько минут кобольд выглянул снова, и из его груди вырвался вздох облегчения – две последние колонны пока не собирались падать. Должно быть, он поджег их немного позже, чем предыдущие.

Подняв голову вверх, он заметил, что пламя освещает большие трещины, быстро расходящиеся по потолку пещеры, рассекая лица гномов, которые кобольд до этого не замечал.

– Хм. А я и не знал, что колонны поддерживают потолок, – сделал он вывод. – Думал, они служат только как украшение.

Чем дольше Несун смотрел на трещины, тем сильнее они расширялись. Кобольд выскочил из-за алтаря, и его взгляд заметался между входом в пещеру и темными нишами, куда ушли его друзья, темнокожий мореход и Соламнийский Рыцарь.

– Это не самое лучшее место, чтобы здесь находиться, – предупредил он себя, вслушиваясь в стоны расходящегося камня. – Это вообще не самое лучшее место. Нужно уходить отсюда.

Оставалось решить, каким путем он будет выбираться.

Несун бросил взгляд на выход из пещеры. Этот путь казался самым безопасным, но снаружи было ветрено и сыро. Он посмотрел на нишу, в которой скрылись Мэлдред и Фиона. Конечно, Мэлдреда необходимо было предупредить, ведь он друг и наставник. Но силач безумно разозлится, будет ругаться, а возможно, даже побьет…

И кобольд перевел взгляд на вторую нишу, куда ушел Дамон. «Туда ближе всего, – подумал он. – Ну, может, не ближе – подумаешь, несколько футов, – но Дамон, по крайней мере, не будет на меня орать».

Когда трещины расширились еще больше, скрежет стал невыносимым, а с потолка дождем посыпались камни. Несун, наконец, принял решение и со всех маленьких ног, скользя на гладкой мозаике, рванулся ко второй нише, так что сердце чуть из груди не выскочило. Когда до цели оставалось несколько ярдов, прямо перед ним рухнула целая каменная плита и, тяжело ударившись пол, разлетелась острыми осколками. Кобольд потер равновесие и упал, запутавшись в собственных руках и ногах. Сверху упала еще одна глыба, и пещера затряслась. Трещины поползли с потолка на стены, разрушая барельефы. Веселый Ларс и Веселый Дреч в мгновенье ока превратились в каменную пыль.

Несун заставил себя подняться хотя бы на колени пополз так быстро, как только мог, лишь вздрагивая и прикрывая голову, когда рядом падали камни размером с кулак человека, – потолок продолжал осыпаться. Кобольд почти добрался до ниши, когда ему показалось, что мир вокруг взорвался. Несун, не раздумывая, швырнул себя внутрь и покатился по крутой лестнице. Едва падение замедлилось, он сумел подняться, отряхнулся и мысленно извинившись перед каменными гномами, пошел вниз, стараясь не потерять из виду слабый отсвет, который, как надеялся кобольд, исходил от факела Дамона.

По крутым ступеням маленькому кобольду идти было очень трудно, но его подстегивал страх – гора продолжала грохотать и содрогаться, сверху сыпалась каменная пыль.

Несуну показалось, что он идет уже целую вечность, когда внезапно его нога скользнула по выщербленному камню и кобольд, перекувырнувшись через голову, пролетел несколько дюжин футов, пересчитывая ступени. На этот раз вставать было тяжелее: избитое тело сопротивлялось, словно желая лишь одного – лежать неподвижно и избавиться от боли. Но тем не менее Несун заставил себя подняться и спешить вниз, в чрево грохочущей горы.

Воздух на лестнице был затхлым, с привкусом плесени. К этому примешивался вкус каменной пыли, которой кобольд наглотался предостаточно. Но все эти ощущения оказались делом десятым, когда свет, слабо теплящийся внизу, начал приближаться. Несун пошел медленнее, потом почти остановился – он очень устал, но свечение было все ближе, словно кто-то торопился навстречу. Когда впереди показался человек с факелом, кобольд облегченно вздохнул.

– Дамон Грозный Волк, – прошептал он, сделав несколько шагов вперед. – Как же я счастлив, что нашел тебя.

Но тут из-за спины Дамона вырвалась Рикали, шипя вцепилась в кобольда и начала его исступленно трясти. У Несуна не оставалось сил, чтобы отбиваться. Он лишь слабо бормотал нечленораздельные оправдания, опустив руки и со всхлипом втягивая воздух.

– Рики, оставь его, – приказал Грозный Волк.

– Дамон, ты прекрасно знаешь, что эта крыса что-то натворила там, наверху, – рявкнула девушка, еще раз тряхнула кобольда и, наконец, отшвырнула.

Несун тяжело дышал не столько от боли, сколько пытаясь привлечь внимание Дамона, но тот прошел мимо него и направился вверх по лестнице, освещая себе путь факелом. Звук его шагов затих было, но скоро раздался вновь, и Грозный Волк вернулся к остальным. На его лице застыло выражение мрачной безысходности.