Крис Хамфрис - Вендетта

Вдруг она оттолкнулась мощными задними лапами и вырвалась, оставив в руке Ская клочья меха. Но далеко убежать зверю не удалось: он врезался в каменный столп и осел на землю. Скай заметил, что рысь по-прежнему находится внутри пентаграммы. Затем очертания ее заколебались. Уши с кисточками укоротились, начал исчезать мех, когти втянулись в подушечки пальцев. И вот уже перед ним сидит кузина или, по крайней мере, ее человекоподобный двойник. Кристин в ужасе уставилась на каменный кинжал, торчащий из груди.

— Что ты сделал? — донесся из горла хрип.

— Выполнил свой долг. Кристин, я не мог позволить ему и дальше управлять тобой. Это был единственный способ.

— О нет. — Она подняла на Ская глаза, полные ужаса. — Ты все еще веришь, что Сигурд находится во мне?

— Я это знаю.

— Ты убил моего двойника, — задыхаясь, произнесла Кристин.

— Убил тебя, — тихо сказал Скай. — То, что происходит с двойником, затем случается и с тобой. Это касается и смерти. Ты будешь жить как ни в чем ни бывало, но не позднее чем через год, Кристин, ты умрешь.

Она разразилась глухими булькающими рыданиями, повалилась на бок, и кровь полилась на каменные плиты. От реки поднималась густая дымка, и девушка, казалось, плыла в ней.

Вдруг по ее телу пробежала дрожь. Рот широко раскрылся в немом крике. И вот уже вместо губ Кристин появились другие; все ее черты поплыли, будто у восковой маски, уступая место совершенно чужому лицу. Тело деформировалось; рот раскрывался все шире и шире — неестественно широко, словно из него готовилось извергнуться нечто чудовищных размеров.

Раздался ужасающий вопль. А в следующее мгновение тень неясных очертаний, вырвавшаяся на свободу из корчащегося в конвульсиях тела, налетела на Ская и отшвырнула назад на несколько метров. Огромный, пухнущий на глазах темный уродливый шар покатился по каменным плитам, постепенно замедляясь, и вот он начал превращаться в нечто иное. Появились ноги и руки. Выросла голова. Открылись два глаза.

Сигурд.

Гибким движением он поднялся с земли и уставился вниз на Ская, который пытался отползти подальше, пока не уперся спиной в каменную стену. Если юноша и испытывал до того чувство триумфа, теперь оно моментально сменилось настоящим ужасом: перед ним стоял не тот немощный старец, что жил в хижине в норвежских горах, а высокий и крепкий мужчина, и глаза его метали молнии.

— Что ты наделал? — зарычал он.

Скай заставил себя заговорить.

— Я убил ее, — сказал он. — Ее дух умирает. Человеческая оболочка погибнет следом.

Сигурд кинулся на внука, схватил за плечи, рывком поднял, словно куклу, и прижал к стене. У Ская не осталось сил сопротивляться — все были вложены в тот удар кварцевым кинжалом, — и он молча ждал тумака или чего похуже.

Но Сигурд только зло прошипел, склонившись так, что лицо его оказалось всего в нескольких дюймах от носа Ская:

— Кретин! Ты уехал, чтобы научиться вот этому? — Он ткнул пальцем в пол.

— Да.

Скай был не в силах пошевелиться и мог только смотреть прямо в широко раскрытые безумные глаза деда.

— Мне больше ничего не оставалось. Я не мог позволить тебе тянуть из нее жизненные соки и строить чудовищные планы по завоеванию мира.

— Чудовищные? Ты так и не понял моих намерений.

— Я понимаю одно: то, что начинается с убийства и овладения чужим телом и разумом, есть зло. Поэтому плевать я хотел на твои намерения. Меня волнует только судьба Кристин.

Сигурд озадаченно покачал головой.

— И поэтому ты убил ее?

— Поэтому, — с вызовом ответил Скай. — Это доказывает, как сильно я о ней беспокоюсь.

Он высвободился. Сигурд задрожал от ярости, словно намереваясь ринуться в атаку. Однако не сделал этого, а отступил на шаг. Скай наконец посмотрел на Кристин. Наполовину скрытая туманом, она неуклюже лежала на боку в луже собственной крови. Времени у нее оставалось всего ничего.

— Итак, внук, ты научился управлять своим двойником.

В голосе Сигурда уже не было гнева. Скаю даже почудились теплые нотки, что напугало его еще больше.

— Разве я не говорил, что ты способен стать самым могущественным из всех нас? И я могу быть твоим помощником и проводником. Это, — он указал на умирающую Кристин, — все ерунда. Теперь ты готов присоединиться ко мне?

Дед протянул руку, и Скай рывком встал на ноги.

— Нет, Сигурд. Я готов только увидеть твою гибель.

Пальцы на протянутой руке сжались в кулак — словно зверь втянул когти.

— Мою гибель? Да ты кретин в квадрате! Думал, я буду целый год сложа руки дожидаться тебя? — Он презрительно ухмыльнулся. — Ты, может, чему-то и научился, но мои возможности стали безграничны!

С этими словами Сигурд развернулся и ринулся прочь от реки, в направлении зеленых лужаек колледжа, но не успел до них добежать, как очертания его стали расплываться, и вот он уже не бежит, а летит. Огромная белая чайка сделала три круга над двором и, громко, протяжно крикнув, скрылась из виду.

Скай наклонился и схватил руну. Через мгновение он стоял возле двойника кузины. Тело Кристин тряслось в судорогах, не отзываясь на его прикосновения. Скай повернул ее голову лицом к себе, как сделал бы с кабаном на Корсике. Веки Кристин дрожали, и свет постепенно затухал в глазах.

Очень осторожно он вытащил резец из ее груди. За время охоты в течение предыдущего года Скай достаточно часто делал это, чтобы знать, что сейчас произойдет. Как он и ожидал, ручеек крови превратился в поток. Кристин вся затряслась. Жить ей оставалось считаные секунды.

Тогда Скай — точно так же, как впервые с Жаклин Фарсезе и потом неоднократно во время охоты в долинах за менгирами Каурии, тренируясь, готовясь к этому самому моменту, — прижал большим пальцем руну Наутиз к ладони, нагнулся и легонько коснулся краев раны. Поток крови замедлился, а вскоре и вовсе иссяк. Ужасная рана, нанесенная кварцевым резцом, затягивалась, пока наконец не исчезла без следа. Глаза Кристин, из которых уже почти ушла жизнь, заморгали, и через несколько мгновений в них вновь вспыхнул свет.

— Скай, — закашлявшись, позвала девушка.

— Мир, — сказал он.

Скай сидел и убаюкивал кузину, что-то тихо нашептывая на ухо. Дыхание ее постепенно выровнялось, сердце перестало учащенно биться, и выражение немого ужаса исчезло из глаз. И вот уже Кристин посмотрела на него таким знакомым, таким родным взглядом.

— Ах ты, подонок! — с негодованием воскликнула девушка. — Ты убил меня!

Скай улыбнулся.

— Ничего личного.

— А потом… — Она затрясла головой. — Воскресил?

— Видишь ли, на Корсике я научился трем вещам. Во-первых, управлять своим двойником. Во-вторых, я стал маццери сальваторе.

— Мац… Чего?