Наталия Андреева - Когда падают листья...

Яр кивнул и пошел в другой угол камеры, откуда видна была спинка стула охранника, торчащая из-за угла.

Когда-то давно, казалось, в другой жизни, Дарен только усмехался на то, что рассказывали смертельно больные или раненые люди, которых в последний момент удавалось вытащить из смертельных объятий Моарты. Боги, помилуйте, какие Тоннели, какие Лабиринты? Если Нить оборвалась — то все, больше ни человека, ни души не существует, а списывать обыкновенный бред изможденного организма на божественные происки просто глупо. Зачем богам устраивать испытания для души, когда та просто не сможет вернуться в искалеченное тело?

Еще неделю назад войник бы рассмеялся в лицо любому, кто предсказал бы ему такую чушь. Но сейчас он пребывал в полной растерянности, оказавшись в тесном помещении два на два локтя. Темно было — хоть глаз выколи.

"Что за дрянь? — с досадой подумал Дарен, — даже умереть спокойно не дают…".

После этих мыслей он обнаружил, что сам сидит на полу, но в четырех стенах было так темно, что он ничего, абсолютно ничего не видел.

— Ладно, — пробормотал войник, утешаясь тем, что хотя бы может говорить, — попробуем так…

Он, не спеша, стал ощупывать стены руками, двигаясь снизу наверх. На ощупь они были сделаны из камня, но тот был идеально гладким, без трещин и зазоров, будто в цельном куске сделали квадратную дырку. Но такой кропотливый труд, как Дар и ожидал, ничего не дал: в этом каменном мешке не было ни единого намека на дверь. Тогда войник запрокинул голову наверх и прокричал:

— Эй, есть там кто-нибудь?!

Крик улетел куда-то наверх, но тут же будто бы был поглощен стенами, даже эхо не вернулось.

— Вот дьябол, — Дар в сердцах стукнул кулаком по стене.

Но никакой боли не почувствовал, что являлось еще одним доказательством того, что он точно не в мире живых. Это окончательно вывело войника из себя и он проорал в пустоту:

— Эй, Моарта! Ты меня слышишь? Спускайся, развлечемся!

Ему показалось, где-то вдалеке кто-то тонко рассмеялся, но, прислушавшись, Дарен ничегошеньки не услышал и вскоре пришел к выводу, что либо над ним так изощренно издеваются, либо он просто сошел с ума.

"Ага, — мрачно поддакнул внутренний голос, — мечтай"

Дар вздохнул: действительно, после всего, что произошло, надеяться на этот исход было бы глупо…

Войник окончательно расстроился и уселся на пол. Ну что за дребедень такая? Сначала жить не дают нормально, теперь умереть. Им что, этим богам, больше заняться нечем? Лучше бы в карты играли, всяко полезней было бы.

На пылинку в голову Дарену забралась нелепая мысль о том, что богов-то и вовсе может и не быть. Тогда где он сейчас? Если это не боги, то кто? Или что? Артефакт этот хренов? Для верности пощупал грудь, но, естественно, никакого артефакта нем не было. Он вообще, как оказалось, сидел на камне голышом.

Как только Дар осознал это, ему сразу же стало холодно. Особенно гадко пришлось той самой точке, на которой он сейчас изволил сидеть. Выругавшись, войник вскочил и, чтобы хоть как-то согреться, принялся ходить из угла в угол. Помогало мало, но думать так было почему-то легче.

"Итак, — мысленно вопрошал себя Дарен, — что мы имеем? А имеем мы вот что: каменный мешок непонятной высоты, полное отсутствие одежды, темноту, которой бы и крот позавидовал, и еще плюс начинающиеся признаки сумасшествия. В задачке есть одно неизвестное, оно и самое главное: собственно, где я?"

Как будто в издевку, сверху раздался безликий голос, котором проскальзывали недовольные нотки:

— Может, хватит наворачивать круги? Долго мне еще тут из-за тебя сидеть? Мне, между прочим, больно, в отличие от некоторых!

Дар остановился, как вкопанный и посмотрел наверх, мысленно готовясь к новой пакости. Но, никого не увидев, все же рискнул спросить:

— Кто здесь?

— Вылезай — и увидишь.

Войник начал злиться: мало им, что ли этого каменного мешка?!

— А не пойти бы тебе?

— Нет, — серьезно ответил голос, по которому Дарен так и не смог определить, кто его обладатель: мужчина или женщина, — я без тебя не могу, раз уж дошла досюда.

Как только до уха войника донеслось "дошла", как тут же появилась уверенность, что с ним говорит женщина. И как это он раньше сомневался?

— А кто ты? — осторожно поинтересовался Дар.

— Давай ты вылезешь, а потом мы поговорим? — предложила в ответ неизвестная, явно нервничая, — время кончается.

— Какое время?

— В течение которого ты еще можешь выбраться отсюда.

Войник нахмурился, а потом признался:

— Я, собственно, не знаю, где я. И как выбраться — тоже понятия не имею.

— По лестнице, как еще!

— И где она, эта твоя лестница? Я тут уже все стены облазил — они гладкие и без всяких лестниц! Тем более, тут темно, как в ж… желудке у дракона, — поправился Дар, вспомнив, что он как никак с дамой разговаривает.

— Это тебе кажется, что темно. Тут полно света.

Дарен хотел было выругаться, но тут, как по команде, зажегся свет, да такой яркий, что войник невольно зажмурился. Потом оглянулся, но стены по-прежнему оставались гладкими и ровными.

— Нет тут никакой лестницы, — ворчливо сказал он, — и не было, как я тебе и говорил.

— Неправда, — отозвался голос, — есть.

И перед даровым носом действительно возникла лестница. Он недоверчиво потрогал деревянные ступеньки и перила, которые отвесно уходили наверх, потом осторожно ступил на первую ступеньку.

— Вылезай быстрее! — поторопила его женщина сверху.

Дар на всякий случай посмотрел наверх, но ничего, кроме света не увидел.

— Да лезу я, лезу.

И он полез. Но тут его ждала новая пакость: ступени никак не кончались. Дарен с ужасом подумал, что будет, если вдруг на одном месте они закончатся — и чуть не упал, потому что они действительно закончились. Дальше вверх уходила та же дьяболова каменная стена.

— Эй! — позвал он, — у меня ступени кончились!

— Не кричи, — сказали совсем рядом, — нечто подобное я и предполагала… Держись за руку.

Из света высунулась детская ручонка. Ну что за издевательство!

— А ты точно меня вытянешь? — с сомнением спросил Дарен. — Может, позовешь кого-нибудь из взрослых?

— Не говори глупостей, — фыркнули наверху, — ты не первый, кого я вытаскиваю. Не тяни.

— Хорошо, — отозвался Дар и предупредил: — я хватаюсь.

Детская ручка ухватила его за запястье с неожиданной силой, так, что преодолеть оставшиеся ступеньки и вылезти из проклятого каменного мешка оказалось совсем легко.

— Ну и сложно же с тобой, — вздохнули над ним, — почти так же, как и в жизни.

Дарен поднял голову и на несколько пылинок растерялся: перед ним стояла Велимира, такая, какая была и в лесу: в грязной одежде и с растрепанной косой. Он недоверчиво спросил: