Сергей Волков - Сомнамбула. Книга 3. Бегство Сквозь Время

Увидев бутылки с вином и коньяком, террорист очень оживился, сложил оружие и далее изумленные зрители в течение трех часов наблюдали в прямом эфире безобразную попойку с песнями и танцами, в которой приняли участие и съемочные группы, и пассажиры, и даже экипаж стратолайнера.

Мир определенно сошел с ума, но в данный момент Гумилева волновал не он, а собственный сын. Матвей в какой-то степени тоже являлся сумасшедшим – и в то же время был абсолютно нормальным, вменяемым человеком.

Вот только – другим.

– Я вытащу тебя, Матюша, – прошептал Степан Николаевич, глядя на портрет жены. – Вытащу обязательно. Ты нам нужен. Ты нужен мне. Я не справляюсь один…

Прошли сутки. За это время Максима трижды водили на допросы к Гумилеву. Впрочем, сам глава «Кольца» именовал их беседами. Всякий раз общение развивалось по разным сценариям – Степан Николаевич то рассказывал сыну истории из его детства, то показывал видеозаписи, то приглашал в свой кабинет сотрудников «Кольца», которых Матвей знал в прошлом.

Результат по-прежнему был нулевым. Желтые полоски не сдавались. Максим Верховцев то ругался, то смеялся, то откровенно издевался над Гумилевым. Академик Китаев разводил руками и заводил разговор о долговременной – полугодовой как минимум – программе работы с пациентом.

– У нас нет ни полгода, ни даже месяца, – сердито объяснял ему Степан Николаевич. – Вы же видите, что происходит в Солсисе!

– Вижу, дорогой вы мой, – печально тряс лысой головой академик. – Провинция Аркадия на Марсе объявила о суверенитете. На Ио взбунтовались заключенные и там теперь «Свободная республика Ио». Боже мой! Старый мир рухнул. Новый… Я не знаю, не знаю… Голубчик Степан Николаевич, если вам нужны немедленные результаты, остается только одно…

– Нет, – твердо сказал Гумилев. – Пока есть хоть малейшая надежда обойтись без нейрокоррекции – будем пробовать другие способы. Своими собственными руками превратить единственного сына в слюнявого идиота, в овощ…

– Ну, это происходит менее чем в тридцати процентов случаев, – начал Китаев, но заметив, как изменилось лицо Гумилева, поспешно закончил: – И я бы конечно не рекомендовал, да.

– Сегодня я попробую повысить градус эмоций, – усмехнулся Степан Николаевич, но тут на панели связи зажегся алый огонек экстренного вызова.

– Что случилось? – буркнул Гумилев в микрофон. – Я занят!

– Степан Николаевич, включите новости, – взволнованным голосом произнес дежурный офицер Службы безопасности корпорации. – Прямая трансляция из здания Генеральной Ассамблеи…

– Ваша карта бита, господин Гумилев, – усмехнулся Максим. – Те преференции для корпорации «Кольцо», на которые вы рассчитываете, объявив меня своим сыном – это мираж. Звездные борцы никогда не пойдут на сговор с олигархическим капиталом.

– Поверьте, – мягко ответил президент «Кольца», – вы ошибаетесь. Ни о каких преференциях речи не идет. Мне гораздо важнее, чтобы вы обрели свое истинное «я», стали тем, кем были рождены. Матвей… ты очень нужен мне, маме, всем нам. Ситуация критическая…

– Довольно! – Максим вскочил. – Это бред, бред, бред! И я устал его слушать. Ведите в камеру!

– Ты не владеешь информацией, – переходя на «ты», все так же спокойно произнес Гумилев. – Твои бывшие соратники уже отказались от тебя. Ты больше не товарищ Альфа и не глава Временного правительства…

– Ложь!

– Изволь посмотреть, – Гумилев кивнул на стену.

Большой стационарный инфомонитор немедленно засветился, по нему пошла заставка новостного канала «Первый Солнечный». Максим увидел товарища Бету в окружении лидеров «Армии пробуждения». Съемка производилась в Мраморном зале здания Генеральной Ассамблеи. Вожди революции занимали президиум, зал был набит битком журналистами, звездными борцами. Среди сидящих и стоящих в проходах почему-то было много офицеров Космофлота, причем высших офицеров, и государственных чиновников. Все возбужденно переговаривались, слышались какие-то выкрики, смех, хлопки.

Товарищ Дементьев на правах старшего встал с места, поднял руку, призывая к тишине. Максима несколько удивил костюм товарища Беты. Это был строгий темно-синий двубортный мундир с воротником-стойкой, серебряными пуговицами и серебряными эполетами в виде двух сияющих Лун. А вот привычной эмблемы «Армии пробуждения» на рукаве он не заметил.

Едва товарищ Дементьев поднялся, как сотни камер взмыли к потолку, нацелив на него объективы. Гул в зале стих. Наступила абсолютная, хрустальная тишина.

– Итак, – глядя прямо в зал, негромко произнес товарищ Дементьев, – я собрал здесь всю элиту Солнечной системы для того, чтобы сделать официальное заявление исторического характера. Заранее предупреждаю – после того, как я закончу, часы человечества начнут новый отсчет времени. В эпохальном плане новый. Итак…

Он сделал паузу, взял высокий стакан с водой, но пить не стал, лишь смочил губы. От Максима не укрылось, что в облике товарища Беты проскользнуло что-то пугающее, злое. Обведя тяжелым взглядом собравшихся, он продолжил:

– Господа! Жители Солнечной системы! Я, Геннадий Васильевич Прусаков, волею самой судьбы обреченный стать спасителем человечества, объявляю о перезагрузке всей политической конструкции. Эта нелегкая ноша легла на мои плечи вследствие предательства, да, да, предательства, поразившего самую верхушку «Армии пробуждения». Коварный враг пробрался в святая святых звездных борцов, втерся в доверие к нашему горячо любимому товарищу Альфе Людвигу ван Астену – и погубил его! Более того – этот враг извратил саму суть нашего дела, по его приказу пролилась кровь невинных людей и, что самое ужасное, гражданского населения. Проведенное расследование выявило еще более вопиющие вещи. Речь идет о настоящем заговоре! И сейчас я готов назвать имена заказчиков и исполнителей…

Товарищ Дементьев прервался. Теперь он сделал полноценный глоток, не глядя отставил стакан и провел ладонью по лицу, давая понять, что волнуется.

Максим, развалившись в кресле, улыбался. Он прекрасно понимал, что запись – подделка, очередной этап психологической обработки. Правда, суть замысла подручных Гумилева от него ускользала – зачем все так сложно-то?

С экрана вновь зазвучал голос товарища Дементьева.

– Человек, которого мы все знали как нового товарища Альфа и даже как Председателя Временного правительства, человек, убивший Оберпротектора Колоний Гая Руднева, человек, известный многим как Максим Верховцев – никто иной как родной сын президента корпорации «Кольцо» Степана Гумилева Матвей Гумилев. Посмотрите на экран…

Свет в зале потускнел. Огромный панорамный экран засветился, на нем промелькнула старая заставка пресс-службы Генеральной Ассамблеи, а потом возникло два изображения. Слева был Максим Верховцев в полетном комбинезоне «Армии пробуждения», справа – Матвей Гумилев в парадной форме Космофлота с эмблемами «Беллоны».