Наталья Бульба - И осталась только надежда

Но именно я однажды назвал ее воином, заставив принять эту мысль, и именно я признал, что этот бой и ее тоже.

— Вторая, четвертая и пятая группы вышли на точку. Ждем подтверждения установки кристаллов.

Я никак не отреагировал на сказанное Сартарисом. Два голографических куба висели перед нами в воздухе, так что все происходящее вокруг базы мы видели, как назвал это Константин, «в прямом эфире». И хотя это выражение не соответствовало данному конкретному случаю, довольно точно отражало суть.

— Третья, шестая, седьмая и восьмая — готовность. Удаление от заданных координат от сорока до двухсот метров.

Я не стал говорить Кадинару, что и сам вижу. Он, так же, как и я, беспокоился за первую группу. Будь Лера с Сизовым, мне было бы спокойнее, но она настояла на том, чтобы двинуться в путь с Константином и Толиком, как назвал его Архангел.

«Лера, в чем дело?»

Их остановка в первый момент меня не смутила. Мало ли, какие могли быть причины этого. Но уходили мгновения, а серебристое пятно на белой нити маршрута так и не продолжило движения.

«Гаишник привязался. Толян с ним разговаривает. Костя говорит, что тот разводит его на деньги».

Несмотря на сленг, который она применила, было понятно, что произошло. Когда обсуждали со взводными, которых собрал Сизов, о подобном упоминалось. И самым опасным в этом отношении был признана именно та дорога, по которой добиралась до места первая группа.

«Так пусть даст ему денег». — Чем ближе становился день проявления Храма, тем сдержаннее я становился. Все, что мешало идти к цели просто отметалось, изгонялось за границы необходимого.

«Оказывается, — со смешком произнесла она, едва не прорвав защиту моей выдержки, — для этого есть свои ритуалы. Просто так нельзя сунуть деньги, нужно произнести все необходимые слова. Все должно быть обставлено так, словно тот снисходит до тебя, беря мзду».

Не торопясь ответить, я взглянул на стоявшего рядом Кадинара. Тот слышал наш разговор, канал общей связи, который я активировал на Дариане два года тому назад, позволял ему это.

Мой друг и помощник кивнул, подтверждая сказанное ею. Его знакомство с Землей было более близким. И хотя возвращая свои тела, мы с моим образом с Альтерры провели слияние, в этот раз оно было поверхностным. Только факты, без собственного их восприятия и анализа.

«Вы отстаете. — Жестко отрезал я, давая понять, что ее веселье считаю неоправданным. — Подтолкни его ментально».

«Нет, — не менее твердо ответила Лера, вновь напоминая мне, что в этот раз мы играем на равных. Надеюсь, она раньше времени не догадается, что и это тоже часть задуманного мною. — Я не хочу рисковать».

В ее словах был резон. Границы контроля систем базы мы знали лишь приблизительно.

Наша перепалка могла закончиться открытым противостоянием. Она правильно оценивала угрозу, но и я отступать был не намерен. Время сейчас имело большее значение, чем скрытность. Сгустившееся на Земле напряжение срывало барьеры самообладания. Это лучше иных признаков говорило о том, что до проявления Храма оставались не дни — события. Что-то вот-вот должно было произойти, став ключом к раскрытию пространственного кокона маров.

Сизов, отвечая на мой вопрос, видел ли он еще что-либо, ответил очень невнятно. Да, видел. Существо, напоминающие даймонов, люди, стреляющие друг в друга, девочка, похожая на Леру.

Была у меня догадка, прекрасно вписывающаяся в собственные ощущения. Но правительнице я об этом говорить не стал, да и Архангела попросил промолчать о видении. Сейчас не действие или слово — мысль могла решить исход нашего поединка не только с Яланиром, но, что было более важным, с марами.

«Едем дальше», — безмятежно, словно и не было нашего столкновения, произнесла Лера.

Я мог радоваться. Эта женщина оправдывала все мои предположения. Вот только я испытывал лишь сожаление. Я заставил ее быть сильной, зная, что не во всех ее жизнях эта сила ей потребуется.

Ей вновь придется ломать себя, вновь придется вспоминать о своем предназначении: хранить настоящее и даровать будущее. Но на кон было поставлено слишком многое, для меня, чтобы я мог от этого отказаться.

— Четвертая подтвердила установку опорного кристалла. Шестая, седьмая — на точке.

Я дал команду, приблизить картинку седьмой группы. Старшим в ней был Сизов.

Куб развернулся, его грань увеличилась, деревья из плоских стали объемными, листья затрепетали, ветер был резким и жарким, напоминая Дариану.

В паре с Архангелом молодой парень, по легенде — младший сын. Красавчик степенно вышагивает неподалеку, но стоит мне только об этом подумать, как пес стремительно кидается в кусты. Вылетающая оттуда птаха недовольно стрекочет и усаживается на ветку неподалеку.

Но я вижу и другое. Небрежная одежда, корзинка для грибов (последние дни были довольно дождливыми), внешняя расслабленность, тихий неспешный разговор и… быстрый, острый взгляд по сторонам, нога ступает осторожно, даже мне ясно, что идут бесшумно.

А вот и место, где должен быть установлен кристалл. Солнечный свет пробивается сквозь неплотную листву, оставляя на траве полянки, чуть справа, причудливые полосы. Кустарник, покрытый увядшими уже цветами, приметный осиновый подлесок среди белых берез в стороне.

Сизов наклоняется, словно для того, чтобы завязать шнурок на кроссовках, я, неожиданно для себя, напрягаюсь… упор держателя, в который вложен артефакт, упруго входит в землю у самого ствола, стебли травы смыкаются над ним.

И я вновь ловлю себя на том, что вздыхаю с облегчением.

Впрочем, таких игр, как эта, у меня еще не было. И… уже никогда не будет.

— Седьмая подтвердила установку. — В голосе Сартариса, который продолжает комментировать все, что мы и сами видим, те же эмоции, что и у меня. — Третья, восьмая на точке. Ждем первую, удаление девятьсот метров.

Третья, восьмая. Сергей и еще один взводный, за которого он поручился, как за самого себя. Им, вместе с Архангелом достались самые сложные направления. Ближе к базе, дальше всего от населенных пунктов, труднее объяснить свое присутствие, в случае чего. Не говоря уже о том, что вероятность столкнуться с внешней охраной велика. Места достаточно глухие, чтобы позаботиться о безопасности. Не от нас, тут и других любопытных достаточно.

Я с трудом оторвался от картинки восьмой, которую вывел Кадинар. Третья уже установила держатель, и их сигнал вот-вот должен был отразиться в системе. Взводный откликался на Жорика, хотя звали его Игорем. Слишком молодой, младше Александра, но со взглядом умудренного жизнью старца, который прячется за показной бесшабашностью. Когда, не удержавшись, спросил у Архангела, что заставило его так рано повзрослеть, услышал сдобренный горечью ответ: «Он таким родился».