Виктор Исьемини - Дыхание Осени

Рыжий поднялся и, ни на кого не глядя, поплелся из зала. Руку он держал на горле - будто никак не мог убедиться, что не пострадал. Вышел, аккуратно прикрыв дверь, даже не хлопнул.

- А вам, братцы, я так скажу, - снова заговорил толстяк, назвавшийся Тонвером, - принц Велитиан мудро поступил. Совершая грех, мы берем в долг у судьбы, а это жестокий ростовщик, и стребует с процентами. Муки совести - первый взнос. Если совесть тебя мучит, грешный человек, стало быть, с долга-то и скостится. А отдавать придется, рано ли поздно ли - придет срок. Кто совестью не мучился, тому процент набежит ох и крутой! Отдавать после тяжко будет. И неважно, как грешил, даже если чуток где напакостил, но совесть не проснулась, то грех, считай, удвоился. У принца Велитиана совесть проснулась, замучила, изгрызла душу - вои и возвратил судьбе должок. Пусть теперь попробует жить сызнова.

За дверью послышалась ругань, громкий топот, стук. Длверь с треском распахнулась - в трапезную ввалился рыжий, в руке его была дубинка, за ним теснились подручные - возчики, караванная прислуга, шесть человек протиснулись в комнату вслед за хозяином, да за дверью тоже шумели - еще несколько мужиков, эти уже не могли пролезть, потому что хозяин замер и хлопал глазами.

Ужинавшие странники повернули головы к скамье, где только что неторопливо разглагольствовал похожий на попа Тонвер - того не было!

- Где? Где жирный? - выдохнул купец.

Ответом ему послужили недоуменные взгляды. Тут заорали в соседнем помещении - на кухне. Хозяйка постоялого двора вопила, что пропал здоровенный кусок окорока... Женщина ворвалась в трапезную и уставилась на рыжего с дубиной. Потом заметила расколотые миски на столе...

Один из путников, сидевший с краю, тихонько шепнул соседу:

- Понял ли, кто здесь с нами кров делил? Кто этот Тонвер на самом деле?

- А кто? - так же шепотом ответил сосед. - Неужто соглядатай тайный? Из императорской стражи человек?

- Дурак ты. Сам Мерк Новый, вот он кто был!

- Так он же казнен, - неуверенно возразил собеседник.

- Ну так и что же... с ним всегда так бывает. Сколько ни казнят, а он снова объявляется. Потому что, говорят, ведом он любовью к Миру. А кого любовь ведет, того не убьешь, не одолеешь. Так-то.

Король-демон увел кувланов на запад. Места там расстилались пустынные, а теперь, в разгар лета, воды было немного. Передвигаться пришлось медленно, кочевников сдерживала скорость движения овечьих отар.

Поначалу варвары ворчали, даже шаманы - и те были недовольны. Они уже успели уловить слабое веяние маны из Черной Скалы, а теперь их увлекали прочь. Но шаманам-то возражать было не с руки, ведь именно по их настоянию кувланы последовали за чужаком. Ну а остальные... остальным было достаточно показать Дрымвенниля. Все отлично помнили, как он одолел самого грозного воина племени.

Дымган оказался не робкого десятка и в самом деле попытался сразиться с троллем. Поединок вышел коротким. Кочевник, опасаясь приближаться к гигантскому врагу, метнул копье. Дрым даже не попытался защититься, он попросту дал копью стукнуться о грудь, потом поднял и сказал:

- Раз ты выбросил, значит, оно тебе нужно?

Переломил копье пополам, показал ту часть, что с наконечником, и пояснил:

- Мне пригодится, в зубах ковырять после обеда.

Потом показал другой обломок и предложил:

- Эту можешь оставить себе.

К сожалению, варвар не понимал речи тролля и, когда Дрымвенниль шагнул в его сторону, вежливо протягивая палку, с ревом бросился в атаку. Дымган, конечно, был опытным бойцом, но и Дрым не зря ходил с отрядом солдат удачи. Удар палки пришелся в щит, которым кочевник прикрывал голову... и палка снова переломилась пополам. А Дымган, которому край треснувшего щита угодил в голову, рухнул без сознания рядом с обломками оружия.

После этого Ингви перевел вопрос тролля: можно ли ему съесть побежденного? После этого кувланы не стали спорить и двинулись на запад. И чем ближе к морю и Мокрым горам, тем чаще встречались источники, обильней росла трава... а уж когда пошел дождь, кувланы и вовсе уверовали в божественную миссию Ингви.

Король привел их к устью большой реки. Все было удивительно степнякам - и нескончаемый бег волн, и то, что вода в океане соленая, и то, что безымянная река не пересохла к середине лета, как бывало с потоками в их краю. Кувланы явились из засушливых мест, и Мокрые горы с частыми дождями казались им преддверием Эдема.

Шаманы радовались, как дети - они ощутили устойчивый поток маны, струящийся с гор. Белое Древо, источник волшебной силы, укоренилось на склоне горы, раскинуло серебристые ветви и шелестело под ветерком, веющим с моря. Ствол заметно вытянулся в высоту, а ветви, покрытые шелковыми белыми листьями, были словно купол шатра. Склон, на котором стояло Древо, заметно сгладился, сделался более пологим, пейзаж изменился, и это было очевидно даже после нескольких недель отсутствия. Гунгиллино древо меняло Мир.

Под склоном, у самой подошвы горы сверкала недавно оструганным деревом часовня. Рядом поднимались остовы зданий, лежали штабеля досок, строительство было в разгаре.

На берегу оказалось людно, вдоль кромки прибоя рядом с "Туманом" выстроились десятка полтора остроносых судов. Очертания кораблей были Ингви знакомы, на таких корабликах ходят островитяне Архипелага.

Ингви оставил конвой и погнал коня - ему не терпелось поглядеть, что творится на берегу, и откуда здесь островитяне.

Вот и они, стоят толпой, во главе - бородатый важный мужчина в вышитом халате.

- Сарнак! Сарнак!

Как ни странно, но это был именно он - старый друг... первый человек, ставший Ингви другом в этом Мире... Сарнак раздобрел, отпустил бороду, и вообще выглядел как самый настоящий островитянин. В этом осанистом загорелом мужчине трудно было узнать тощего бледного ученика чародея Гельды... но и не узнать старого друга Ингви не мог!

- Сарнак!

- Ингви! - стоило величавому островитянскому вельможе узнать всадника, как его вальяжная медлительность сгинула без следа, Сарнак побежал навстречу, путаясь в тяжелых полах расшитого халата и оскальзываясь на гальке...

Ингви спрыгнул с коня и оказался в объятиях друга.

- Сарнак, это ты? Это ведь ты? Но как, откуда?

- Ингви, я... ох, как же я рад!.. А где Кендаг, Филька, Ннаонна?

- Фильку я оставил в Альде, там от него меньше беспокойства. Кендага с Ннаоннной ты сейчас увидишь.

- Да, да, погляди на меня! - объявила вампиресса, спрыгивая с коня. - Сарнак, ты почему такой толстый?

Маг слегка смутился.

- Ну, я же теперь великий волшебник, царевич и вообще... Худых никто не уважает. Понимаете?

- Понимаем, - успокоил Ингви, - тебя хорошо кормили, это славно. Теперь я окончательно успокоился на этот счет, ты славно пристроен. Но как ты здесь?