Дэйв Дункан - Обретение мудрости

Хуже всего было то, что он не знал, перед лицом какой опасности оказался. Можно ли было убежать от заклятия? Даже если бы ему противостояли лишь ножи или мечи, он вряд ли мог бы надеяться, что ему удастся как-то обмануть их и сбежать, хотя мантии колдунов мешали бы им, если бы дело дошло до погони. Если все, что им требовалось — дунуть в эту трубку, или если им достаточно было произнести несколько слов, чтобы превратить его в обугленный труп…

— Просто любопытно, адепт, — необычно робко сказал Томияно. — Мы никогда прежде ничего подобного не видели.

— Любопытство опасно, моряк, — ответил Четвертый, не глядя на него, — в особенности для воинов седьмого ранга. Ты не согласен… Уолли?

Этого просто не могло быть! Лишь Джия, Хонакура и Ннанджи знали это имя — больше никто во всем Мире. Даже если кого-то из них схватили, вряд ли у колдунов было время на то, чтобы извлечь необходимую информацию, под пытками или… любыми другими средствами, какие только Уолли мог себе представить.

Джия называла его по имени на корабле, у сходней. Вокруг не было никого, кто мог бы подслушать. Вероятно, даже Брота не могла его услышать. Вероятно, это был невидимка. Или телепат.

Однако, если колдуны обладали любой из этих способностей, то они были непобедимы.

— Ого, ты, кажется, забеспокоился! — ухмыльнулся колдун. — Ты ведь говорил Джии, что доверяешься Богине?

Никто не мог этого подслушать.

Уолли знал, что побледнел, и отчаянно старался подавить дрожь во всем теле. Страх — да. Более того — страх перед неизвестностью. Однако больше всего его приводила в ярость собственная ничем не оправданная глупость. Идиот!

— Иди! — бросил Четвертый. — Туда! — Он кивнул в сторону сходней.

Капитан корабля был, вероятно, не настолько глуп, как могло показаться — он уже успел скрыться на палубе. Работа прекратилась.

Уолли поколебался, затем пожал плечами и повернулся. Он прошел между котлами, остановился у сходней и обернулся, глядя на колдунов.

— Дальше, к кораблю! — визгливым голосом скомандовал Четвертый.

Уолли послушно подошел к краю пристани и нырнул под настил.

Колдун удовлетворенно кивнул.

— Не люблю запаха воинов. — Его смех звучал столь же пронзительно, как и голос.

Молодой колдун улыбнулся.

— Сними повязку! — приказал он. Руки его были сложены на груди, как и у его начальника, и флейта исчезла. Возможно, магия действовала на близком расстоянии?

Уолли покачал головой и впервые за все время заговорил:

— Я Безымянный, на службе Богини.

Голос его звучал более твердо, чем он ожидал.

— Ты — воин седьмого ранга! А мы здесь почитаем Огненного Бога. Сними эту тряпку и завяжи волосы обратно.

Уолли молча подчинился.

Почему руки обоих колдунов были теперь спрятаны внутри объемистых рукавов? Казалось, они что-то там скрывали, то ли какое-то оружие, то ли некий колдовской амулет. Даже нож не предвещал ничего хорошего, а как бороться с магией, Уолли не имел никакого понятия. Их глаза холодно смотрели из-под капюшонов, но, похоже, они несколько успокоились, когда их пленник оказался от них в некотором отдалении. Означало ли это, что для того, чтобы их заклинания подействовали, требовалось некоторое время, и они нуждались в некотором расстоянии между собой и своими жертвами? Если так, то Уолли уже мог признать себя побежденным, поскольку теперь он был еще в большей степени окружен со всех сторон, чем прежде — вода с одной стороны, рулоны ткани позади, и доходивший до уровня груди настил впереди.

Он посмотрел вниз. Между пристанью и обшарпанным бортом корабля оставалось некоторое расстояние. Там было достаточно места, чтобы прыгнуть в обманчиво безмятежную воду. На Земле он не стал бы колебаться, но здесь даже в гавани вода была чиста от плавающего мусора, за исключением нескольких кусков дерева. Он не мог больше доверять богам, полагая, что те поймут его невежество и защитят его от пираний. Его уже предупреждали — чудеса никогда не совершаются по требованию. Путь к бегству был отрезан.

— Если хочешь, прыгай, — издевался старший колдун. — Это сэкономит мне заклинание и избавит меня от необходимости сталкивать тебя туда.

— Я подожду, — ответил Уолли со всем спокойствием, на которое был способен.

Колдун торжествующе ухмыльнулся, потом сказал своему спутнику, не отводя взгляда от воина:

— Сначала мы должны разобраться с моряком-сообщником.

— Оставьте его в покое! — крикнул Уолли. — Мы даже не были с ним знакомы до сегодняшнего дня. Я захватил его корабль под угрозой меча.

— Он говорит неправду, воин. Обычное наказание за лжесвидетельство — полный рот горячих углей.

— У него не было выбора, адепт! Я держал меч у горла его сестры!

Четвертый поколебался.

— Думаю, ты лжешь, воин. Но мы будем милосердны. Покажи ему, для чего мы используем котлы, раз ему так интересно.

Третий направился к Томияно, скользя среди медных котлов, словно призрак, казалось, не касаясь земли. Он подошел к нему вплотную и пристально посмотрел в глаза капитану, который был вынужден отступить, упершись в медные перегонные аппараты.

— Значит, хочешь знать, чем мы занимаемся, так? — В голосе колдуна звучало веселье. Похоже, он был более самоуверенным из двоих, и, соответственно, старший колдун не был столь самоуверен по сравнению с ним. Это означало, что надежда все же есть — но где, и какая?

Уолли не мог видеть лица Томияно, только его спину, но мог слышать ярость в его голосе:

— Прошу прощения. Я не знал, что они принадлежат вам.

Назревало нечто зловещее; голос колдуна звучал издевательски.

— Что ж, подними один, и я тебе покажу.

— Нет, — огрызнулся Томияно.

— Подними! — огрызнулся в ответ колдун.

Моряк упер руки в бока.

— Нет!

Колдун что-то пробормотал и махнул рукой перед лицом капитана. Томияно сердито отпрянул; потом он закричал и схватился за щеку. Он сложился пополам, ругаясь и топая ногами.

Уолли сжал кулаки и посмотрел на Четвертого. Тот все еще смотрел на воина, явно наслаждаясь его бессильной яростью и ужасом.

Разъяренный Томияно выпрямился и схватился за нож.

Нож исчез. Потрясение, похоже, несколько его отрезвило; он повернул полное страха лицо к Уолли. Он побледнел от боли, и с одной стороны его рта виднелся страшный ожог. Он тряс левой рукой, словно его пальцам тоже было больно.

— Когда кто-то слишком досаждает воинам, они отрезают ему уши, — сказал Третий. — Мы не такие варвары, но мы хотели бы помнить всех, кто преступает границы нашего терпения. Это предупредит любого из моих собратьев, кто встретит тебя в будущем, что тебе нельзя доверять. А теперь, капитан Томияно, подними этот котел!

На почтительном расстоянии позади колдунов собиралась толпа, а сверху за ними наблюдали моряки. Томияно бросил на Уолли яростный взгляд. Он присел и обхватил руками большой котел. Он не был тяжелым, и Томияно выпрямился, снова поворачиваясь лицом к своему мучителю.