Стивен Эриксон - Охотники за Костями

Хеллиан страдала также от навязчивых воспоминаний о событии, запустившим череду ее несчастий. Храм резни, ярость жрецов, чиновников и следователей, необходимость услать всех свидетелей подальше, желательно туда, откуда живыми не возвращаются. Ну, она даже не осуждает… нет, как раз осуждает. Миром правят глупцы, вот истина. Двадцать два поклонника Д'рек убиты в храме на территории, за безопасность которой она отвечала — но ведь патрулям на разрешалось заходить внутрь храмов, так что она ничего не могла сделать… Нет, нет, это все пустяки. "Куда ушли убийцы, сержант Хеллиан? Почему вы не заметили их ухода? А как насчет человека, которого вы сопровождали, а потом потеряли?"

Убийцы. Их не было — то есть настоящих. Демон. Наверное, убежавший во время тайного ритуала, когда порвались сети чар. Глупцы сами себя убили, вот в чем суть. А тот человек был жрецом, изгнанным из другого храма, наверное, и колдуном. Едва понял, что там заварилось, сбежал со всех ног и ее оставил отдуваться.

Нечестно — но когда это вы видели честных?

Урб бросил рядом тяжелый тюк. — Мы почти готовы, сержант.

— Нужно было его придушить.

— Я и хотел. Честно.

— Точно?

— Точно.

— Но он сбежал. Как змея улизнул.

— Капитан желает, чтобы мы подошли к остальным взводам роты. Они дальше на дороге. Нужно успеть до начала марша.

Она поглядела на других солдат. Близнецы, Увалень и Нерв.

Молодые, жалкие — ну, может, не очень юные годами, но все равно желторотые. Она сомневалась, что они смогли бы успешно сражаться даже с повивальной бабкой. Да, это было бы жуткое зрелище. Если сюда вдруг забредет беременная женщина…

"Ах, Картул, город пауков, город хруста под ногами, пустых коконов и чего похуже. Как далеко до тебя". Здесь пауки летают по воздуху, но они хотя бы маленькие, их легко сбить небольшим камешком. — Бездна, — простонала она, — найди чего выпить.

Урб передал бурдюк.

— Не воду, идиот.

— Может, в роте, когда присоединимся…

Она косо глянула на него. — Хорошая идея. Ладно, помоги встать — нет, не надо. — Она встала сама и пошатнулась.

— Все в порядке, сержант?

— Будет в порядке, если ты снимешь с меня голову и раздавишь.

Солдат нахмурился: — Если сниму, у меня будут неприятности.

— Но не от меня. Ладно. Нерв, разведай дорогу.

— Мы уже на дороге, сержант.

— Все равно. Практика.

— Я ничего не вижу, — ответил молодой солдат. — Слишком много людей и повозок.

"О боги, ползущие в Бездне! Дайте мне прожить достаточно, чтобы убить подонка". — У тебя тоже трудности с ориентированием, Увалень?

— Нет, сержант. Не у меня.

— Отлично. Разведай и пора трогаться.

— А мне пойти с фланга? — спросил Нерв.

— Да уж, лучше за горизонтом, безмозглый кактус.

— Это тебе не обычный скорпион, — заявил Навроде, склонившийся, но не слишком низко, чтобы на него посмотреть.

— Чертовски большой, — сказал Замазка. — Видел я таких, но гораздо мельче.

— Наверно, выродок. Все его братья и сестры — малявки. Одинокий, и потому такой мрачный.

Замазка поглядел на Навроде. — Да, наверное. У тебя есть мозги в черепушке. Ну, думаешь, он может убить Радостного Союза? То есть такого же…

— Ну, может быть, нам нужно еще одного такого же.

— А я думал, его сестры и братья — малявки.

— Ох, и точно. Значит, нужен дядя или еще кто.

— Самый большой.

— Громадный. Больше этого.

— Надо начинать поиски.

— Я бы не советовал, — сказал Бутыл, сидевший в тени валуна шагах в пяти от солдат из взвода Бордюка.

Они вздрогнули. Замазка прошипел: — Он шпионил!

— Не шпионил. Горевал.

— Почему? Мы же еще не под И'Гатаном.

— Видели нового капитана?

Солдаты переглянулись. Замазка ответил: — Нет. Но слышали, что он прибыл.

— Она. Уже успела убить Радостного Союза. Пяткой. Хрясть!

Солдаты подскочили. — Убийца! — зарычал Навроде. Он опустил глаза на окруженного каменным кругом скорпиона. — О, попробуем Блеска — пусть ей локоть прокусит. Такому кажа мундира не помеха…

— Не глупи, — ответил Бутыл. — К тому же Блеск — девочка.

— И что. Девчонки всегда злее.

— Маленькие скорпионы — всегда мальчики. Девочек тут мало, потому что они скрытные. А эту лучше отпустить.

— Почему? — возопил Замазка. — Не пора ли подгадить кислой капитанше…

— Она станет самой меньшей из проблем. Мальчики чуют запах тревоги. Убьете девочку — и за вами потащатся сотни скорпионов. Тысячи. Станут очень агрессивными, уж поверь на слово.

Навроде усмехнулся: — Интересно. Ты так уверен?

— Не надо дурацких идей.

— Почему же? Мы горазды на дурацкие идеи. То есть я… э…

— Он хочет сказать, — продолжил Замазка, — что мы умеем продумывать. До самого конца. Бутыл, за нас не бойся.

— Она убила Союза. Больше боев не будет — передайте всем взводам, пусть отпускают малюток скорпионов.

— Ладно, — кивнул Замазка.

Бутыл недоверчиво оглядел обоих. — Включая и того, что у вас.

— Заметано. Мы просто на него полюбуемся чуток. — Навроде снова усмехнулся.

Бутыл помедлил, встал на ноги и ушел к стоянке своего взвода. Армия почти готова продолжить поход, с понятным отсутствием энтузиазма — чего еще ожидать от армии, садящейся в долгую осаду.

Безоблачное небо. Снова. Еще пыль, еще жара, еще пот. Кровяные мухи, чиггеры, проклятые стервятники над головой — они там со дня ухода из Рараку… но это же последний день марша. Впереди старая дорога, несколько опустевших деревень, одичавшие козы на лысых холмах, всадники, следящие за ними с окрестных горок.

Остальные члены взвода уже были на ногах, ожидали лишь его прихода. Бутыл заметил, что Улыба сгорбилась под двумя мешками. — Что стряслось?

Ее взор полнился унылой жалостью к себе. — Не знаю. Приказ новой капитанши. Ненавижу.

— Я не удивлен, — ответил Бутыл, поднимая свои пожитки и прилаживая лямки вещмешка. — Ты тащишь вещи Смычка?

— Не все, — сказала она. — Морантские припасы он мне не доверил.

"И слава Опоннам". — Капитан показывалась?

— Нет. Сука. Знаешь, мы решили ее убить.

— Да ну? Ладно, плакать не стану. А кто эти "вы"?

— Я и Каракатица. Он отвлекает, я втыкаю ножик в спину. Сегодня.

— Кулак Кенеб вас вздернет, сами понимаете…

— Сделаем все как несчастный случай.

Вдалеке прозвучали звуки горна. — Ну, давайте, — крикнул стоявший у дороги Смычок. — Двинулись.

Скрип колес, стук и скрежет камней, валявшихся в колеях, мычание волов, мельтешение тысяч полусонных солдат, нарастающий шум и гул голосов, все более плотные клубы пыли…