Татьяна Зубачева - Мир Гаора

— Ну вот, — девушка отступила на шаг, разглядывая получившееся.

— Вполне и даже очень, — искренне восхитился Венн.

Девушка протёрла ваткой со спиртом большую металлическую расческу и ножницы и убрала их в свою сумку, стоявшую на столе. Гаор, не получив нового приказа, остался сидеть на стуле.

— Ну… — начала девушка и спохватилась, — ой, а морду… простите, усы и бороду тоже делать?

— Конечно, — энергично согласился Венн. — И не стесняйтесь, она у него хоть и симпатичная, но морда. Усы подровняйте, чтобы не закрывали губы, а бороду…

— Я, кажется, поняла, — девушка достала из сумки маленькую расческу и такие же ножницы, — вы хотите полностью открыть шею.

— Да, — кивнул Венн и рассмеялся, — соответственно стандарту.

— Если бы вы меня предупредили, — девушка, взяв Гаора обеими руками за голову, подняла и повернула её под нужным для работы углом, — так и сиди. Так вот, если бы я знала, я бы прочитала стандарт. Вы невозможный человек, Венн, зачем вы всё усложняете?

— Когда всё просто, то уже неинтересно, — смеясь, но вполне серьёзно ответил Венн.

Расчесав Гаору усы и бороду, девушка защёлкала ножницами.

— Да, а он что, болел? — вдруг спросила она.

— Почему вы так решили? — стал серьёзным Венн.

— Волосы плохие, посечены на концах, вялые, ну, не упругие, не держат форму, свисают, видите? Мы так и говорим, больная шерсть, — стала объяснять девушка, ни на мгновение не прекращая работу. — Обычно это бывает, когда затронуты почки или печень, у нервных чувствительных собак от стресса.

— Ну, почки и печень у него вроде в порядке, — ответил Венн, с интересом наблюдая, как девушка, плотно прижимая ножницы к губам раба, подравнивает ему усы, — а стресс был. А это восстановимо?

— Всё восстановимо, когда устранена причина, — ответила девушка, приступая к бороде. — Клинышком или просто по контуру?

— По контуру, — предложил Венн.

— Хорошо, — согласилась девушка. — Да, вы правы, у него височная часть шире, а так получится более ровный овал. Клинышек будет не в рисунке, утяжелит силуэт.

— Вы специалист, вам виднее, — почтительно сказал Венн.

Девушка засмеялась, выпрямилась и отступила.

— Ну и как? — торжествующе обратилась она к пространству. — Смотрится?

— Вполне! — согласился Венн.

— А тело? — она провела ладонью по завиткам на груди Гаора, взъерошив их. — Правда, немного, но можно сделать фигурную стрижку.

— Оставим натуральным, — Венн рассмеялся, — в соответствии со стандартом.

— Ну и хорошо, — девушка убрала свои инструменты и закрыла сумку. — Вы помните, что вы мне ещё обещали?

— Немедленно приступаем к исполнению, — вскочил на ноги Венн. — Рыжий, уберёшь тут.

— Да, мой господин, — пробормотал Гаор ему вслед.

Он дождался хлопка входной двери, встал, длинно выругался и пошёл в прихожую за щёткой и совком. Пойти в ванную и посмотреть на себя в зеркало ему и в голову не пришло. Да и… обошлось без боли и ладно, и хорошо. Всё же не наголо остригли… как перед газовней. Вот сволочи… Он подмёл, сбросил получившуюся кучку в коробку для мусора и включил чайник. Хоть чаю попить. Сволочь… нестандартный кобель. Сволочь. Когда она стригла ему усы и бороду, то наклонялась совсем близко, почти касалась своим лицом его, прижималась к его плечу грудью, трогала за лицо и грудь, но… он для неё не только не мужчина, но и не человек. И… и она ему… не женщина. Ни разу у него ничего не дрогнуло, в мыслях не ворохнулось. Так что? Это и есть… затронута репродуктивная система, как сказала та сволочь в белом халате. Всё у него цело и… и что, без "пойла" он теперь и не может ничего? И не хочет. И пошли вы все… Комплексное воздействие… ток, "пойло" и "пресс"… Будьте вы прокляты, сволочи… Но если я вам не человек, то и вы мне нелюди!

