Алексей Егоров - Афера Помпы

Септимий порывисто поднялся и принялся расписывать все те неудобства, кои ему довелось пережить. Я скептически выслушал его отповедь и заметил:

— Я не могу покинуть Королевство…

— У вас есть Лолий! — перебил меня Септимий. — Пусть он на время займется Гильдией!

— И как ты себе это представляешь? И прекрати кричать, а то выброшу в окно.

Моя угроза подействовала на него. Обо мне ходят правдивые слухи, что я подобным способом избавляюсь от надоедливых просителей. Септимий сбавил тон, но не пытался отступить.

— Как вы не понимаете?! Это же… это же…

Его буквально распирало, он задыхался от своего воодушевления. Эта работа стала венцом его карьеры, он стремился сделать конец этой истории идеальным. Но я не мог просто так все бросить и отправиться на север, к которому чувствую вполне справедливую неприязнь.

Осень, дожди и холод — отвратительные сочетания для моего душевного состояния.

— Все я прекрасно понимаю, но эта работа твоя, — я поднялся и подошел к Септимию. — Подумай, ведь если ты сам закончишь дело, то именно ты и получишь всю славу! Это то, что ты хочешь, я прав?

— Вы правы, — Септимий смотрел на меня сверкающими от жадности глазами.

То было страстное желание обрести славу и почет.

— Вот видишь, я могу дать тебе пару советов. Уверен, этого будет достаточно. Пусть эта работа станет твоим памятником.

— А вы что, не желаете того же?

— Мне и так достаточно славы, грешно воровать ее у других. Имеешь возможность, так пользуйся ей.

Я подмигнул улыбающемуся Септимию, похоже, смог его ободрить, а главное — смог внушить ему направление, в котором следовало двигаться.

— Пиши письма еженедельно, будем держать связь между собой. Также я буду передавать свои советы. Теперь иди, твори славные дела, мой воин! — закончил я строчкой из одной известной поэмы.

Септимий оценил мои знания литературы и ушел в приподнятом настроении, а я получил возможность отдохнуть от этого дома и его проклятых тайн. Право слово, тот сезон выжал из меня все соки.

На письма Септимия я отвечал нерегулярно, но мой помощник не роптал. Его поиски продвигались успешно настолько, насколько это было возможно в условиях северной провинции Империи. Тамошний люд плохо шел на контакт, особенно если переговоры вел такой неопытный человек как Септимий. Он был прав, считая, что мои навыки и опыт принесли бы следствию полезность, но мне было откровенно лень заниматься такой ерундой. Кроме того, мое внимание к процессу могло спугнуть того хитреца, который все это затеял. Это была всего лишь предосторожность с моей стороны, но в последствии я сумел убедиться в верности своей интуиции.

Когда у меня спрашивали о Помпе, о его доме или семье, я обычно отвечал односложно и с такой скучной миной на лице, что у всякого пропадал интерес. Тил верно отмечал, что из меня вышел бы превосходный актер. Жаль, судьба не сложилась, а то имел бы больший успех у женщин.

Порой я посещал музей, но обычно это был чисто профессиональный интерес — или появлялся новый экспонат, или заезжий аристократ решал провести свой досуг среди предметов старины. Я уже не говорю об огородиках, на которых выращивались травы для наших знахарей.

Как глава Гильдии я не ленился знакомиться с каждым элементом системы, которой правил.

Лишь однажды я посетил музей ради собственного удовольствия. Это было ночью. Кто бывал в Королевстве, особенно во Вратах, знает, какими ночами богата эта страна. Поистине мистическое время! Две томные полнотелые луны занимают собой полнеба, вызывая чудовищной силы прилив, фиолетовое свечение в небе смешивается с алыми красками огненного зарева на севере…

Я просто не смею пропускать это событие. Острова южных морей идеальное место — центр системы мироздания, ось, которая соединяет небесные сферы и материальный мир. Ради такого, я готов поскупиться даже принципами.

Конечно же, я посещал не сам музей, но, по крайней мере, находился рядом с ним.

После реставрации строение приобрело те оттенки жизни, которые были утрачены за долгие десятилетия, проведенные среди огня и пепла. От былого запустения не осталось ничего, но тем самым были уничтожены последние следы доказательств. Доказательств фальшивости всей этой конструкции.

Я все еще не верил в реальность, в правдивость этой легенды. Она казалась мне наигранной, словно постановка уличного театра — дешевые декорации, дешевая и пошлая игра актеров, разве что режиссер гений.

Истрепанная аура строения преобразилась и изменилась под влиянием реставраторов. Теперь строение выполняло совершенно иные функции, теперь оно не казалось чем-то неестественным, теперь это был музей. Вот пусть и остается в этом качестве на веки. Мне этого было достаточно. Ну… быть может, требовалась еще голова того хитреца для моего душевного успокоения…

Тил появился так внезапно, что я даже не успел толком осознать это изменения в своем бытие. Два года он пропадал, Тьма знает где, и вот на те…

И появился то как, по всем канонам жанра той игры, в которую играет. Была буря, десяток боевых магов со мной во главе, при поддержке неполной сотни легионеров пытались штурмовать обитель очередного зарвавшегося культа. Пепел, нулевая видимость и усталость воинов были плохой помехой в предприятии.

Я хотел погеройствовать, но тут явился ОН.

Тил вышел из полузасыпанной пеплом пирамиды и двинулся в нашу сторону неясным смазанным силуэтом. Поначалу его приняли за одного из противников и попытались достать боевой магией. Огненные шары испарялись, не долетев него и десятка шагов, молнии исчезали в пепельном ветре, а от водяных бичей в такую погоду вообще никакой пользы. У меня в голове мелькнула предательская мысль, откровенно попахивающая страхом — этот господин явился из самого темного уголка вселенной по наши души.

Но это был всего лишь мой старый друг, который, будь он проклят всеми стихиями, просто решил подшутить надо мной. В моем стиле, кстати говоря! Каков наглец…

— Так ты встречаешь друзей?! — перекрикивая громыхание небес, несущих биллионы пепельных песчинок, прокричал Тил.

Я ошалел, когда услышал голос друга, но нашел в себе силы и сказал своим соратникам:

— Мочи ублюдка!

Мой голос прекрасно слышен даже в самую лютую бурю, по Тилу ударили всей силой магии, на которую были способны боевые маги. Это не могло повредить моему другу, но доставило ему не мало неприятных моментов, прежде чем я дал отбой. Любовные у нас отношения, что и говорить…

— Какого демона ты творишь?! — орал он на меня чуть позже, перемежая свой вопрос обильными ругательствами.

— Я думал ты Тень, — врал я со всей возможной откровенностью.

Моя злорадная ухмылка, пусть и спрятанная под маской, изрядно побесила Тила. Ни слова не говоря, он бросил к моим ногам связку из голов сектанской братии, хороший подарок после долгой разлуки.