Сьюзан Маклеод - Холодный поцелуй смерти

— Пью кровь так, как захочу. — Малик медленно улыбнулся, показав мне блеснувший клык. Это был не вопрос, а простая декларация о намерениях.

Сердце у меня екнуло. Дьявол. Нельзя же быть таким красавчиком и при этом таким мерзавцем-манипулятором!

— Но чтобы никто не пострадал.

— Но чтобы никто третий не пострадал физически, — поправил меня он.

Сердце у меня екнуло по совершенно другой причине. Мне совсем не нравились подобные уточнения. Удастся ли с ним договориться? Я-то планировала добиться этакого делового контракта, а не заключить волшебную сделку, из-за которой придется поставить на кон все свое будущее. Волшебные сделки никому не приносят пользы: магия — штука капризная. Я поглядела на Бобби, скорчившегося на полу. Он потерял мать и невесту, а его отец лежит в коме. Да, из него получилась модная фотомодель для вамп-фанатов, но на самом деле он остался тем перепуганным подростком, с которым я когда-то повстречалась, и хотя он и кровосос, но смерти не заслуживает — по крайней мере, если я в силах ему помочь. И девица тоже, ради чего бы она меня ни искала. Я закрыла глаза и мысленно прошептала короткую молитву, обращенную к любому богу, который мог бы меня случайно услышать.

— Согласна, — уронила я.

— Нет. — В зрачках Малика на миг вспыхнуло яркое пламя. — Я не согласен.

От потрясения я даже рот открыла. Он отказывается?

— Как это — не согласен? — поразилась я.

— Я не желаю заключать эту сделку.

— А как же они?! — Я махнула рукой в сторону Бобби и девицы.

— Женевьева, они не входят в число тех, чья судьба меня заботит. — Слова скользнули по мне, словно прохладная тень золотисто-солнечным осенним днем, и я поежилась — по спине побежали мурашки.

Тут Малик посмотрел вверх, и лицо его перекосила гримаса — едва ли не страдальческая.

Все кругом принялись быстро и энергично действовать.

Охранник, замерший было в растерянности, шагнул к Бобби, разжал его пальцы на рукоятке и выдернул нож. Клинок вышел с влажным чмоком, от которого Нил Баннер весь передернулся. Бобби вскрикнул от боли, между пальцев у него с новой силой хлынула черная кровь. Охранник осторожно повернул его на бок.

Грейс отработанным движением выдернула шунт из шеи Бабочки, а второй врач — Крейг — бережно, словно боясь поломать, поднял ее на руки и уложил рядом с Бобби. Веки у Бобби затрепетали, он поднял голову, губы раздвинулись, обнажив клыки. Желтый самоцвет на обруче сначала зашипел, потом зажужжал и погас. Я ощутила, как Малик еле заметно повел плечами, словно ему стало неудобно. Потом Бобби наклонил голову, и Бабочка дернулась — он впился в нее. По вестибюлю разнеслось чуть слышное причмокивание, а Грейс и Крейг поднялись на ноги и двинулись к оранжевым креслам для посетителей.

— Дело сделано, — сообщил Малик.

Он шагнул к лежавшей на полу Бабочке и подобрал окровавленную белую ленточку. Поднес ее к носу, принюхался, а затем тщательно сложил и спрятал в карман После чего двинулся к стойке регистрации и о чем-то зашептался с Хари. Оглядываясь в поисках разбросанных джинсов и кроссовок, я изо всех сил прислушалась, но не разобрала, о чем они говорили. Я нагнулась, чтобы подобрать одежду.

— Мисс Тейлор…

У меня за плечом раздался голос Нила Баннера, и я невольно выпрямилась. Его улыбка сияла надеждой, глаза так и сверлили мне переносицу.

— Мне бы хотелось напомнить вам о нашем давешнем разговоре и спросить, известно ли вам о том, о чем я упомянул?

— О деликатных материях, связанных с предполагаемым наследством, — кивнула я, перекинула джинсы через руку и прикрылась ими. Я не стыдлива, а вот он, кажется, застеснялся. — Прежде чем мы двинемся дальше, я хочу, чтобы с завещанием познакомился мой адвокат. — Как только я его раздобуду, добавила я про себя. — Принимаете ли вы такие условия?

— Естественно! — воскликнул Нил и протянул мне визитную карточку. — Здесь все мои телефоны. Как только будете готовы, прошу вас, позвоните мне. Чем раньше, тем лучше, даже сегодня: глава ордена заинтересован в том, чтобы дело было решено как можно быстрее.

Как-то уж слишком заинтересован, подумала я. Наклонила голову — пора кое-что проверить.

— Разве занятия некромантией не противоречат всей этой религиозности? Наверное, большинство церквей считают, что такие, как вы, служат злу…

— Ах, я сомневался, поймете ли вы меня, когда рассказывал о способности видеть души. — Он наградил меня тонкой полуулыбкой. — Но ведь главное — не дарования, которые мы получили свыше, а то, как мы ими распорядимся.

— Ясно. Поняла.

Я уже собралась попросить его поговорить с Козеттой, но в душе у меня так и заверещал тревожный сигнал, предвещающий крупные неприятности, — прямо-таки сиренин камертон.

«Женевьева, — прозвучал у меня в мыслях голос Малика, — нам пора идти. У меня сегодня есть и другие дела, в том числе и твои переговоры с полицией».

Я полуобернулась, подчиняясь его приказу, — и вдруг осознала, что делаю. Я потрясла головой и заставила себя остановиться. Проклятый зануда, неужели не мог попросить по-человечески, а не по-вампирски? Я подавила нездоровый порыв бежать за ним — и тут мне в голову пришла мысль по поводу претензий Нила Баннера и того, что насторожило меня с самого начала: зачем Графу было завещать яйцо Фаберже душеспасителям?

— Тот, кто оставил вам это наследство… — протянула я, обращаясь к Баннеру. — Вы знаете, почему он так поступил?

Нил Баннер улыбнулся улыбкой фанатика:

— Он хотел, чтобы мы молились за его душу.

Вот уж кто никогда не казался мне религиозным, так это Граф, но ведь, перед тем как его убить, я провела в его обществе всего часа два — разве я могла судить?..

— Ладно. — Я взяла у Нила визитную карточку. — Позвоню.

Я тревожно посмотрела на Бобби и девицу: Грейс с охранником их уже растащили.

— Они выживут?

— Если на то будет воля Божья. — Нил с серьезным видом сложил перед собой ладони. — Обе ауры стали ярче и плотнее. Мы с Таддеушем и дальше будем молиться за несчастных, — провозгласил он, — а когда они поправятся, предложим им и более материальную, мирскую помощь.

«Идем, Женевьева! — снова зазвучал у меня в голове голос Малика. — Пусть больными занимаются врачи!»

Мне хотелось подождать, пока не станет ясно, что оба вне опасности. К тому же было нужно получить ответы на кое-какие вопросы: что хотела передать мне Бабочка и откуда она знала, где меня искать? Кто и зачем ее послал? И еще я хотела поговорить с Грейс. Но настойчивая необходимость следовать за Маликом тянула меня, словно натянутая проволока, а напряженная линия плеч под черным френчем и приподнятый подбородок показывали, что его терпение на исходе. Поэтому, когда я выходила из «Надежды» вместе с красавцем-вампиром, сердце у меня колотилось сразу по нескольким причинам.