Чайник давно вскипел и выключился, а он всё стоял, упираясь обеими ладонями в стол, тихо ругаясь и проклиная, всех вместе и каждого в отдельности, но предусмотрительно не называя ни одного имени.

Успокоившись, вернее, выплеснув накопившееся, Гаор заварил себе чаю и отрезал от буханки толстый ломоть. Плевать, что не хватит, ну, на ужин возьмёт себе поменьше. Ещё бы покурить сейчас. И напиться. Вот чёрт, еды — солдатский паёк, а ни курева, ни выпивки.

Он поел и занялся эспандерами. Стриженый — не стриженый, стандартный — не стандартный, кобель — не кобель, а без рук его в "печку" отправят, как нечего делать. И на стрижку не посмотрят. А всё остальное побоку.

Конец дня и ночь прошли спокойно. Даже ночные кошмары стали… привычными. Ну, приснилось, ну, проснулся, понял, что сон, повернулся на другой бок и снова заснул. В первый раз что ли…

И утром Гаор уже по вполне привычному, памятному чуть ли не с училища, распорядку встал, по-армейски застелил постель, размялся, смыл в душе пот, вскипятил чай и стал доедать паёк, уверенный, что раз сказано на сутки, значит, на следующие сутки ему еду выдадут. Сволочь Венн, конечно, сволочью, но слово держит. Что для хозяина даже ценно.

Как он и рассчитывал, Венн появился вскоре после завтрака и из лифта. Гаор встретил его, стоя посреди комнаты, одетый и… готовый ко всему. Оглядев его, Венн удовлетворенно кивнул.

— Так, мусор и посуду в коробку, чайник убери в шкаф на свободную полку, эспандеры давай сюда. Стол на прежнее место, — распоряжался Венн. — В душе был? Тогда одевайся. Белье и пижаму кидай в грязное. Трусы, рубашку, носки возьми в комоде, брюки, ботинки и куртка твои. И не копайся. В темпе.

— Да, мой господин, — ответил сразу на все приказы Гаор и повторил последнее. — В темпе.

Приказы были предельно ясны и недвусмысленны. Ему дали отлежаться, и теперь начнётся работа. Знать бы какая, но… вряд ли это будет что-то непосильное и незнакомое.

Так и оказалось. Когда он, неся коробку с мусором, следом за Венном вышел из лифта в подземный гараж, там стояла знакомая ему ещё по сторрамовскому гаражу "коробочка" Венна.

— Мусор вон туда, — Венн кивком показал ему на большой железный контейнер рядом с выездными воротами, — и садись за руль.

— Да, мой господин, — выдохнул с невольным облегчением Гаор.

С чем-чем, а уж с этим он справится. Руки хоть и сизые, а действуют. И глаза в порядке. Но занял он своё место, всё же с трудом сдерживая внутреннюю дрожь. А вдруг… а мало ли что… Но привычные до автоматизма действия успокоили его. Медленно открылись ворота, выпуская его в белый от свежевыпавшего снега мир.

— Вперёд, Рыжий, — весело сказал сидящий рядом Венн. — И не лихачь, а то ещё навернёшься с отвычки.

— Да, мой господин, — ответил Гаор, аккуратно проходя створ гаражных ворот. — Вперёд и не лихачить.

Утренний Аргат, полный машин и прохожих, серые дома и улицы, белёсое сумрачное небо, белый, быстро сереющий снег… Короткие приказы Венна о поворотах вывели через дворы-колодцы и непонятные проезды между глухими бетонными заборами на одну из улиц, где прозвучала новая команда-вопрос: