Татьяна Минасян - Многоцветная магия

Белла знала о том, что ее семья отличается от обычных людей и что это надо скрывать даже от самых близких подруг. Однажды, лет в пять, она разговорилась на прогулке с соседской девочкой и была безмерно удивлена, что та не видит радужного ореола вокруг людей, зеленого свечения, исходящего от деревьев и черной дымки над морем. Силаева долго пыталась доказать подруге, что все это действительно можно увидеть, если правильно скосить глаза, но девочка лишь посмеялась над ней и объявила на весь пляж, что Беллочка — лгунья. Белла пожаловалась бабушке, и та объяснила ей, что ауры видят только волшебники и те, кто может ими стать, и что говорить об этом вслух с чужими людьми нельзя. Тогда Белла мало что поняла из этого объяснения, но запрет на разговоры об аурах с тех пор соблюдала неукоснительно: она привыкла быть послушной.

Зато смотреть на ауры ей никто не запрещал, и вскоре Белла заметила, что у всех ее родственников, а также у некоторых маминых подруг, изредка приезжавших в Сочи вместе с мамой, ауры молочно-белого цвета, у всех остальных людей они состоят из семи полосок разных цветов радуги, а у нее самой — из пяти: белой, красной, черной, желтой и зеленой. Поначалу девочка хотела спросить об этом различии у бабушки, но, вспомнив, как та была недовольна после ее ссоры с соседкой, решила не торопиться с расспросами на эту тему. А потом и вовсе привыкла никого не спрашивать ни о чем, связанном с магией.

К тринадцати годам Белла была самой обычной "домашней девочкой", не доставлявшей своим родным почти никаких проблем. Самой большой неприятностью для нее было получить в школе четверку вместо пятерки, однако случалось это так редко, что жизнь Силаевой можно было бы назвать абсолютно счастливой. У нее были такие же "домашние" приятельницы, которым она помогала в учебе, она обожала читать, вышивать гладью и вязать крючком, она всегда сама вызывалась помочь бабушке убираться в квартире или готовить, и все, кто знал семью Силаевых, завидовали им черной завистью — даже самые обычные, не хулиганившие и прилично учившиеся дети по сравнению с ней казались чуть ли не малолетними преступниками. Но Белла, если и догадывалась об этой зависти, делала вид, что ничего не замечает — это тоже было ее привычкой.

И так продолжалось до того дня, пока однажды к ним с бабушкой в гости не явилась тетя Ида. Это случилось вечером, когда Белла уже доделала все домашние задания и собирала портфель — на пороге ее комнаты внезапно появилась невысокая широкоплечая фигура в кепке и припорошенном снегом пуховике. Девочка удивленно захлопала глазами. Тетя почти никогда не навещала ее одна, без мамы с папой, а кроме того, все гости из Петербурга, собираясь переместиться в Сочи, обычно не забывали подготовиться к визиту и переодеться в более легкую одежду, особенно, если дело происходило зимой. Ираида же прыгнула в другой город прямо с заснеженной петербургской улицы, как будто бы очень спешила и не подумала о том, что вернуться обратно магическим способом не сможет, а значит, ей придется провести в теплом Сочи хотя бы один день, чтобы взять билеты на самолет.

— Тетя Ида, что случилось? — испуганно спросила Белла. Ираида ответила не сразу — прикрыла глаза и прислонилась к дверному косяку, стаскивая с головы зимнюю кепку и тяжело дыша. На голос Беллы из соседней комнаты прибежала бабушка, при виде неожиданно появившейся дочери возмущенно всплеснувшая руками.

— Ну-ка, сядь! — скомандовала она и, подхватив Иду под руку, подтолкнула ее к Беллиной кровати. — Ты с ума сошла, прямо с улицы сюда перемещаться?! Тебя же плохо сейчас будет!

— Не будет! — Ираида привычно отмахнулась от хлопочущей матери и принялась расстегивать пуховик, а потом подняла глаза на все еще растерянную и ничего не понимающую племянницу. — Собирайся! — велела она. — Мы сегодня же улетаем в Питер!

— Ты что, с ума сошла?! — вновь напустилась на Ираиду бабушка. — Какой Питер, никуда она не полетит! И ты тоже!

— Белла, иди собирать вещи! — еще сильнее повысив голос, приказала тетя Ида. — А мы с бабушкой пока кое о чем поговорим.

— Белла, сиди тут! — мгновенно среагировала на эти слова бабушка.

Младшая Силаева беспомощно завертела головой, не зная, как ей себя повести — она привыкла слушаться всех старших родственников, но они никогда не давали ей противоречащих друг другу указаний. А кого слушаться теперь?

К счастью для девочки, бабушка внезапно переменила свое решение.

— Так, иди-ка ты действительно на кухню, там посиди, — сказала она внучке, и та, обрадовавшись, что может уйти из комнаты, не нарушив ничьих требований, поспешно бросилась к выходу. Ираида, уже скинувшая к тому времени пуховик и оставшаяся в теплом тренировочном костюме, вскочила с кровати и захлопнула за нею дверь. После чего из комнаты послышались их с бабушкой приглушенные голоса: они принялись яростно о чем-то спорить, перебивая друг друга и едва не переходя на крик. Первую фразу тети Иды Белла даже смогла разобрать — та воскликнула: "Мама, все изменилось, мы нашли таких же детей, как Белка!" Но потом девочка отошла от двери на слишком большое расстояние, и ответ бабушки уже не расслышала. А из кухни понять, о чем говорили взрослые, и вовсе было невозможно, как Белла ни напрягала слух.

Ругались тетя с бабушкой почти час. Белла сидела за столом, с тоской посматривала на стоящую перед ней вазу с печеньем, которое ей разрешали есть только на десерт после ужина, и усиленно пыталась не заснуть. Ей уже не было любопытно, из-за чего тетя Ида переместилась к ним домой и о чем она спорила с бабушкой — ей просто хотелось, чтобы эта странная и непривычная ситуация закончилась. И когда девочка услышала, наконец, стук двери и приближающиеся бабушкины шаги, она проворно вскочила со стула и метнулась к ней навстречу в надежде, что все разрешилось и сейчас ей скажут ложиться спать. А на следующий день все будет по-прежнему, и ей не придется никуда уезжать из Сочи.

— Пошли укладывать вещи, — каким-то странным голосом, в котором были и радость, и сожаление, и плохо скрываемая тревога, произнесла бабушка. — Одежду я тебе сама подберу, а ты подумай, какие хочешь взять книги и другие вещи. Много не набирай — только самое необходимое. В крайнем случае, тебе все купят в Петербурге.

— Мы все-таки туда поедем? — испугалась Белла. — А как же школа? У нас четверть только началась, а завтра мне надо обязательно по геометрии ответить, чтобы четверку закрыть…

— Будешь учиться в Питере, — ответила вместо бабушки тетя Ида, тоже входя в кухню. — И не только обычным предметам, но и волшебству.

Младшая Силаева смотрела на нее во все глаза и молчала, и это мгновенно вывело из себя нетерпеливую Ираиду.