Надежда Журавлева - Огни на болоте

Не слишком аккуратно, но и без жестокой небрежности Глард поднес к губам раненого флягу. Шиорка жадно выпил несколько глотков, потом не выдержал, вновь закашлялся.

— Тьма… — выругался он. — Подыхаю как… Помочь не хочешь? Ты…

Снова кашель.

Глард удивленно посмотрел на него.

— Зачем, не знаешь? — хрипло спросил он. — Ты предал нас, подвел прямо в ловушку… А я должен тебе помогать. Зачем?

Шиорка ответил рычанием, смешанным с хрипом.

— Сволочь, — прошипел он. — Ты…

— Я, — подтвердил Глард, задумчиво почесывая подбородок. — Кто ты все-таки такой, Шиорка? Я раньше думал, что дракон или химар, но Мокх подтвердил, что нет. А тогда кто? Просто человек, которому захотелось поиграть в большую политику? Полукровка, которому досталось немного больше, чем остальным? Одно другого не отменяет, впрочем… Или ты — порождение этого проклятого Тьмой болота?

Шиорка насмешливо скривил губы, и его глаза вспыхнули той самой усталой злостью, что не уходила из них уже многие месяцы.

— Попробуй догадаться, — сорванным голосом посоветовал он. — Попробуй узнать, Глард, кто я… а я посмеюсь над твоими жалкими догадками. Сомневаюсь, что ты сможешь хотя бы приблизиться к истине, не говоря уж том, чтобы найти ее. Попробуй угадать… Вижу, не можешь? Да, по сценарию я должен молить о пощаде, всячески унижаться… Но кто сказал, что у нас такой сценарий?

Шиорка боялся, Глард видел это. Боялся и всячески не показывал этого, не сдаваясь даже в состоянии полной беспомощности. Но тогда почему он так издевается над тем, кто может легко прервать его жизнь?! Почему от него и сейчас веет такой опасностью?! Почему в его голосе столько ненависти и презрения?!

Кто он такой?!

Глард посмотрел на Шиорку и с трудом сдержал ругательство: великан невидяще смотрел вверх. Пробитая грудь не двигалась. Отвечать на бесконечные вопросы стало просто некому…

— Мразь, — произнес Глард. И сам удивился, как фальшиво это прозвучало.

Ветер пах гнилью и туманом. Запах гари почти исчез, хотя обуглившиеся развалины продолжали "услаждать" взор. Только курганы из почерневшего дерева остались здесь… У одного такого кургана Глард остановился.

Они не стали копать могилы ни Шиорке, ни бывшему наместнику Темноречья, но отдали их огню, благо с тем проблем больше не было. Но вот эти погребальные холмы для жителей деревни останутся здесь, пока Темноречье не поглотит их. Гларду они казались памятником и напоминанием, но вот для кого? Этот вопрос решить еще предстояло.

Что-то сверкнуло. Опустив на землю мешок, бывший солдат империи нагнулся, разгреб тонкий слой пепла. Его глазам открылась крошечная подвеска из какого-то тусклого зеленоватого металла. Шесть волнистых пересекающихся проволочек, сцепленные между собой другими, еще более тонкими, похожими на паутинки. А в самой середине — простой грязно-красный камушек.

— Удираешь?

Глард вздрогнул и очень медленно обернулся. Химар стоял около стены, с деланным безразличием разглядывая его. Не такой уж могучий, бледный, безоружный… И невероятно опасный.

— Удираешь, — повторил Мокх. — Ну что ж, Глард, могу тебя поздравить. Кхар убит, рыцарь, кажется, нашелся…

— Какой рыцарь? — без особого интереса, чтобы только оттянуть время, спросил Глард. Монстр дернул уголком губ.

— Парсиэль. Ты не слышал о нем? Странно… Один из лучших наших рыцарей, в чем-то может даже служить образцом. Настоящий герой, по словам людей, хоть и без белого коня, зато с саламандрой на поводке…

— Шернэсом?

— А как же? — Уже не таясь, химар улыбнулся. — Десять лет назад один оруженосец оказал императору услугу… Не могу сказать, какую, но своего спасителя император вознаградил богато и жестоко: подарил ему ручного монстра. Саламандра! Одно из редчайших сокровищ империи! Они появляются лишь раз в столетие, Глард, а при рождении новой саламандры всегда гибнет одна старая. Как у фениксов… И это сокровище оказалось у тринадцатилетнего оруженосца.

— Представляю, как он обрадовался.

— Не представляешь, уверяю тебя. Парню-то подарочек императора всю жизнь перечеркнул… Кто же согласится посвятить в орден убийц чудовищ хозяина чудовища? Но он добился посвящения, став настоящим идеалом рыцаря. Вот так… А два года назад оба — и монстр, и хозяин, — внезапно исчезли. Говорили, они направились сюда… А когда Темноречье заволновалось, император отправил сюда и меня, а заодно велел найти и их.

— И что, нашел? — грубовато спросил Глард.

Химар пожал плечами.

— Как сказать… Шернэса я нашел, известий о смерти его хозяина не получил. Значит, он знает, где Парсиэль и, уверен, сделает все, чтобы выручить его. Зачем мне вмешиваться? Другое дело с тобой…

Вот этого момента Глард и ждал. Будто случайно он положил руку на рукоять меча, приготовившись к обороне. Что-то, а живым он не сдастся! Ни за что!

Но Мокх, казалось, и не заметил этого.

— С тобой, — продолжал он, — дело посложнее, но и даже поудачнее. Так уж получилось, что ты — последний из настоящих вождей повстанцев, но тебя они называют предателем. Не они одни, кстати… Поэтому… поздравляю, Глард.

— С чем?!

— Да так… Теперь я смогу с чистой совестью сказать императору, что истинный предводитель бунтовщиков мертв, а предателя Гларда видел валяющимся в канаве с разорванным горлом… Кстати, давно хотел спросить, удобно говорить после таких ранений? Ах, глупый вопрос? Да… А ты, — голос химара стал жестким и непреклонным, — ты в это время убирайся из империи. Навсегда. Или же можешь забиться куда-нибудь в Пустоземье, чтобы о тебе никто и слыхом не слыхивал!

— Зачем?!

Мокх сделал шаг вперед и улыбнулся. В нем не было ничего опасного, но вот эта улыбочка… Слишком уж ясно видится за ней оскал химара! Глард попятился.

— Зачем? Надо же, Глард, ты первый, кто задал этот вопрос, когда появляется такой шанс спастись! Так уж получилось, что я испытываю отвращение к долгим казням и мне очень не хотелось бы, чтобы ты испытал на себе, почему. С другой стороны, предатель заслуживает мук, хоть и душевных… Которые вполне может подарить изгнание. Однако если смотреть на тебя, начинаешь сомневаться в этом…

Голос химара был как туман: завораживающий, негромкий, но обволакивающий, не дающий шанса обратить внимание на что-либо другое. Но поглощенный собственными мыслями Глард почти не слушал его, только земля закружилась перед глазами, а потом и вовсе превратилась в до боли знакомую пустошь с десятками блуждающих огней.

Уйти из империи? Покинуть страну, которой давал присягу? Скрыться в соседних странах — в Виене, например? Да, он знает эти края — приходилось воевать и там, оказывая "помощь" союзничкам, — но и имперцев там знают хорошо. Знают и ненавидят.