Александр Абердин - Практикант

Когда я приблизился к поселянам, а они уже успели попробовать на прочность силовой барьер и потому многие почёсывали бока, меня охватил жуткий страх. Нет, я испугался не этих бородатых, полупьяных, сытых и холёных верзил. Не страшили меня также как воины, прибывшие в эти края с севера, так и южане. С моей стороны не будет хвастовством сказать, что мне вполне по силам сразиться с ними даже в одиночку. Перебить их всех я не смогу, они попросту разбегутся, но разогнать точно сумею. На это у меня хватит и сил, и боевого опыта, хотя мне и противостояли воины-маги. Про колдунов и говорить нечего не смотря на то, что один из них сумел воздвигнуть магический купол над холмом, который не был для меня непреодолимым. Их я вообще ни во что не ставил по той причине, что они, как маги, были мне не чета.

То, что у меня по спине внезапно заструился холодный, липкий пот, а во рту пересохло, я относил вовсе не на счёт этих вояк. Впрочем, страх, если того не хуже, ужас, охвативший меня, был прямо связан как раз именно с ними. Боги Ринора ведь не зря напророчествовали приход Годернаута-Разрушителя. Похоже, они проводили в этом мире какой-то свой эксперимент, в ходе которого простому, если и вовсе не заурядному, магу предстояло разгрести громадные кучи дерьма. Один из моих бывших бойцов называл это расчисткой Авгиевых конюшен. Не знаю, кем был этот самый Авгий на Земле и какой породы у него были лошади, но на Риноре дела точно обстояли стократ хуже. В общем я только сейчас понял, что разбираться с той проблемой, с которой я столкнулся в Дегойнских Полях, будет куда сложнее, чем истреблять крысомедведей. С ринорцами точно не соскучишься.

Как по мне, так наёмники с обеих сторон, хотя на ангелов они никак не походили, были вполне приличными людьми. Да, но это только на мой взгляд, а у местных Богов он мог быть совсем иным и что тогда? Конец Годернауту со всеми его разрушениями? Более того, в моём задании конкретно говорилось, что я могу не щадить врагов, но на меня ведь никто даже и не собирался нападать. Как колдуны, так и поселяне ни меня, ни барона с его рыцарями даже в упор не видели или упорно не хотели замечать нашего присутствия. Они даже не плевали в нашу сторону, видимо считая, не тронь некое вещество и оно не станет источать неприятных запахов. Ну, и что мне теперь делать в такой ситуации? Специально устраивать с ними скандал, плавно переходящий в мордобой и последующую кровавую битву на полное уничтожение? Нет, для первого выхода в свет Годернаута-Разрушителя такой вариант не годился. Мне нужно было придумать что-то умное и, желательно, не очень подлое.

На счёт умного это ещё куда ни шло, о вот как сделать, чтобы мои действия никто не смог бы счесть подлыми, ещё тот вопрос. Как ни крути, но мы не очень-то ограничивали себя в методах, когда громили тайные базы ортодоксов и их убежища. Шантаж, угрозы, подкуп, прямой обман и многое другое, всё пускалось в ход, когда нужно было найти врага, не говоря уже про то, что в плен мы мало кого брали. Это уже потом, когда лучшие имиджмейкеры империи придумали способ, как можно и о нас рассказать, и императора не подставить, о нас стало хоть что-то известно. Лично я по этому поводу никогда не терзался муками совести. Мне была хорошо известна обратная сторона медали и я не раз видел, какие зверства творили маги-ортодоксы. На Риноре, хотя я и не знал об этом мире очень многого, тоже хватало нелюдей, но при этом нельзя было исключать, что Боги этого мира видят в Годернауте-Разрушителе рыцаря без страха и упрёка, но это не про меня сказано.

В обычной, мирной жизни, я личность ничем не примечательная и даже в компании, состоящей из одного только зеркала напротив, не спешу высказаться первым, хотя иной раз и высказываюсь о ком-либо совершенно не думая о последствиях. Но это в мирной жизни, а сейчас я, можно сказать, очутился на самой настоящей войне, пусть и необъявленной. Боги Ринора почему-то пустили здесь всё на самотёк и люди, нарушая все законы бытия, превратили свою жизнь в самый настоящий кошмар. Хуже того, Боги предрекли приход Годернаута-Разрушителя и им мог стать любой маг, прибывший из другого мира, если ему, конечно, как Питу, не будет приказано просто наблюдать и ни во что не вмешиваться. В общем кому угодно могла выпасть сомнительная честь разгребать все те огромные кучи дерьма, что нагромоздили на Риноре и Боги, и люди, которые, похоже, ничего не знали о гневе Богов, а Боги Ринора, похоже, пустили в этом мире магии всё на самотёк.

Вот и получалось, что мне теперь предстояло разрушить на Риноре ту дикую, античеловеческую общественную конструкцию, которая сложилась в этом мире сама собой. Правда, мне, в отличие от Геракла, придётся иметь дело не с конским навозом, а с людьми и Богами. Не скажу, что маги-ортодоксы имеют куда более тонкую и сложную конструкцию, чем всё, что они творят, но ведь и Боги Ринора запросто могли оказаться на поверку правозащитниками наихудшей породы, считающими, что и у самых отъявленных негодяев есть права. Вот потому-то мне и сделалось страшно. Это на императора Рейнардина мог подействовать аргумент убийственной силы, гласящий, что за добро нужно платить добром, а за зло воздавать по справедливости. Боги Ринора запросто могли отмахнуться от него и занять позицию адвоката дьявола и что тогда? Мысль о том, что Боги могут встать на защиту поселян, торгующих своими детьми и колдунов-работорговцев так возмутила меня, что страх прошел.

Дав Титану шенкелей, я заставил магического коня рвануться вперёд и первым подлетел к силовому барьеру, за которым спокойно восседала на скакуне песочной масти, тоже магическом, молодая, красивая девушка, облачённая в серебряные с чернением, чешуйчатые магические доспехи. Смуглая, черноволосая, с жгучими карими глазами, она сжимала в руках тяжелый боевой лук с наложенной на него длинной, магической стрелой. По сути её лук мало чем отличался от магического безоткатного орудия, стреляющего огненными шарами калибром в сорок пять миллиметров. Вежливо поклонившись девушке, я попросил её:

— Боец, быстро позови своего командира.

Лицо девушки не было закрыто забралом и потому я увидел, как она удивилась. Глядя на меня уже с куда большим интересом, южанка, изгибая своё стройное, сильное тело, повернулась и крикнула:

— Дядя Рафарн, тебя зовёт какой-то господин!

Девушка повернулась ко мне и улыбнулась наивной, детской улыбкой, хотя на шитых золотом перевязях её мечей я увидел пару дюжин серебряных бляшек в форме шлема. Они говорили, скольким врагам девушка снесла голову. Судя по длинным мечам сабельного типа и куполообразному шлему с забралом в виде львиной морды, она была родом из Леванда, области в самом центре Знойного Креста. Левандийцы чаще кого-либо в Знойном Кресте брались за такую нелёгкую работу, как охрана купеческих караванов, идущих из Северного Рина в Южный и обратно. Мне было непонятно только одно, как это они подрядились сопровождать сенторов в их поездке практически в пределах их собственных земель? Именно это я и хотел выяснить в первую очередь. Рафарн и мои спутники подъехали практически одновременно. Командир наёмников-южан, высокий, статный мужчина лет пятидесяти на вид, облачённый в золочёные доспехи, с вызовом в голосе спросил: