Марина Милованова - Волчьей тропой

— Смотри, что я нашел!

Голос Илмара вывел ее из полусонного состояния, заставив раскрыть глаза. Сфокусировав взгляд, она увидела на его ладони десять небольших камней, каждый размером с фасолину. На гранях яркими искрами плясали огненные блики, вызывая непроизвольное желание зажмуриться.

— Хочешь сказать, это настоящие алмазы? — уточнила Ролана.

— Судя по тому, что они остались целы под подошвами твоих сапог, — да, это настоящие алмазы. И их тебе хватит не только на дом с внушительной прилегающей территорией, но еще и на конюшню, ручного ящера, несколько выездных экипажей, прислугу и кучу нарядов. В общем, на все то, о чем мечтает настоящая девушка.

— Значит, я не настоящая. — Ролана отвернулась и зевнула, деликатно прикрыв ладонью рот. — Потому что мечтаю совсем о другом.

— И о чем же? — Судя по тону, ей удалось его заинтриговать. — Насколько я помню, ты мечтаешь о доме.

— Нет. — Она повернулась и уставилась на него горящими глазами. — Дом — это необходимость, моя мечта о светлом будущем, которое не может стать реальностью до тех пор, пока я не обрету покой. Пока я не буду знать, что больше ни одна послушница не умрет на арене под вопли толпы, я не смогу думать ни о чем другом, кроме мести. А чтобы отомстить, мне нужна сила, которая поможет нам расправиться со смотрительницами, потому что одним леданам это не под силу. Нас нарочно не обучают некоторым приемам, чтобы держать в страхе и подчинении. Но лично я многое бы отдала, чтобы научиться.

— Так вот для чего ты ищешь силу… — Илмар задумчиво потер подбородок. — Должен признаться, не ожидал. Возьми алмазы, они твои. Ты честно выполнила свою работу, позволив Дамиру дойти до перевала живым и невредимым.

Девушка взяла пять камней, после чего мягко оттолкнула его ладонь:

— Ты рисковал жизнью, сражаясь с аспидом, поэтому мы поделим алмазы на двоих.

Охотник задумчиво посмотрел на небо и, словно что-то для себя решив, вновь повернулся.

— Спасибо! — Его ладонь сжалась и нырнула за пазуху. — Часть я отдам в общину, а часть привезу матери. Сейчас мы с тобой ложимся спать, а с утра отправимся на север, в долину элимов. Ты посмотришь места, где обучался твой отец, научишься приемам, которые от вас скрывают смотрительницы, и найдешь столь необходимую тебе помощь. Думаю, элимы согласятся тебе помочь.

— А вдруг не согласятся? — Ролана озабоченно нахмурилась. — Слушай, а может, лучше ты прилетишь, скажем, ночью и спалишь всех смотрительниц, к демонам?

— Если они располагаются в отдельном корпусе, это вполне возможно, — кивнул Илмар.

— Увы, нет, — вздохнула Ролана, вспомнив монастырь. — Они занимают по нескольку комнат в начале и в конце каждого коридора. Плюс запирают на ночь кельи, чтобы исключить малейшую вероятность побега.

— Тогда боюсь, что вместе со смотрительницами я спалю и всех остальных. Если такой вариант тебя устраивает…

— Нет, что ты! Просто идти на север очень долго! Мы доберемся туда, дай Пресветлый, только к снежню.

— Если идти, то верно, только к снежню. — Охотник смешно поморщился. — Но кто тебе сказал, что мы именно пойдем?

— Так ведь лошади замерзли на перевале!

— Да, я помню. Но мы полетим. На мне. И не делай такие удивленные глаза, я ведь самый обычный ящер, только наездников выбираю сам.

— А… — Решив не спорить с утверждением насчет «обычного ящера», Ролана обвела растерянным взглядом поляну, на которой они остановились, и указала на пса: — А он тоже полетит?

— Все полетим, — не смутился охотник. — Но сначала слать. Ложись, я разбужу тебя на рассвете.

— Но тебе же нужно выспаться! Ведь целый день придется крыльями махать!

— Поверь, выспаться в первую очередь нужно тебе, потому что усидеть на ящере без должной сноровки намного трудней, чем просто махать крыльями, — усмехнулся Илмар.

Оценить в полной мере весь смысл услышанной накануне вечером фразы Ролана смогла только утром, когда принялась собираться в дорогу, точнее, правильней сказать, в полет. Первым делом Илмар сложил одеяла и убрал их в свой мешок, затем попросил рассмотреть его как следует, чтобы найти на спине удобное место для сидения. Пока Ролана размышляла над двусмысленностью фразы, охотник снял и передал ей куртку, перекинулся в ящера и лег на землю.

В обычном вертикальном положении размер рептилии вдвое превышал человеческий, сейчас же украшенный гребнем хребет оказался на уровне глаз леданы. В очередной раз восхитившись красотой и изяществом белоснежного красавца, она послушно обошла его по кругу. А затем, словно повинуясь какому-то внутреннему порыву, ухватилась за выступающую часть гребня на шее, поставила ногу на основание крыла, вторую легко перебросила через хребет и опустилась в удобную выемку широкого костяного гребня в том месте, где грациозно изогнутая шея переходила в мощную спину. Вышло довольно удобно. Гребень поддерживал спину, не позволяя опрокинуться назад, а основания мощных крыльев, в данный момент аккуратно сложенных по бокам, придавали чувство уверенности. Решив, что устроилась вполне удобно, девушка спустилась на землю и отошла в сторону. Деликатно отвернулась, чтобы не видеть процесс обратного превращения, который, по ее собственному опыту, был весьма болезненным.

— А ты молодец, быстро сообразила! — послышался за спиной насмешливый голос. — Некоторые умники примериваются к хвосту.

Обернувшись, Ролана лукаво прищурилась:

— И много было этих некоторых умников?

Илмар поднялся с четверенек, отряхнул колени и задумчиво почесал в затылке, состроив сосредоточенную мину:

— На твоем месте я бы скорее поинтересовался не количеством, а их дальнейшей судьбой, учитывая, что, когда дергают за хвост, это довольно щекотно.

— И какова их дальнейшая судьба?

— Насколько помню, оставались живы. — Илмар беззаботно пожал плечами. — Разве что летали далеко. Размах хвоста, сама понимаешь, не шуточный.

— А меня, значит, нарочно не предупредил? — понимающе усмехнулась ледана, протягивая куртку.

— А надо было? Только представь — неожиданный полет на хвосте ящера, со скоростью пущенной стрелы! Незабываемые впечатления! Почище любой катапульты! — Он зачем-то подергал рукав рубахи, огорченно нахмурился и наклонился к своему мешку. Выудив из недр новую рубаху, он передал ее Ролане, подставил плечо и пожаловался: — Хилые ткани у твоего караванщика, после первого же превращения расползаются!

— А обычно? — Она посмотрела на ткань, ставшую похожей на решето.

— Обычно пять-шесть перекидываний выдерживают. Учитывая то, что превращаюсь я довольно редко, особых проблем с одеждой нет. Разумеется, если ткань хорошая, а не это… — Оборвав фразу, он принялся стаскивать рубаху через голову. Впрочем, стоило поднять руки, как ткань сама разошлась от натяжения, оставив в руках охотника одни обрывки. Он досадливо покачал головой, отряхнул ладони и, выхватив из рук девушки новую рубаху, принялся натягивать ее через голову. Ролана задумчиво прошлась взглядом по обнаженному торсу и легко прикоснулась пальцами к груди. Охотник вздрогнул, словно от укола, и, торопливо одернув рубаху, уставился на девушку озабоченным взглядом: