Стивен Эриксон - Охотники за Костями

— О боги, — зашипел Ното Свар, влезая на спину лошади. — Что тут творилось?

— Вы не были в первой группе?

Они медленно двигались по улице в центр Г'данисбана.

— В рейде Даджека? Разумеется, нет. Ах, как хотелось бы, чтобы Кулак остался во главе Войска!

"Мне тоже". — Великий Храм стоит на главной площади. А где храм Солиэли?

— Солиэли? Капитан Добряк, я не могу войти туда. Никогда не смогу.

— Почему вы отвергли клятву, Свар?

— Ното Свар, если вы не против. Имело место несогласие… политического свойства. Вероятно, нечестивое, пошлое и извращенное болото храмовой жизни соответствует чаяниям большинства священников. К сожалению, я обнаружил, что не могу мириться с таким существованием. Вообразите себе: истинное поклонение для них на последнем месте. Я совершил ошибку, обличив эти мерзкие и противоестественные обычаи.

— Весьма благородно с вашей стороны. Как ни странно, я слышал версию совсем иную. А именно — что вы потерпели поражение, борясь за власть в храме Картула. Нечто насчет использования храмовых богатств.

— Естественно, события могут иметь разные трактовки. Скажите, капитан… раз уж вы умеете проходить сквозь саженные стены, нет ли у вас и магической сверхчувствительности? Вы ощущаете этот злодейский голод вокруг? Отвратительно. Оно жаждет нас, нашей плоти, хочет прорасти в нее и высосать суть жизни. Дыхание Полиэли — оно уже захватывает нас.

— Мы не одни, лекарь.

— Нет. Я удивился бы. Она щадит своих последователей, носителей. Она…

— Тише. — Паран натянул поводья. — Я имел в виду, мы уже не одни.

Ното Свар завертел головой, оглядывая улицы. — Там, — прошептал он, ткнув пальцем в сторону аллеи.

Из тени вышла молодая женщина. Она была обнажена и пугающе худа. Глаза темные, широко раскрытые, сияющие; губы потрескались, грязные волосы сбились в космы. Беспризорная из трущоб, обирающая мертвецов… или…

— Не носительница, — прошептал Паран. — Я вижу… полное здравие.

Ното Свар кивнул: — Да. Внешность — лишь видимость. Капитан Добряк, девушку избрала… сама Солиэль.

— Похоже, в бытность жрецом вы в такое даже не верили.

Хирург молча покивал головой.

Девушка подошла ближе. — Малазане, — сказала она хрипло (ее голосовые связки давно не знали употребления). — Однажды. Давно. Год? Давно были малазане. Один из них назывался гралем, но я видела доспех под одеждой. Видела из — под телеги значок Сжигателей. Я была молода, но недостаточно молода. Они спасли меня, эти малазане. Они отогнали охотников. Они спасли меня.

Паран прокашлялся. — А теперь Солиэль избрала тебя… чтобы помочь нам.

— Ибо она всегда любезна к тем, кто добр, — шепнул Свар. Его голос дрожал от восторга. — Солиэль простила меня…

— Здесь тоже охотники. Идут. Они знают что вы здесь. Чужаки, враги богини. Их вождь ненавидит все на свете. Страховидный, искалеченный, он питается чужими мучениями. Идемте со мной…

— Благодарим, но нет, — отвечал Паран. — Твоя поддержка нам в радость, но я намерен встретиться с охотниками. Хочу, чтобы они провели меня к Серой.

— Страховид не позволит. Он убьет вас и ваших лошадей. Лошадей первыми, потому что он ненавидит их сильнее всего иного.

Ното Свар прошипел: — Капитан! Прошу, это предложение самой Солиэли…

— Предложение Солиэли, — сурово сказал Паран, — пригодится мне позже. Одна богиня за раз. — Он повел коня вперед, но оглянулся на хирурга и остановился.

— Идите с ней. Встретимся у ворот Великого Храма.

— Капитан, чего вы ждете от меня?

— Я? Ничего. Я ожидаю, что Солиэль использует вас, но не так, как эту девушку. Мне нужно нечто большее. — Паран потянул за поводья. — И я не приму отрицательного ответа, — добавил он под стук подков.

Ното Свар проследил, как безумец въезжает на главную улицу, и повернул лошадь головой к девушке. Вытащил рыбью кость и заложил за ухо. Прокашлялся. — Богиня… дитя. Я не желаю умирать, но прошу заметить: этот человек меня не слушает. Если ты решишь сокрушить его за непочтительность, я не найду в сем ничего несправедливого или незаслуженного. Фактически…

— Тихо, смертный, — сказала девушка голосом зрелой женщины. — В этом человеке равновесие всего мира, и я не желаю оказаться той, что нарушит баланс. Любым способом. Готовься скакать — я поведу, но не стану искать тебя, если ты потеряешься сзади.

— Я думал, ты намерена вести меня к…

— Это сейчас не важно, — усмехнулась она. — Ты сказал бы, что все извратилось самым неподобающим образом. Нет, я желаю, чтобы ты стал свидетелем. Понимаешь? Свидетелем! — Тут женщина отвернулась и зашагала. Лекарь с руганью пришпорил лошадь и поспешил вслед.

Паран быстро проехал по главной улице Г'данисбана, которая ныне выглядела скорее дорогой к кладбищу, нежели оживленной торговой артерией. Впереди показалась толпа человек в тридцать — сорок с одним мужчиной во главе; в его правой руке был сжат крестьянский серп, "украшенный" окровавленным конским хвостом. Растрепанное воинство казалось сборищем выходцев из погребальной ямы бедняцкого района: скрюченные, покрытые коростой и язвами руки, перекошенные, безумные лица. У некоторых были мечи, другие сжимали ножи и мясницкие топоры, копья, сучья и пастушеские посохи. Большинство из них, казалось, едва стоит на ногах.

Но их вожак, тот, кого девушка назвала Страховидом, казался сильным. Его лицо действительно было страшно, до костей, изуродовано шрамом, идущим диагонально от правой щеки через нос до нижней челюсти. Капитан догадался, что его когда-то укусил конь.

"Лошадей первыми, потому что он ненавидит их…"

Глаза ярко сверкали в глубине вдавленных орбит. Они не отрывались от лица Парана. На безобразно перекошенных губах появилось нечто вроде ухмылки.

— Ее дыхание недостаточно сладко для тебя? Весьма силен, можешь противиться. Ей нужно будет понять, кто ты такой. Прежде, — губы искривились еще сильнее, — прежде чем мы убьем тебя.

— Серая Богиня не знает, кто я такой. Потому что я отвернулся от нее. Она бессильна передо мной.

Страховид вздрогнул: — В твоих глазах… зверь. Покажи себя, малазанин. Ты не такой, как все.

— Скажи ей, что я пришел с предложением.

Мужчина склонил голову набок: — Ты решил подразнить Богиню?

— Можно и так сказать. Но у нас мало времени.

— Мало? Почему же?

— Проведи меня к ней, и я объясню. Скорее!

— Она не боится тебя.

— Отлично.

Мужчина еще некоторое время смотрел на Парана. Затем взмахнул серпом. — Иди за мной.