Артем Каменистый - Девятый

– Понимаю: лучшая защита – это нападение.

– Хорошие слова, надо запомнить. На смерть нас послали – никто ведь не отправит в сердце погани армию при маршале, если на границе такая беда приключилась.

– И что – сэр Флорис этого не понимал?

– Он бакаец – они на войне умом тронутые все. Или не задумывался, или… Он невероятно своеобразный человек был, хотя и хороший.

– Не думаю, что король будет сильно огорчен вашим возвращением. Вы достаточно долго продержались, и при этом больших сил на себя так и не отвлекли. Толку в выжидании практически нет – так зачем оставаться на смерть? Наш уход, возможно, гораздо эффективнее окажется, чем все это многомесячное ожидание подмоги.

– Могли бы погань до бешенства довести – отмолить здешнюю землю, да только паствы не хватает. А бакайцы без священника не способны ни на что. Предлагал сэру Флорису по зиме смириться и перейти в нашу веру, чтобы вместе отмаливать, да он уперся – все ждал церковников при маршале.

Отмаливать? Это что еще за суеверия? Первый раз вижу, чтобы оккупированные земли молитвами освобождали. С серьезным видом говорит, хотя поди пойми этих сектантов…

– Я так понимаю, вы по-прежнему боитесь королевского гнева?

– Боюсь… Боюсь, что самим придется держать ответ. Вы приказываете, чтобы мы быстро собрались и не стали в дороге обузой? Я могу попробовать, но мне будет легче, если все будут знать, что вы сами замолвите о нас слово перед Кенгудом Восьмым.

– Что именно вы хотите получить от короля?

– Ничего того, с чем ему жалко расстаться. Землю где-нибудь в приграничье – скудную и никому не нужную. Хорошо бы бакайцев туда же – хоть и варвары, но ужиться с ними можно, а без защиты трудно нам. Только не надо нас опять на смерть бросать: два раза за одну вину не казнят. Вот чего хотим.

– Хорошо, я попробую уговорить короля. Ага, так он меня и послушает…

– Он мудрый правитель и справедлив к тем, кто пострадал за королевство. Нас почти в два раза меньше уже стало – мы заплатили кровью. Отдых заслужен; и ни светский, ни церковный суд не должен нас осуждать за то, что мы сделали или не сделали.

– Да понял я, понял. Сколько вам надо времени, чтобы собраться?

– Все собрано. Прикажете если, то к полудню выступим.

– Удивительно – Арисат говорил, что вам на это и недели не хватит.

– Он умен для варвара, но до нас ему неблизко…

– А почему же вы из деревень людей не увели? Столько людей погубили…

– Зачем? Пока есть хоть какие-то жители в деревнях, они разоряют их и храма не трогают. Спрячем всех здесь – к утру пепелище останется. Мы не бакайцы – не выстоим. Вот и кормим погань кусочками, чтобы сохранить самое ценное.

– Жестоко…

– Мир вообще с нами неласков… Что ж, главное мы обсудили – пора бы и пообедать, а то мне уже неудобно перед гостем. Обещаю, что вам понравятся все блюда, – это хоть немного компенсирует долгое ожидание.

Так и знал, что этот тощий еретик не даст пожрать, пока всего важного не обговорим. Спасибо, что не пытается в свою веру обратить, – так есть охота, что могу согласиться.

– Верю: ваши люди, похоже, во всем мастера.

– Лучшие мастера, – епископ указал на мои ноги. – Сапог, гляжу, у вас нет еще?

– Завтра будут.

– Наш сапожник снимет мерку, и завтра у вас будут боевые сапоги от иридиан.

– Зачем мне две пары?

– Как оденете, то снимать не захотите, и будут бакайские без дела пылиться – сами убедитесь. А вот и обед! Еда здесь, кстати, оказалась на порядок разнообразнее, чем в Талле. И вкуснее.

Милейшие люди – не понимаю, почему бакайцы с ними общего языка не нашли. Или предрассудки мешают?

* * *

«Продолжение отчета добровольца номер девять. День шестой.

Сегодня обедал у местных мормонов. Или адвентистов – не знаю, как правильно перевести на русский. Пирог с осетриной. Тушеная зайчатина. Фаршированные куропатки. Рыбный и овощной салаты. Вареные в укропе крабы. Черная икра. Ложками. С хлебом черным и белым. Плакал, вспоминая товарища Сухова и Петруху. Криптона не дали. Подумываю о смене веры – может, со своим поделятся. Если кормить будут так же, согласен даже на обрезание».

Почти все жители Талля демонстративно занимались подготовкой к пешему драпу из этих благодатных мест. Даже ночью, при свете факелов и костров, чинили старые телеги и сколачивали новые. При этом все, за исключением меня, Арисата, и, наверное, Зеленого, считали, что делают это лишь ради дезинформации врага. Пойдем-то по морю – струги и плоты готовили в тайне, чтобы никто из погани не заметил; занимались этим только днем – не слишком демонстративно и не забывая про маскировку.

Помимо общественной задачи, каждый столкнулся с личной – надо определить, что из имущества стоит тащить с собой, а что можно бросить как малоценное. Желательно, чтобы первого было как можно меньше: большой груз при отступлении нежелателен.

Мне тоже пришлось делать этот выбор. Вернувшись от иридиан, велел Туку собирать мои пожитки – ведь он при сэре Флорисе кем-то вроде завхоза был.

Тук остановился лишь с началом ночи, сообщив, что завтра все доведет до конца. Я остаток дня бегал между кузницей, плотником, сапожником и «тренировочным закутком», не контролируя процесса сборов, о чем сильно пожалел.

Тук собрал абсолютно все, кроме трех столов, топчана, печи, избы и поленницы. Три огромных сундука из кладовой были набиты под самые крышки. На стенах не осталось ни оружия, ни щитов – даже ломаное увязал и запасные древки к копьям и топорам. Постели больше не было – спать мне теперь предстояло на голых, не слишком ровных досках. Горшки и другая глиняная посуда набиты в мешки и переложены сеном. Апофеозом хомячества Тука была связка из ухватов, деревянных вил и грабель, перемотанная соломенной веревкой. Рядом, в такой же связке, возвышалась стопка струганых досок. К ней была прицеплена медная ночная ваза и два деревянных ведра. Занавес… Похоже, в Тука вселилась информационная матрица моей жабы… Чтобы все это увезти, не хватит двух телег… Утром пошел выяснять отношения.

«Завхоз» нашелся на своей любимой завалинке – горбун с аппетитом поглощал все те же яйца и зеленый лук.

– Здравствуй, Тук.

– И вам здравствуйте, сэр страж, и попугаю вашему тоже здоровья побольше. Выпьете чего-нибудь с утречка?

– Нет, благодарю. Скажи мне, Тук: то имущество, что ты собрал…

– Если вы насчет того, что собрал не все, так это я мигом доделаю. Сейчас дожую и займусь. Может, даже к обеду управлюсь, а не управлюсь – так до вечера точно.

Меня чуть не передернуло: он собрался еще пару телег хлама по всем местным помойкам насобирать?!

– Тук, ты хорошо понял мои слова? Я приказал забирать самое ценное – остальное бросаем.