Вадим Крабов - Баронство Комес

— Господин магистр, Витар и Егор направляются сюда, в Шелдон.

Твердь принимал Теруса быстро, откладывая дела, которые можно отложить.

— Зачем.

— Агент точно не знает но, я думаю, что повидаться с матерью Витара.

— Она же сумасшедшая?

— Я говорил, Витар к ней очень привязан. Раньше он минимум дважды в год её навещал.

— Интересно. Когда прибывают. Я на счет предательства господина графа выяснил?

— Примерно через две недели. А на счет предательства… видите ли, все "стихийники" находятся под клятвой о неразглашении тайн друг друга, Витар заново её давал. Сами о себе могут, что угодно болтать, а другие, только то, что те не считают тайной. Так вот, речи о службе графа в тайной страже никто не вел. Он сам тоже ни словом не обмолвился. Непонятно, открылся он товарищам или нет.

— "Стихийники" — интересное прозвище. Хорошо. Я подумаю. Наблюдение за домом матери ведется?

— Самое тщательное и скрытное.

— Надеюсь, — Твердь задумался, — так, от Хрома до Шелдона… примерно две недели верхом. Сегодня выехали. И так быстро узнали?

— Рации, господин начальник тайной стражи. Вы сами подписывали распоряжение об их закупке.

Лицо начальника растянулось в улыбке.

— Да, да. И как слышимость?

— Не очень. Помехи большие, а ночью действительно слышно лучше. Все по инструкции.

— Изучили мы этот амулетик в академии, и знаешь что, древними там и не пахнет! Плетения только рунные, но сопоставлены удивительно точно. И сам принцип оригинален.

— Вот что. Я подумаю на счет этой парочки, время есть. Ступай. Я вызову.

— Разрешите доложить еще кое-что?

— Докладывай, раз здесь, — усмехнулся Твердь.

— Вам несомненно говорят об этом, но… мои агенты часто встречаются с беженцами от черных, а их поток увеличивается…

— Если ты о дополнительных кадрах — не дам. Людей не хватает.

— Нет, я не… об этом, конечно! Ваше сиятельство, там шпионов через один!

— Не дам и хватит об этом! Грядет большая заварушка, это я по секрету тебе говорю, и люди нужны в других местах. Занимайся городом и Егором. Больше никуда не лезь. Свободен.

На следующий день со мной связался Рон. Поймал-таки одного Лавийского лазутчика. На рынке торговал под видом Цитрусского приказчика. Вычислили его случайно, из-за не проработанности легенды: один из местных покупателей хорошо знал того купца. Разговорился с продавцом. Поймал на странном незнании общеизвестных фактов жизни хозяина и не стал поднимать шум, а "стуканул" новоявленной службе безопасности.

Надо же, удивился я, простые жители, и те настороже. Приятное открытие и тревожное — все взвинчены. Сразу захотелось как можно быстрее вернуться.

— Поведал он нам о приготовлениях в Лавии, — докладывал мой зам, — будет нападение. В разведке все на него работают. Какими силами не знает, что и не удивительно, мелкая сошка, но думает, не очень большими — реакцию Нугара не точно представляют, но в кулуарах разведки поговаривают, что вмешиваться не станет. Если операция пройдет быстро. Сроки — лето. Когда перевалы окончательно откроются, то есть июнь.

— Двадцать второго июня, — прошептал я.

— Что?

— Ничего, присказка. Прямо хоть сейчас срывайся!

— Не вздумай! Все по плану. Успеете.

— Надеюсь, — а после паузы поинтересовался, — быстро злодей раскололся? И что с ним сделали?

— Совсем быстро. Немножко припугнули в кузнице, он и поплыл. А что сделали — повесили. Семус, как представитель графской власти утвердил. Он сильно за баронство переживает и на графа обижен, хотя вида не подает.

— Повесили на площади, при стечении народа, зачитав приговор. Ты не шокирован? — вспомнил Рон мое воспитание.

— Нет. Все правильно сделали, — я усмехнулся и добавил серьезно, — изменился я уже.

— Работайте с Витаром спокойно, успеете. Отключаюсь. Ему привет.

— Подожди! Агнар не хвастался, когда отражение будет готово.

— Не хвастался, а говорил прямым текстом: через два — три дня. Он не боится сглазить, ты же его знаешь.

— Дай бог. Пока.

Я передал разговор другу. Он покачал головой:

— Может, вернемся? Потом съездим, после нападения.

— Переживаешь за маму? Не волнуйся, в Цитрусе пристроим. У мастера Цитрусской купеческой гильдии Хорнуса. Отношения с ним замечательные, он только рад будет нам услужить. А на войну успеем вернуться.

— Да что ты! Я совершенно уверен, что мы отобьемся! Просто, может необходимо наше присутствие в баронстве.

— Мне бы твою уверенность. Нет, Рон говорит все у них по плану, двигайте в Кряж.

— Тогда двигаем шустрее!

Витар так и не смог признаться Егору в своей надежде на излечение матери в замке Комес.

Двинулись быстрее.

К вечеру выбрались на тракт. Дорога шла по холмистой равнине с редкими рощицами.

— Постоялых дворов не видать, а ночевать надо определяться, — сказал я.

— Придется в роще. Во-он ближайшая, — Витар показал рукой на недалекий, в полукилометре от трассы лесок, — и кони устали. Можем не доехать до трактира.

— Не привыкать. Роща, так роща. Не в чистом поле ночевать, в самом деле!

Лесочек оказался очень даже ничего: главное — с родником. Мы с удовольствием попили вкусную и холодную до ломоты в зубах воду, напоили коней и пустили их пастись. На длинных веревках пощипать молодую травку. Прекрасная витаминная добавка к овсу.

Разбудила меня Оранж. Сторожку потревожили пятеро людей с амулетами и один без оных. Добавила: ауры пятерых очень странные, напоминают маскирующее заклятие, но не уверена. Сильно похожи на обычные защитные, но у каждого есть и второй защитный, а это глупость.

За исключением нас. У нас практически из астрала могут разворачиваться защиты, причем разноуровневые и разностихийные. Мы обошли четкую привязку срабатывания к ауре, что значительно повысило эффективность.

И еще, сообщала Оранж, на самой границе чувствительности — пять коней без всадников и выдала картинку "радара", а все сообщения текстом. В который раз посетовал, когда вы у меня заговорите, на что появилась фиолетовая надпись: "Скоро". Вышел свободным сознанием в сторону нарушителей и начал наблюдать. Витара будить не стал.

Ночь была теплая, пасмурная. Простым зрением, как говорится: "не видно, ни зги", прям анекдот.

Анекдотом и не пахло. Пятеро в "боевой" форме охранников — наемников суетились вокруг одной сидящей девицы, явно из "благородных". Девушка сидела, не шевелясь, и смотрела в одну точку затуманенным взором. В её ауре фиолетовый цвет был совсем тусклым. Вдруг, самый старый охранник поднял руку и что-то коротко произнес. Все на мгновенье застыли и четко рассыпались по кругу с пожилым командиром и девушкой в центре. От начальника вверх взметнулся черный клубок, быстро развернулся в сеть, и она потянулась во все стороны.