Софья Ролдугина - Жертвы обстоятельств

У меня от сердца отлегло. Когда начинаются шутливые свары, нет места трагедиям. Не знаю, как другие, а лично я уже порядком устала от постоянного надрыва.

— Значит, против самобичевания ты не возражаешь, признаешь, что было такое? — не упустил случая уколоть его Ксиль и тут же посерьезнел: — И все же, ответь — почему ты так спокойно воспринимаешь свое… преображение. Неужели смирился?

Дэйр задумчиво кивнул, глядя в сторону. Яркое, по-зимнему слепящее солнце вызолотило его ресницы. Сколько сейчас уже времени — десять, одиннадцать, полдень? Боги, такое чувство, будто со вчерашнего вечера, когда Дэриэлл отправился с Акери, прошел целый год!

— Я уже давно подозревал, что частичным пробуждением регенов дело не ограничится, — ответил он с запинкой, и в глазах его вспыхнула искорка исследовательского отстраненного интереса. Как весточка из прошлой жизни. — Акери перед… лечением, — Дэйр не смог сдержать болезненную гримасу при воспоминании о методах старейшины, — весьма подробно раскрыл мне возможные варианты развития событий. В том числе предупредил о том, что дороги назад не будет. Ксиль, — взгляд Дэриэлла стал одновременно рассеянным и требовательным, когда он обратился к Максимилиану. — Чего мне теперь ждать… от себя?

— А Акери не рассказал? — насмешливо вздернул тот бровь.

— Он посоветовал мне обратиться к своему князю, что я и делаю, — в тон ему, иронично и беспечно, ответил Дэриэлл, но глаза выдавали настоящие чувства. Опасение, напряженное ожидание, зависимость и открытость…

Я почувствовала себя лишней. Проблемы шакаи-ар были для меня чем-то далеким и туманным, как древние легенды, а Дэйру требовалась именно практическая помощь и советы. Вчера я была уверена в своих силах, ощущала себя полезной, так как кое-что смыслила в целительстве. А сейчас — могла оказать лишь моральную поддержку.

Ксиль метнул на меня быстрый взгляд искоса.

«Не вздумай предаваться самоуничижению, малыш, — предостерег он. — Силле сейчас очень важно знать, что он нужен кому-то, невзирая на все трансформации. А сочувствие близкого человека и тепло возлюбленной могут дать больше, чем все советы князя».

«Ты тоже дорог ему», — из чистого упрямства возразила я. Поддержка поддержкой, но мне все-таки хотелось быть полезной Дэйру не только в этом смысле. Сварить, что ли, «энергетика»? Целителю это наверняка понадобится, особенно если у него начнется период «кровавого безумия».

«Дорог. Не так, как ты», — усмехнулся мысленно Ксиль и продолжил уже вслух:

— Что касается твоих новых способностей, Силе, то вряд ли они будут уровнем выше среднего. Скорее всего, по силе ты не сумеешь затмить даже Тая в юности. Из хороших новостей… — он задумался. — Ну, ты, очевидно, не обращенный, хотя доля моих регенов и регенов Акери в твоей крови достаточно высока. Так что солнца можешь не опасаться. А вот «кровавое безумие» испытаешь в полной мере. Приступы будут не такими острыми, как у меня в свое время, — Ксиль криво улыбнулся. — Но тоже неприятными. Лучше до срывов себя не доводить. Так что питаться тебе придется раз в сутки, в щадящем режиме, либо раз в три дня, но жертву убивать. Смерть высвобождает достаточно много энергии.

— Обойдемся без крайностей, — быстро откликнулся целитель. И, рассеянно запустив пальцы в челку и обнаружив на ее месте тонкие косички, нахмурился. Ксиль ухмыльнулся, поглядывая на него из-под ресниц. Я попыталась представить себе Дэриэлла, милосердного и чуткого, в роли охотника, и воображение мне отказало. — Что еще?

— Все основное уже сказано, — пожал князь плечами. Дэйр начал осторожно распускать косички на ощупь, не отводя от Ксиля внимательного, как у благодарного ученика, взгляда. — На первую охоту я тебя отведу, дальше — сам справишься. Будешь брать с собой что-нибудь из целительского арсенала, чтобы стирать память жертве, раз уж эмпатия пока не функционирует. Кормить тебя из своего горла больше не стану, по крайней мере, в ближайшее время. У меня не слишком много сил после уроков Акери… Как же все совпало неудачно!

Перед тем, как задать следующий вопрос, Дэйр помедлил и быстро взглянул на меня.

— А долго оно продлится, это «кровавое безумие»? И какие могут быть… неожиданности?

Князь расшифровал знаки совершенно правильно.

— Разные, Дэйри. Найта, малыш, — виновато улыбнулся он мне. — Может, сходишь пока в душ? Ни о чем интересном мы говорить не будем, исключительно о грубых физиологических подробностях.

«Силле неловко выяснять кровавые детали своей новой жизни в твоем присутствии, — пояснил он мысленно. — Уж не обижайся. Просто ему хочется выглядеть для тебя идеальным. Уверенным, всезнающим, несгибаемым и прочее. А сейчас Дэриэлл чувствует себя уязвимым».

Я понятливо кивнула.

— Действительно, уже день, а я еще не пойми в чем хожу. И до сих пор даже не умылась. Скоро вернусь, — пообещала я и, подхватив теплую одежду со спинки кресла, ушлепала в ванную комнату.

Если для того, чтобы помочь Дэйру, мне надо будет проявить немного такта в ущерб любопытству — я так и сделаю.

После приведения себя в относительный порядок — справиться со стоящей дыбом челкой мне так и не удалось, пришлось закалывать ее набок — я решила наведаться в лабораторию. Сегодня, в канун праздника, она должна была пустовать. Скорее всего, там оставался дежурить только Холли. Вряд ли он откажет мне, если я попрошу недостающие ингредиенты для «энергетика», якобы для Ксиля. Если повезет, сумею еще и выторговать право воспользоваться оборудованием, пока оно не востребовано.

По дороге в башню Терсис я сделала крюк, завернув в столовую. Там было пусто — завтрак уже закончился, а обед не начался. Повариха поворчала, но выдала мне три порции завтрака в бумажных пакетах. В благодарность я простеньким бытовым заклинанием вычистила посуду, которая осталась после утренней трапезы студентов. Ее оказалось не так много, ведь большинство мальчишек и девчонок разъехались по домам… Но все равно помощь моя пришлась весьма кстати.

Хвойные гирлянды на стенах и блестящий «дождик», украшавший спинки стульев, вызвали неясное чувство тоски по чему-то никогда и не бывавшему. У нас в семье не праздновали новый год, зато отмечали равноденствия и солнцестояния. А Дэйр приучил нас к аллийским торжествам — к празднику Первых весенних цветов, к чествованиям Повелителя и к Дням Молчания — напоминании о Первой войне. Но все-таки в человеческих праздниках было некое особое волшебство. Наверное, потому, что люди верили в чудо… а мы, равейны, аллийцы и шакаи-ар точно знали, что представляют собой чудеса и как они работают.

А вера всегда прекраснее знания.

Лаборатория меня сильно удивила.