Олег Борисов - Хейдер. Перечеркнутый герб Ланграссена

Уже начав спускаться по узкой лестнице, гном добродушно проворчал:

— Мне с самого утра Берра Утэссот бормочет про твои таланты. И как ты с оборотнем бился, и как с фотт'н йоттами душа в душу живешь, кошек их на охоту водишь… Пусть я не могу помочь тебе наперекор клану, но никто не мешает мне вспомнить про заброшенные кладовые Аска. Думаю, про эти припасы не знает уже никто… А там доспехи, оружие, промасленные метательные машины… Раньше умели строить и хранить на века… Я подскажу тебе пару тайных мест. Пусть твои коро… Пусть твои лилла-тро встречают врага крепкой кольчугой, а не голым пузом. Может, боги и сжалятся тогда над вами, и вы сумеете отбить пару-тройку ударов… Пойдем выкурим трубку-другую да будем собираться. С родственниками я повидался, пора и честь знать…

Еле слышно хрустнула ветка, и сквозь зеленую листву зашипел рассерженный голос:

— Вас только нужники чистить отправлять! Замерли все! И чтобы ни звука!..

Легкий ветерок шевелил приторно-сладко пахнущие листья деревьев, играл яркими цветками кустарников и гонял изумрудные волны по густой траве. Долгая зима сменилась неожиданно жаркой весной, и уставшие от холодов леса оделись в праздничный наряд. Стремительно окутавшись зелеными одеждами, непроходимые буреломы Ланграссена оставили путникам лишь звериные тропы, заботливо спрятав от чужих взглядов оголенные зимой поляны и узкие коридоры ручьев.

В кустарнике завозились, и тот же злой голос прошептал:

— Едут… Помните — первые бьют гномов, вторые — лошадей! Ни один мерзавец не должен удрать! Потом берем сменные арбалеты, и еще раз — залп! Врукопашную не вступать, коротышки слишком хорошо умеют топорами махать. А мне за каждого убитого лорд Дейста по золотому вычтет… Приготовились…

Чуть отстав от отца, Трэндефулт Форфаден разглядывал кривую сосну, скособочено торчащую у края тропы. Пропустив одного из гномов охраны вперед, он еще раз оглянулся на приметное дерево и спросил:

— А ты уверен, что мы не заплутали? До дома ведет другая дорога… А может, и эта… Ничего в этих проклятых лесах не поймешь, все тропы на одно лицо…

— Ты на удивление наблюдателен… Это в самом деле другая дорога. Салки нашел россыпное месторождение у Мокрых утесов, просил подъехать на обратном пути. К вечеру будем там. Посмотрим, и домой.

— Хорошо бы. А то неуютно мне как-то…

Хлопки арбалетов из кустов разорвали тишину леса. Страшный удар в бок выбил гнома из седла, где он, сгорбившись, сидел, и бросил вниз, за усыпанный прелой листвой откос. Вслед за хозяином повалился и жалобно заржавший конь.

Один из охранников перебросил из-за спины небольшой щит, второй вскинул заряженный арбалет и разрядил в ответ. Но прежде чем оставшиеся в живых гномы успели спуститься с коней, из густой листвы снова примчалась остроносая смерть и прикончила немногочисленную охрану. Единственную лошадь, которая пыталась умчаться по тропе, перехватил сидевший в засаде наемник, выскочив из-за дерева и вцепившись в поводья.

Осторожно переставляя ноги, убийцы медленно шли вперед, поводя жалами заряженных арбалетов. Подходя поближе к гному, они внимательно смотрели на погибшего. Изредка щелкала тетива, страхуя солдат от возможного удара в спину.

Подойдя к краю обрыва, двое наемников посмотрели вниз на раздавленного убитым конем гнома. Смятый шлем валялся в стороне, голова была залита кровью. Из груди торчал обломок арбалетного болта.

— Тиорен, что с трупами делать?

— В овраг их, чтобы под ногами не болтались. Переметные сумы проверить, и лошадей туда же.

— А с оружием что?

— Ничего не трогать! Не хватало еще, чтобы у вас потом кто клейменый нож нашел… Свое я все отобрал без примет, поэтому трупы вниз, и домой. Не было нас тут, и все…

Шершавый язык слизывал запекшуюся кровь. Зверь тихо поскуливал, замерев рядом с раненым. Трэндефулт попытался открыть глаза, но не смог. Сильная боль в груди пронзила тело, и он еле слышно застонал.

Зашуршала листва, и вниз к зарычавшему смутсагу спустился невысокий гоблин в легкой шерстяной накидке, прихваченной в талии плетеным пояском.

— Умница, Литте-мон, [72] Невесомая тучка ( гобл .). умница… Нашла, сумела найти… Зови остальных, но тихо, не поднимая шума. А я пока погляжу, что тут у нас…

Зверь одним прыжком вернулся на тропу и бесшумной тенью метнулся назад. Гоблин тем временем быстро осмотрел раненого и поднес к его губам фляжку с терпким травяным настоем.

— Пей, подземный брат… Боль пройдет. Сейчас твои родственники подойдут, мы коня сдвинем, бок твой посмотрим… Сейчас легче будет… Пей…

Наверху раздался топот копыт, и отряд гномов резко осадил лошадей.

Крепкий гном, одетый в раскрашенные синим и красным доспехи, ловко спустился на тропу и сверху хрипло пробасил:

— Что стряслось, Джагма?!

— Не успели мы, фаргхавар, чуть-чуть не успели. Убили твоих родственников. Только этот еще дышит. Остальные мертвы, я проверил…

— Убили?! Вар-ва!!! Что я Берра скажу! Как мне оправдаться?! Он же специально нас направил, чтобы мы их домой проводили, подарки привезли!

— Но след еще не совсем остыл, вождь, — поднял глаза к темнеющему небу гоблин. — И арбалеты есть не только у врагов. Ночью люди не ходят по лесу. Я вас вместе с смутсагом к чужому лагерю выведу, как теней. Засаду устроим и ответим, как подобает. На утренней росе все враги умрут.

— Не все… Пленных возьмем, чтобы языки развязать и правду узнать… Вы пятеро — вниз. Раненого поднять, лекаря сюда. А Джагма пусть по кустам пройдет, он лучше любого Гудара следы читать умеет. Пусть ищет хорошенько, может, что еще расскажет.

Солнце не успело скрыться за деревьями, как разделившийся отряд двинулся по следам наемников. Часть воинов медленно пошла по тропе на север, неся носилки с перевязанным Трэндефултом. Гном пришел в себя, хотя был очень слаб. Арбалетный болт раздробил ребро слева, но рану удалось наскоро очистить и перевязать. На рассеченный при падении лоб наложили швы, и теперь закутанный в чистые тряпки младший Форфаден еле слышно стонал, проваливаясь временами в мутное беспамятство.

Четырнадцать гномов с арбалетами за спиной и топорами в руках сначала медленно ехали за мелькающим в сумерках гоблином, потом по его приказу спешились и двинулись своим ходом.

— Тут болотина, враг не смог сразу распознать. Поэтому время потерял, пока блуждал, сейчас вон там лагерем становится.

— Ночью нападем? — просипел командир отряда.

— Нет, фаргхавар. Ты великий вождь, но месть надо правильно исполнять. У врага два десятка солдат, и хороших солдат. Засаду они грамотно организовали. Пойти ночью, когда в страшном лесу охрана не спит, каждый шорох слышит, — это лишь бойцов потерять. По-другому надо… Вы не лилла-тро, ходите как табун лошадей, за милю слышно… Нет, мы хитрыми будем, мы как лесные гадюки будем… Один удар, и спасения нет…