Анна Тьма - Крылатый

— Я думал, ты умер.

— Первый раз, что ли?

— Предполагаю, что и не последний?

— Все может быть, тут над собой я не властен. Дядя, а ты что здесь делаешь? Вокруг Японии же антителепортный барьер стоит.

— А я попросил о дипломатическом визите и в последний момент перенастроил точку выхода по твоему маяку. Потом предъявлю им покушение на мое величество, замаскированное под несчастный случай. Пусть побегают. — И дядя многообещающе усмехнулся. — А теперь, дорогой племянник и гордость рода, рассказывай, как дошел до жизни такой.

Умеет же дядя так ругаться, что даже «дорогой племянник» звучит у него как отборный мат. Откладывать бесполезно, и я честно рассказал императору все, что знаю, уточнив, что и Маньк… Марина Владимировна Хмельная в том же незавидном положении ныне, что и я. И говорить связно я могу, только пока у Вана и Ветра хватает сил держаться в сознании.

Дядя обдумывал сложившуюся ситуацию, а я огляделся и понял, что пора бы перестать пугать моих попутчиков.

— Идем, я тебя представлю, император.

Все-таки вежливость и уважение у японцев в крови. Что определенно импонировало дяде Дарию. В церемониальном приветствии только Манька обошлась коротким бурчанием под нос, долженствующим обозначать «здрасьте».

— Как ты, девонька? — вместо того чтобы обидеться, ласково поинтересовался дядя Дарий.

— Паршиво, — честно ответила она.

— Держись, маленькая. Все будет хорошо, это я тебе обещаю. — Дядя искренне беспокоился и сочувствовал моей подруге. Его вообще всегда интересовало мое окружение. Конечно, достаточно посчитать, сколько ценных кадров я привлек на службу империи…

— Верю, — скупо обронила девчонка.

— Знаешь, дядя Дарий, а хорошо, что пришел ты, а не мама с папой и не дедушка, — сообщил я. — Тебе хотя бы слово «дипломатия» знакомо!

— Как и понятие «дипломатический конфликт», — хмыкнул первый император. — Умная твоя голова! Жаль, не по назначению используешь.

Солнце висело еще высоко. Мы стояли на корме и рассматривали остров.

— Жутко… — сказал Рийо.

Остров, напоминавший издалека боевой крейсер. А над ним медленно вращалась темная воронка. Небольшая совсем, разглядеть ее человеческим глазом можно только в бинокль, но черный туман окутывал весь этот памятник скорби.

— Идем сейчас? — коротко спросил дядя, тревожно взглянув на мое лицо.

Держался я, честно сказать, не знаю на чем. Даже боль в прокушенной насквозь губе уже не отвлекала так, как вначале. Я сходил с ума, и это было видно. Маня за моей спиной держалась за мачту, до крови закусив костяшки пальцев. Дага сама скользнула в ладонь, и я от души полоснул лезвием по предплечью. Больно.

Уже четыре часа, как Ван и Ветер разделились, бог силком выбросил эльфа из ловушки. И защищать его хотя бы изнутри теперь некому.

— На закате, — коротко бросил я.

И начал петь. Сквозь зубы, с трудом выталкивая из себя слова, в уме переводя наш гимн и мешая французский с немецким. Продержусь…

Кто-то грубо схватил мои крылья, заставив сложить их, рванул назад и сжал в тиски.

— Хорошо, сейчас идем, не ждем заката, приди в себя!.. — орал мне кто-то в ухо.

Дядя Дарий.

Ван! Ветер!

«Сейчас придержу… Так легче?»

Значительно. Через пару часов я тебя вытащу.

«Поторопись, малыш».

Убью!! Собственными руками придушу когда-нибудь!

— Все, я уже соображаю, отпусти!

Приготовления были закончены в считаные минуты, лодка спущена на воду. С дядей совсем недавно состоялся весьма обстоятельный разговор, во время которого мне пришлось доказать, что здесь я главный, и если дядя идет со мной, он идет как подчиненный, а не правитель. А если он не желает признавать меня командиром, то может разворачиваться и лететь на все четыре стороны, и даже пусть не думает срывать мне операцию. Чего мне это стоило… эх…

— Я дерусь лучше Кацу, — в который раз заявил Кеншин, все еще не оставляя надежды поучаствовать в заварухе. — Гораздо лучше.

— Ты под руку полезешь, — опять рыкнул я. — А мне под руку попадаться не рекомендуется. Я и Кацу беру, только чтобы он мух от Мани отгонял.

Кеншин проворчал что-то по-японски.

— Трансформироваться можешь? — спросил дядя Дарий, и я отрицательно помотал головой. — Тогда хоть доспех надень.

— Он мне только помешает, — решительно сказал я, осторожно касаясь ритуальной брони в личном пространстве. — Я и так уже утрачиваю в скорости из-за веса фламберга.

— Сидел бы дома, неугомонный… Без тебя бы справились.

— Тебе напомнить про дипломатический конфликт и про то, чем это грозит?

Дядя бросил мне острый взгляд сквозь хищный прищур серых глаз и обратился к Мане:

— Ты драться-то умеешь?

— Нет, — честно призналась Маньячка. И улыбнулась: — Только убивать.

— И друзья твои тебе под стать! — сообщил мне император.

Лодка бесшумно причалила возле скалистого берега. Попасть на остров в этом месте можно было, только поднявшись по отвесной стене. Всего метров на пять. Император принял боевую ипостась и поднял наверх Кацу. Я взлетел с Маней. Во второй ипостаси дядя прибавлял всего килограммов десять, и если у отца моего чешуя была чисто черной, то у дяди она отчетливо бликовала темно-синими, как на вороновом крыле, отсветами.

Жалкое зрелище представлял собой этот остров. Жалкое и чем-то даже пугающее. Если бы не этот черный туман… и воронка в пять-шесть метров высотой. Я бы здесь надолго остался — веселый постапокалипсический пейзаж. Пару пистолетов с краской, Апокалипсиса в напарники, противников половчее — и развлекаловка обеспечена!

— Ты чего веселишься? — вполголоса поинтересовался Кацу, и только тогда я понял, что напеваю небезызвестную вампирскую песню «Звезды ледяного безумия».

— А разве убивать не весело? — насмешливо покосился я на человека, добавляя в глаза багровый отблеск.

Сам себя иногда боюсь! До дрожи и обморока.

Мы осторожно пробирались в глубь острова, обходя все скрытые камеры наблюдения. «Хитроумный царь Итаки», — хмыкнул дядя Дарий, глядя на выверты моей фантазии при обходе просматриваемых областей. «Хитромудрый Одиссей», — добавила прямолинейная Маньячка, взбираясь за мной по жалким остаткам лестницы. Благо эта схема системы безопасности нам обоим оказалась знакома, и что пропускал я, видела она.

Камуфляжники вместе с белохалатной братией набежали, как только почуяли желанную добычу. Контур безопасности выставили, камер понатыкали, сигнализаций. Как будто меня это остановит!