U. Ly - Падшие ангелы ценятся выше

Сегодня Нира чувствовала себя счастливой. Не смотря на пасмурный день, казалось, стало немного теплее, ноги не так зябли в давно прохудившихся ботинках, а ветер, казалось, наконец-то пощадил латанную-перелатанную накидку и перестал продувать ее насквозь. Нира улыбалась, сегодня она будет петь лучше, и, возможно, они больше заработают себе на ужин.

Дудочка Важека играла звонче и бойчее, чем обычно, а Марта танцевала так, что многие останавливались посмотреть. У Марты очень красивые длинные волосы… Нира со вздохом провела рукой по своим торчащим коротким ежиком. И Марта умеет танцевать… Нира всегда хотела танцевать, но совсем не зря ее называли Хромоножкой.

И все-таки сегодня очень хороший день.

Вальн притаился в тени одного из домов напротив ратуши. В первый момент, когда он увидел ангела рядом со шпилем, у него перехватило дыхание, и накатило какое-то ранее неведомое чувство восторга, он не мог отвести взгляда от фигуры с белыми крыльями. Но потом наваждение прошло, и наемник смог снова трезво мыслить.

Судя по всему, ангел нашел своего подопечного, оставалось только определить, кто это. Вальн оглядел площадь — кто-то должен выделяться из толпы. Если ангел его видит, то сможет и он. Наемник постарался представить, кого может искать ангел — кого-то чистого и светлого, как он сам. Вальн снова оглядел площадь: на этот раз выделялись трое детей, попрошайничающих перед рынком, особенно худая девчонка с короткими мышиного цвета волосами. Кажется, это она.

Вальн усмехнулся: все оказалось гораздо проще, чем он себе представлял. В голове начинал вызревать план: конечно, он не будет делать грязную работу сам, в конце концов, он колдун, а не бандит, для этого можно нанять кого-нибудь другого, а он появится в самом финале, чтобы нанести завершающий удар.

Вальн зажмурился от удовольствия, так что мелкие шрамы на лице стали еще четче — словно кожа была сшита из лоскутков неумелой швеей.

Наемник еще раз взглянул на ангела. И все-таки сегодня очень хороший день.

Нира и Важек шли домой. Сегодня им повезло — к вечеру в корзинке оказалось двадцать медяков и даже один серебряник. Поделили все на три равные части. Марта убежала помогать матери, которая продавала на рынке рубахи.

Дети свернули в узкий, забирающий вверх переулок. Важек слегка умерил свой шаг, чтобы Нира успевала за ним, девочке всегда было сложно подниматься в гору. Откуда-то издали слышались звуки харчевни, и тянуло съестными запахами так, что желудок сжимался и еще настойчивей требовал еды. Но, ничего, сегодня у них будет ужин, сегодня не придется засыпать голодными. Нира с удовольствием нащупала под накидкой плотный мешочек полный медяков.

— Эй, детки! — дети вздрогнули, когда из-за угла выросли две здоровенные фигуры, — Куда спешим?

Нира попыталась повернуть обратно, но толстый бородатый мужик схватил ее за руку. Важек, хоть и был пошустрее, тоже не успел убежать, второй мужик, одетый в меховую куртку, держал его за шиворот.

— Слышали мы тут, что вам сегодня целый серебряник отвалили. Делиться надо, детки, нам без пива вечером оставаться никак нельзя, — толстяк дохнул на девочку запахом какой-то кислятины и рассмеялся.

Миэль наблюдал за сценой, сидя на балконе дома, выходящего в переулок. События вызывали удивление, сегодня не должно было так случиться, просто потому, что он был рядом с ней, просто потому, что он был в этом городе. Ангел нахмурился, под сильным порывом ветра зашуршали перья в его крыльях.

"Успокойся", — нашептывал он Нире, — "Все будет хорошо. Смирись. Отдай им деньги. Твоя жизнь гораздо ценнее этих железок. Успокойся, все будет хорошо".

Нира покорно вытащила мешочек с деньгами из-за пазухи и отдала толстому. Мужик тут же оттолкнул ее от себя, и девочка полетела на холодную грязную мостовую.

— Молодец, девчонка! Вот все бы так!

Второй бандит хорошенько встряхнул Важека:

— Ну, малец, а где твои денежки? — мальчишка упорно молчал, — Что ж тогда придется вытрясать их из тебя.

С этими словами мужик приложил свою жертву о стену. Важек тряпичной куклой сполз на мостовую, из разбитой головы красным ручейком стекала кровь. Толстый подошел к мальчишке и пнул его ногой.

— Тряхни его как следует, Церг, — посоветовал он своему приятелю, — Незачем нам в его лохмотьях копаться.

Бандит в меховой куртке согласно кивнул и снова поднял Важека. По счастью мешочек с монетами тут же выпал из кармана штанов парнишки, и тому не пришлось переносить новых побоев. Грабители загоготали и ушли, оставив Важека лежать посреди переулка.

Нира бросилась к другу. Не убили ли? Но нет, мальчик хоть и был без сознания, но все же дышал.

"Маленькая моя бедная Хромоножка", — грустно вздыхал Миэль, сидя рядом с девочкой в ее убогой каморке, что находилась под самой крышей пекарни. Ангел ласково гладил Ниру по голове, пытаясь хоть немного успокоить, но слезы все также катились из ее огромных серых глаз. Она вспоминала, как тащила беспомощного Важека по холодным улицам, как ей было тяжело и больно, вспоминала испуганное бледное лицо матери Важека. Мальчик так и не пришел в сознание.

Нира плакала, и ничто в целом мире не могло ее утешить.

"Бедная, бедная моя Хромоножка", — Миэлю вдруг показалось, что он почувствовал холод этого города, но потом это чувство сразу прошло — ангелы не знают холода.

Кто-то вмешивается в судьбу этой девочки, кто-то хотел сломать ее. Ангел тихо покачал головой, он оказался практически бессильным, так не должно было случиться.

Солнце впервые за многие месяцы прорвалось сквозь блокаду северных туч, и над Браном распахнул свое покрывало приветливый осенний день. Это было как праздник посреди серых безликих будней, и даже сердечко Ниры немного оттаяло, она робко улыбалась теплому солнцу.

Ночью Важек пришел в себя, у него было сломано несколько ребер, но доктор пообещал, что при должном уходе через несколько месяцев мальчик совсем поправится. Вот только доктор стоил дорого, и родителям Важека пришлось отдать последнее, что у них было. Нира пообещала себе, что тоже будет собирать деньги на лечение друга. Пусть и сложно будет петь без дудочки, но она сможет. Нира злилась на Марту. Негодная девчонка, узнав о том, что случилось с Важеком, отказалась выступать на базарной площади и отправилась помогать матери шить рубахи. Ну и пусть ее, много ли проку от танцев.

Хромоножка сидела на нижней ступеньке лестницы городской ратуши. Внутри снова было тепло-тепло, а в душе звенели тонкие струнки, в таком состоянии получались красивые песни, аккомпанементом к которым служил звон медных монеток. К полудню набралось двенадцать медяков, а еще через два часа к ним добавился золотой. Нира не могла поверить своему счастью, хотелось броситься на шею к господину, кинувшему дорогой кругляшек. Правда, странный был какой-то господин, в кожаной одежде, с холодными желтыми глазами и сетью тонких шрамов на лице. Но разве не все равно, как он выглядел. Нира светилась от счастья. Можно отдать этот золотой Важеку, и тогда он скоро поправится, и они снова станут выступать на базарной площади.