Мэтт Форбек - Призраки Аскалона

В следующее мгновение она безмолвно рухнула в яму. Дугал не расслышал звука падения.

Часто и глубоко дыша, Дугал сел на краю ямы. Он крепко сжимал в руке рукоятку Когтей Хан-Ура. Из раненого плеча текла кровь, слезы заволокли глаза.

Он вздрогнул, услышав позади негромкое рычание. Значит, Эмбер жива. Дугал поднялся, пошатываясь от изнеможения, и, пошарив по карманам, нашел склянку — подарок Кранкскса. Он перевернул Эмбер на спину и влил немного красноватой жидкости ей в рот, а потом сам сделал глоток. На вкус жидкость походила на густой клюквенный сироп, но Дугал сразу же ощутил тепло и покалывание в раненых голени и плече. Азурское снадобье действовало.

Остатки целительного зелья Дугал вылил в рот чарры. Эмбер закашлялась, повернулась на бок, и ее вырвало кусками собственной плоти. Потом чарра осторожно прикоснулась к животу, чтобы убедиться, что рана срослась.

— Изменница… — процедила Эмбер сквозь зубы.

— Мертва, — сказал Дугал и заглянул в яму. — А мне понадобится новый меч. Опять.

Эмбер поворчала, кивнула и спросила:

— Как насчет тебя, Дугал Кин?

— Что — насчет меня?

Несмотря на выпитое снадобье, боль у Дугала еще не прошла. Он понимал, что один на один с чаррой он сейчас биться не в состоянии.

— Ты вернешься со мной в Дозор? Ты отдашь Когти Хан-Ура Алморре?

Слова чарры звучали враждебно, но в ее глазах Дугал прочел искреннюю тревогу.

Он не мог точно знать, что на уме у Эмбер, но медленно кивнул.

— Мне бы хотелось сделать это.

Эмбер обнажила острые зубы в улыбке.

— Хорошо. Знаешь, хотя я и окрепла немного после этого целительного зелья, драться с тобой у меня сил нет.

— Значит, ты хочешь вернуться, — проговорил Дугал.

— Конечно, — ответила Эмбер. — Не могу же я прийти к бабушке с пустыми руками.

— К бабушке? — удивился Дугал. — Ты хочешь сказать, что Алморра…

— У меня — ее глаза, — едва заметно улыбнувшись, сказала Эмбер. — Хотя моя мать служила в легионе Пепла. Только не говори мне, что ты не догадывался. По-моему, это даже человеку должно быть ясно с самого начала.

С дальнего края площади донесся могучий клич. Дугал и Эмбер вздрогнули и обернулись. На площадь, пошатываясь, вышел Гуллик.

— Не верю, — пробормотала Эмбер.

— А я верю, — сказал Дугал.

Норн был очень бледен, в нем с трудом можно было заметить признаки жизни. От его доспехов почти ничего не осталось, на теле не было живого места. Его густая и длинная грива почти целиком сгорела, окровавленную кожу покрывал слой белесой костяной пыли. Но он был жив.

— Клянусь Медведем! — гаркнул норн. — Вы что же, всех поубивали без меня? Азура совершил чудо. Его хитрая штуковина подарила мне крылья, можно сказать. Я очнулся в развалинах какого-то дома и пошел вас разыскивать.

Он немного помолчал, пожал плечами и добавил:

— Похоже, я заблудился. Не слишком хорошо запомнил дорогу.

Дугалу хотелось обнять норна. Он шагнул к Гуллику, но Эмбер опередила его. Она крепко обняла товарища и похлопала по спине. Гуллик поморщился от боли, но в ответ хлопнул чарру по плечу.

— Где он? — спросил Гуллик. — Где этот могущественный азура?

Дугал помрачнел. Эмбер ответила:

— Он погиб, Гуллик. Кранкскс умер, сразившись с Адельберном.

Гуллик опечалился.

— Понятно. Он погиб как герой?

Дугал сказал:

— Его смерть достойна легенды.

— Я с радостью выслушаю эту легенду, — сказал норн. — А Риона?

Дугал и Эмбер переглянулись, и чарра сказала:

— Она тоже погибла.

Гуллик уселся на мостовую.

— Боюсь, — проговорил он, — надо мне подбирать себе не таких хрупких товарищей.

Все трое несколько секунд молчали, сидя посреди мертвого города.

— Мешок при тебе, норн? — осведомилась Эмбер, нарушив молчание.

— Конечно, — кивнул Гуллик и снял с плеча мешок.

— Нужно кое-что положить в него, — сказала Эмбер.

Дугал показал Гуллику Когти Хан-Ура.

Гуллик вздернул брови.

— Так весь сыр-бор из-за этой штуковины? И она стоила гибели наших товарищей?

— Ничто не стоит чьей-то гибели, — покачал головой Дугал. — Но если у тебя в мешке найдется местечко, то в яме, на полпути до дна, лежит торба с платиновыми монетами, а дальше по коридору — королевская сокровищница. Но нам лучше поспешить, пока Адельберн не возродился в своем призрачном обличье и не призвал на помощь воинов.

Гуллик вскочил на ноги.

— Пусть только попробует! — рявкнул он. — Я обрушу на него весь свой гнев — во имя Кранкскса! И все-таки… И все-таки выбраться из города мертвецов хорошо. Но еще лучше выбраться из города мертвецов с грузом сокровищ. Внизу, в яме, говоришь?

Норн быстро шагнул к краю провала.

Дугал уложил Когти Хан-Ура в мешок Гуллика. Места в мешке еще было предостаточно. К тому же он мечтал обзавестись новым мечом.

— Знаешь, он прав, — сказал Дугал, посмотрев на Эмбер. — Эти Когти у меня не вызывают большого восторга. Вряд ли они стоили стольких жертв.

— То есть? — удивилась Эмбер.

— Я ожидал, что это какое-нибудь магическое оружие — вроде меча Магдаэра. А это всего-навсего позолоченная безделушка.

Эмбер гортанно заурчала. Дугал знал, что чарра так смеется.

— Это не просто оружие. Это ключ, с помощью которого мы добудем шанс к достижению мира между нашими народами, а затем — возможность одолеть Древних Драконов. Нет ничего важнее.

Дугал кивнул и завязал горловину мешка тесемками.

— Нам еще предстоит обратный путь, — сказал он.

— Любой мост мы перейдем, как только доберемся до него, Дугал Кин, — сказала чарра и опустила тяжелую руку на плечо человека.

Послышался крик Гуллика:

— Вы тут собираетесь языком трепать, как дряхлые старушки, или все-таки поможете мне? Кто-то упомянул про сокровищницу. Если Адельберн еще жив, мне бы хотелось украсть у него самое лучшее столовое серебро!

Дугал и Эмбер расхохотались и вместе подошли к краю ямы. Им еще многое предстояло сделать.