Лиза Смедман - Ураган Мертвых

Когда каждый из них приземлится, то вырежет себе дом в лесу. Там он будет кормиться и расти. И если это будет самка, то произведёт новый выводок.

Каватина бесшумно выругалась. Только что она не избавила лес от паразитов, а распространила их, как демон, сеющий инфекцию.

Меч в её руке пел победным перезвоном, но Каватина не разделяла его рвение. Она убила выводок жука — почти успешное дело для жрицы, охотящейся в одиночку — но яркого чувства ликования, обычно сопровождавшего убийство, не было.

Вероятно, решила Каватина, причиной было то, что ничто и никогда не сравнится с убийством полубога. Любое убийство бледнело по сравнению с жестокой радостью, что она испытала в тот момент, когда её меч перерубил шею Селветарма.

Её глаза сузились. Не её меч. Больше нет. Клинок Полумесяца теперь был мечом Куилью.

Она отбросила, но не могла избавиться от уныния, которое она навевала. В лунном заряде, который использовала рыцарь, чтобы ослабить жука, были полосы темноты, и это были чёрные лезвия в серебряном магическом круге. Напоминание о том, насколько сильно всё изменилось.

Каватина не хотела, чтобы что-то менялось. Звук мужских голосов, поющих Вечернюю Песнь, был таким неправильным . Но они добавили энергию к священному танцу. Ожидалось, что всё закончится криком радости и звоном мечей, а не парой танцующих, крадущихся в темноте, чтобы вложить в ножны мечи разных цветов.

Рыцарь покачала головой. Она не была такой глупой, чтобы пытаться притвориться, что ничего не изменилось. Она не собиралась кидаться в крайности и бросать свою веру полностью, как это сделали многие клирики Ваэрона и горстка верующих Эйлистри. Но это и не значило, что она приняла изменения с энтузиазмом. Некоторые ритуалы, по крайней мере, можно было выполнять в одиночку.

Каватина подтолкнула отрезанную мандибулу кончиком меча. Это был трофей её ночного убийства, один из тех, которых она обычно приносила назад к святыне. Она решила оставить его здесь. Сжечь вместе с другими частями тела жука.

Дроу спустилась вниз по откосу, переступая через остатки хитина и почвы, вывороченной появлением жука из-под земли. Встав на колени рядом с потоком, она отмыла лезвие, побрызгала кожу водой и смыла липкую кровь жука. Затем рыцарь поднялась и стала размахивать мечом туда сюда, суша его. Поющий меч издавал низкий гул, как словно был доволен проделанной работой. Он, по крайней мере, не понимал различий между степенями победы.

Положив лезвие на плечо, наслаждаясь чувством посеребрённого металла на своей коже, Каватина пошла обратно по пути, которым пришла. Для неё Высокая Охота сегодняшней ночью была окончена. Эйлистри направила её, чтобы она пересеклась с монстром, и Каватина уничтожила его. Тот факт, что жук собирался выпустить рой молодняка, был не известен рыцарю, сказала она себе. Возможно, богиня пыталась напомнить ей, что даже крошечный кусочек зла может породить больше зла. Что зло должно быть уничтожено на корню до того , как оно рассеется. Что…

Когда она проходила то место, где видела крыс, движение на вершине откоса бросилось ей в глаза. Мужчина-дроу стоял там, вырисовываясь в пятнах света от луны, проходящей по вечернему небу. И не просто какой-то дроу, а один из недавно обращённых, которых пригласили принять участие в охоте этой ночью.

Как и Каватина, он был обнажён, и его худое мускулистое тело блестело потом от быстрого бега. Клок чёрной ткани закрывал большую часть его лица. Его святой символ. Маска Ваэрона.

Маска, которую носила и сама Эйлистри, как трофей.

Глаза Каватины сузились. Плохо, Ночная Тень вовлечён в Высокую Охоту. Хуже, что их пути пересеклись. Рыцарь взглянула на него.

Мужчина смотрел на землю, потом присел и прошептал что-то настолько тихим голосом, что Каватина не смогла разобрать, что его слов из-за бурления потока. Он кивнул, потом снял кольцо со своего пальца и протянул его. Маленькая чёрная крыса — идентичная той, что Каватина убила недавно — поднялась на задние лапы и забрала кольцо из его рук. Крыса повернула кольцо передними лапами, понюхала и одела на лапу, как будто оно было наручем. Затем зверёк унёсся прочь.

Как только мужчина поднялся с корточек, Каватина поднялась на холм. Она поняла, что делал мужчина — говорил с лесным созданием, без сомнения, спрашивая его о том, где можно найти внушительного монстра. Того, который «докажет» его значимость как охотника. Но это, как и ожидалось, не сработало. Участники Высокой Охоты не должны подкрадываться к своим жертвам и нападать со спины. Ожидалось, что они истребят любого монстра, которого Эйлистри пошлёт им. Убийство должно свершиться при помощи меча, а не ручного арбалета, который Каватина видела привязанным к тыльной стороне левого запястья мужчины. И при этом не предполагалось ношение магической защиты, как например, амулет, висящий на цепочке вокруг его шеи.

— Что, как ты думаешь, ты делаешь?

Мужчина резко обернулся и поднял свой короткий меч. На какой-то момент, Каватина подумала, что он атакует её. Она отвела клинок в сторону поющим мечом; лезвия с лязгом столкнулись.

Глаза мужчины сверкнули гневом.

— Тёмная Леди, — его голос звучал удивлённо, выдавая его волнение. — Вы напугали меня.

Его акцент выдавал новоприбывшего из Подземья, конечно, он не узнал Каватину. Любой на его месте шептал бы её имя в страхе или согнулся бы в покорном поклоне. Только не этот. Каватина была даже больше раздражена тем вызовом, что был ясно виден в его янтарно-оранжевых глазах.

— Ты должен убивать паразитов, а не разговаривать с ними.

Глаза мужчины немного сузились.

— Крыса.

— Крыса, — согласилась рыцарь.

— Лунная крыса, — добавил он. — Существо, которое добывает данные также как и лунный воск.

Невысказанная насмешка отдалась в ушах Каватины. Её поющий меч издал предупреждающую ноту, когда она подняла его.

— Ты ищешь схватки?

Мужчина уставился на неё. Он был так близко, что Каватина могла видеть шрам на левой стороне его лица. Большая часть была скрыта под маской, но то, что было видно, выглядело как старая рана и придавало его левому глазу свирепое выражение.

— Не нужно так смотреть, — сказал он низким голосом и кивнул кому-то позади женщины. — Кое-кто уже нашёл меня.

Каватина отошла, опасаясь обмана, и оглянулась. На расстоянии нескольких шагов в лесу стояла фигура, укутанная в чёрную робу. Хотя лицо скрывал капюшон, Каватина могла видеть руки, такие же чёрные, как и её собственные. Серебряные кольца сверкали на каждом пальце, выдавая в пришельце одну из жриц Киарансали.

— Во имя танца, — на выдохе прошептала Каватина. — Карга.