Родерик Гордон - Глубже

Может, еще в самом начале, когда он только познакомился с Дрейком и с любопытством разглядывал диковинный прибор, Уилл пришел бы в восторг, представься случай им попользоваться, — но не сейчас. В мыслях Уилла линза превратилась в знак мастерства Дрейка, его знания подземного мира, символ авторитета — как корона. Она напоминала мальчику о готовности Дрейка открыто выступать против стигийцев, о его превосходстве над пестрой толпой вероотступников, блуждающих по Глубоким Пещерам — и по мнению Уилла, Дрейк на них совсем не походил. И Уилл мечтал стать таким же: стойким, с практической хваткой и не обязанным ни перед кем отчитываться.

Эллиот нашла еще снаряжение и отнесла к рюкзакам. Бросив его на пол, прошла мимо Уилла в коридор, даже не взглянув на мальчика. Через несколько минут она вернулась с коробкой огневых ружей.

— Пакуй их, и уходим.

Уилл уложил ружья в рюкзаки и оттащил их вместе с сумками ко входу на базу. Обвязал концом каната всю поклажу, и хотя она была громоздкой, ему удалось спустить ее вниз, на пол туннеля. Его не радовала перспектива тащить это все обратно на остров, где ждали Кэл с Честером, — снаряжение весило, наверное, тонну, и он подозревал, что большую часть нести придется именно ему.

Стоя у каната, он ждал, пока Эллиот закончит, как вдруг заметил, что она медленно ходит из комнаты в комнату. То ли проверяет напоследок, не забыла ли чего, то ли просто бросает последний взгляд, предчувствуя, что, возможно, видит это место в последний раз.

— Ладно, идем, — сказала она, присоединившись к мальчику у выхода.

Эллиот скользнула вниз, и как только оба они оказались внизу, Уилл отвязал рюкзаки и сумки. Выпрямившись, он заметил, что девушка словно переменилась. Эллиот читала какую-то записку, свернутую в трубочку.

— Что это? — спросил он.

Она велела ему помолчать. Закончив читать, подняла глаза.

Уилл вопрошающе посмотрел на нее.

— Сообщение о Дрейке… вот, было приколото к канату, — объяснила Эллиот. — От другого вероотступника.

— Но… но я же только что… я никого не видел, — запинаясь, ответил Уилл, всматриваясь с ужасом в тени, где, возможно, притаились в засаде пособники Тома Кокса.

— Нет, ты бы ничего и не заметил, и в любом случае, это написал друг. Пора сматываться, — сказала она.

Эллиот выхватила из одной сумки самый большой снаряд, который приходилось видеть Уиллу. Прикрепив латунно-серую коробку размером с большую банку из-под краски к стене, где свисал канат, она отошла к противоположной стороне туннеля, вытягивая за собой почти невидимую проволоку. Спрашивать, что она делает, Уиллу нужды не было. Эллиот установила мощную взрывчатку на случай, если какой-нибудь посторонний примется искать базу, — настолько мощную, что все это место будет погребено под тоннами обломков.

Девушка проверила, все ли в порядке, подергав туго натянутую проволоку, которая угрожающе зазвенела. Вытащив чеку взрывателя, она обернулась к Уиллу.

— А что теперь? Возьмем это с собой? — спросил он, указывая на сумки.

— Забудь.

— Мы не пойдем на остров?

— Планы изменились, — сказала она, взглядом, наполненным отчаянной решимостью, ясно давая понять, что все не так просто, как он надеялся. Уилл знал — у нее что-то еще на уме и возвращаться назад, к остальным, они не станут.

— Ох, — произнес Уилл, сообразив, что происходит.

— Нужно перебраться на ту сторону равнины, причем быстро.

Без всякой видимой причины она оглядела туннель сверху донизу, несколько раз втягивая носом воздух.

— В чем дело? — спросил Уилл, но она подняла руку, призывая к тишине.

Он тоже что-то услышал. Тихое завывание. Пока он слушал, звук становился все громче и громче и наконец превратился в громкий вой, и Уилл почувствовал, как лица коснулся легкий ветерок, взметнув один из концов шемаха, свободно обмотанного вокруг шеи Эллиот.

— Левантинец, — сказала она.

И тут же воскликнула:

— Ветер поднимается! Вот удача!

Для Уилла это было уже слишком. Он покачнулся на ногах, точно был близок к обмороку. Заметив его состояние, Эллиот с беспокойством посмотрела на мальчика. Пошарив в кармане, она протянула ему еще несколько волокон растения. Он взял пару кусочков и, нахмурившись, начал жевать, чувствуя, как кислота разливается по языку.

— Лучше? — спросила она.

Он кивнул в знак подтверждения, видя в ее глазах не дружеское участие, а холодность и равнодушие, словно у профессионального врача, которого совсем не волнуют страдания его пациента. Ей нужна помощь в осуществлении задуманного; ее ни капли не волнует сам Уилл.

— Попробуй устройство в деле, — приказала она, пока он продолжал жевать.

Уилл, кивнув, опустил окуляр, потом нащупал выключатель на коробке в кармане и включил. Послышался тихий звук — он стал нарастать, дойдя до самой высокой ноты, а затем снизился на несколько октав до едва уловимого гула — трудно было сказать, слышит ли его Уилл или же просто чувствует черепом колебания.

— Левый глаз закрой — смотри только одним, через линзу, — пояснила Эллиот.

Уилл сделал, как она сказала, прикрыв левый глаз, но правым, через плотно прижатую линзу, ничего не увидел: резиновая крышка не пропускала свет от фонарика, который Эллиот убавила до минимума. Но только он начал думать, что прибор не работает, перед глазом закружились крошечные, тусклые точки, словно расступились океанские волны, и вдруг стали видимы фосфоресцирующие морские глубины. И хотя поначалу все кругом стало янтарным, как если смотреть через прицел винтовки, этот цвет быстро сменился ярко-желтым, пока предметы вокруг не стали видны полностью, заблистав чуть не до рези в глазах. Теперь каждый камешек был виден ясно, будто залитый ярким солнечным светом. Уилл оглядел себя, свои руки с въевшейся грязью, посмотрел на Эллиот, прикрывавшую лицо шемахом, и на клочья размытой тьмы, уже несшиеся на них по туннелю — приближался ветер-левантинец.

Эллиот видела, что Уилл заметил быстро приближающиеся темные тучи.

— Ты уже попадал в Черный ветер? — спросила она.

— Не внутрь него, — ответил он, вспоминая, как они с Кэлом видели тучи, сгустившиеся над улицей в Колонии, но наблюдали за ними из-за закрытых окон. Уиллу вспомнились слова Кэла в тот момент, когда он имитировал носовой голос стигийцев: «…губительно для тех, кто вдохнет его…»

Уилл бросил взгляд на Эллиот.

— Они не ядовиты?

— Нет, — насмешливо фыркнула она. — Это просто пыль, обычная или садовая пыль, которую ветер приносит из Нижних Земель. Нечего верить всему, что болтают Белые Воротнички.

— А я и не верю, — с негодованием возразил Уилл.

Эллиот подняла винтовку и повернулась в сторону Великой Равнины.

— Идем.