Инна Кублицкая - Карми

Но неожиданное, молниеносное прозрение Савы, которого Стенхе никак не мог ожидать, разрушило его хитрости.

Теперь, когда Сава знала, что в Сургаре творится что-то неладное, а ее нарочно держат в Миттауре, она не могла не понять, что Стенхе посвящен, хотя, может быть, и не полностью, в планы Руттула и помогать ей вернуться в Сургару не будет. Наоборот, от него следовало, пожалуй, ожидать только помех.

И будь Стенхе здоров или болен, в расчет необходимо принимать его именно как здорового. Надо было искать случая, и случай этот подвернулся. Совсем нечаянный случай.

В монастырь, где они со Стенхе остановились, приехала целая кавалькада молодых людей; они совершали паломничество по святым местам и пригласили «мальчика Кароя» поехать с ними, потому что в Атулитоки юноши должны путешествовать, устраивать шествия ряженых, петь и плясать, веселиться, а не торчать привязанными около больных стариков.

Сава растерянно оглянулась на Стенхе. Тот кивнул: поезжай, мол.

— Кто ж тебя бальзамом натирать будет? — тихо спросила она.

— Монахов попрошу. Поезжай, Карой. — И Стенхе обратился к предводителю кавалькады, юному принцу Твирани: — Прошу тебя, господин, присмотри за моим Кароем, он чужеземец в Миттауре и немного робок. Будь ему покровителем, прошу тебя.

Твирани, который и был-то на пару лет старше Савы, ответил учтиво по-майярски:

— Не беспокойся, мы присмотрим за твоим сыном.

Сава побежала седлать коня. Стенхе приготовил ей припасы в дорогу. Его развлекал в это время один из юношей, рассказывающий о том, какой путь они собираются совершить.

Сава сразу поняла, что другого такого случая не подвернется, но нельзя было показывать Стенхе, что она задумала.

— Выздоравливай побыстрее, — шепнула она на прощание. — Как только я вернусь, поедем домой.

И Стенхе поверил ей и стал ждать. Вообще-то, ему полагалось бы следить за ней неотступно, прячась согласно правилам хокарэмской науки «невидимости». Но Миттаур — плохая страна для шпионов: глаза у миттаусцев слишком придирчивые и чужаков здесь не очень любят. Бросить все и скрываться, следя за Савой, означало серьезное преступление против законов Миттаура. А шпионов, пойманных с поличным, вешают.

Конечно, Стенхе не сомневался, что повесить его — для миттаусцев задача непосильная, но такое положение создавало излишние сложности, а Стенхе этого не хотел. Поручив же Саву покровительству принца Твирани, он мог быть уверен, что с принцессой не случится ничего дурного, разве что какой-либо несчастный случай: но несчастному случаю и хокарэм не помеха.

А Сава, едва отъехав от монастыря, начала изыскивать повод избавиться от горячего гостеприимства миттаусцев. Она нашла его на первом же привале, когда веселые паломники остановились перекусить.

Сава, случайно споткнувшись о трухлявый пень, увидела, как из-под коры выскочил огромный паук. Сава и сообразить ничего не успела: действовала как бог на душу положит, очень быстро, но, как оказалось, верно. Она упала на землю, будто потеряла равновесие, вскрикнула и принялась колотить по мечущемуся пауку подхваченной с земли палкой. Действовала она как будто неуклюже, но не давала пауку прыгнуть на нее и укусить.

Кто-то из подскочивших парней раздавил паука сапогом.

— Что там? — спросили у него.

— Ануури, — ответил парень, разглядывая паука. — Он тебя не укусил, Карой?

— Укусил, — заявила Сава, показывая подходящую царапину на руке. — Кисть судорогой сводит. Это яд, да? — И лицо ее было таким испуганным, что миттаусец поспешил успокоить.

— Ничего, не умрешь, — сказал он. — Только к вечеру рука распухнет и жар, может быть, поднимется. Что делать-то будем? — обернулся он к остальным.

— Надо его к отцу отправить, — предложил Твирани. — Это совсем недалеко, и к тому же монахи противоядие дадут. Лармир, Тивэ, проводите Кароя, а потом нас догоните.

— Не надо, — ответила Сава. — Я дорогу помню. Не беспокойтесь, господа.

— Ну уж нет, Карой, — проговорил Твирани. — Больно ты невезучий. Это надо, в такую пору на ануури наткнуться. Кто тебя знает, в какую еще историю ты попадешь по дороге…

Теперь перед Савой встала другая проблема: как избавиться от провожатых, а не то через пару часов они сдадут ее прямо в отеческие объятия Стенхе. На ее счастье, миттаусцы вовсе не горели желанием сопровождать укушенного пауком майярского подростка, в то время как их приятели развлекаются. Примерно в полулиге от монастыря Саве наконец удалось их убедить, что она не настолько плохо себя чувствует, чтобы вывалиться из седла. «Укушенная» рука, покрасневшая от тайных щипков и массажа, выглядела правдоподобно, но не очень опасно. Миттаусцы решили, что яда попало не так уж и много, и согласились, что Карой может доехать и один. Поэтому они наскоро распрощались и помчались догонять своих друзей. Удачно получилось и то, что Стенхе перед ее отъездом отвлекли. Сава успела подменить и спрятать сверток с арзрауским мечом. Теперь ей предстояло забрать его и отправиться в Сургару. Она опасалась, что Стенхе следит за ней украдкой. Но издали она рассмотрела, как хокарэм степенно беседует с настоятелем, — Стенхе ничего не знал и, надеялась Сава, не узнает на протяжении всей недели Атулитоки.

Неделя форы — это было бы великолепно, но Сава разрешила себе думать только о двух днях — и, как оказалось, не очень ошиблась.

Стенхе узнал о ее побеге на четвертый день Атулитоки.

В монастырь, где Стенхе усердно симулировал радикулит, приехала очередная компания юных паломников, и среди них оказался молодой человек, который несколько дней назад ездил с принцем Твирани.

— Добрый день, сударь! — поздоровался он со Стенхе. — Как здоровье Кароя?

Стенхе замер.

— Что ты имеешь в виду? — спросил он медленно.

— Ты не узнаешь меня? — юноша снял маску.

— Узнаю, — ответил Стенхе. — Но последний раз я видел Кароя, когда он уезжал с компанией принца Твирани.

— Его в тот же день укусил ануури, и он отправился обратно, — недоуменно рассказал юноша. — Он не доехал? Как же так?

Стенхе, забыв о простреле, вбежал в комнаты. Он распотрошил сверток, в котором, полагал он раньше, находился арзрауский меч.

«Обманула… — понял Стенхе (что тут было не понять?). — Три дня назад. Ничего, до Сургары я ее еще догоню».

Он немало удивил миттаусцев невесть откуда взявшейся прытью, когда мигом собрался, оседлал коня, вихрем вырвался за ворота и погнал коня по дороге к границе. Конь его не выдержал и пал за несколько лиг до Интави; эти лиги Стенхе пробежал — в Миттауре коня чужаку никто не продаст.

Вот когда он понял, что уже старик.

«Глупый старик», — твердил он себе, задыхаясь на бегу. Он был так уверен, что до конца Атулитоки сумеет удержать принцессу, и перед отъездом в Нтангра тайно встретился с Маву и приказал тому быть в Интави, а после праздника уходить караулить на перевал. Теперь же окажется, что Сава минует перевал раньше их.