Ким Сатарин - Вторая радуга

— Юрий Константинович, да зачем нам горные лыжи? — удивилась Инга, которая косо смотрела на любые занятия спортом.

— Вам потребуется не только выносливость, но и умение быстро принимать решения. Не нравится горнолыжный спорт, извольте, можно заменить его мотогонками. Кстати, автовождение, как и подводные погружения, и боевые единоборства вкупе с фехтованием, вполне возможно, появятся в списке ваших занятий.

Инга заметно приуныла, но больше с вопросами не высовывалась. А директор продолжил — и теперь приуныли почти все члены группы. Оказывается, перед открытием нового мира им предстояло пройти краткий курс практической астрономии, биологии, географии и геологии. В общем мире обязательно имелись какие-то элементы сходства то ли с расщепом, то ли с Материнским Миром — и эти элементы следовало опознать как можно скорее.

— Неоднократно случалось, что вновь открытый мир оказывался точной географической копией расщепа. Чем быстрее группа распознает это, тем лучше.

Галка поинтересовалась, не случалось ли, что мир оказывался копией Материнского Мира. Выяснилось, что географические копии встречались, зато в других отношениях отличий было достаточно много. Посреди рассказа Лысый глянул на Ермолая, досадливо сморщился и попросил операторов миров покинуть помещение.

— У Ольги Аникутиной, кажется, дежурство? Иди, Оленька, работай. А остальные — отдыхать.

Юноша пожал плечами и вышел вслед за супругой. Лёшка немедленно отпустил остроту насчёт явной дефектности операторов миров, коим не полагался даже полноценный инструктаж, потому как усвоить его они всё равно не в состоянии. Кутков, выйдя во двор, сосредоточенно уставился в стену Большого дома.

— Ты что, надеешься пробиться сквозь их крышу? — удивился Харламов. — Там Вика и Мариэтта с Лысым.

— Ты прав, не получается, — сознался зять. — Вдали от Анны я уже не так силён.

— Если несколько прикрывающих используют разные стили работы, чтец должен на уровень превышать каждого из них в своём искусстве, — сообщил Константинов, — в нашем случае это означает, что ты должен уметь слышать на уровне синей повязки. Я случайно знаю, что Вика с Лысым работают одними и теми же приёмами.

— Есть какие-то правила сложения? — полюбопытствовал командир.

Алексей объяснил, что уровень Мариэтты как крыши — оранжевая повязка. Лысый, пожалуй, работает на уровне жёлтой. Жёлтая — это три, оранжевая — два; сумма равна пяти. В прикрытии — уровень голубой повязки, потому что Вику можно не считать, её усилия поглощены талантами Лысого. Значит, чтобы прорваться сквозь эту защиту, слышащий должен работать на уровне синей повязки.

— Всё-то ты знаешь… — удивился Кутков.

— Что же я, в Монголии месяц щи лаптем хлебал? — ухмыльнулся Константинов. — Меня учили психоврачеванию, ну и до кучи — методам защиты и воздействия. Силёнок у меня немного, всё школу, как Ольга, я не прикрою, и услышать незнакомца за двадцать километров не смогу, но в пределах двадцати шагов сработаю не хуже зелёной повязки.

Тем же вечером Лёнька позвонил Евгению Шатохину и пригласил того приехать на турбазу покататься на лыжах. Женька, как и ожидалось, согласился. На турбазе группа появилась через день, поутру. Через три часа подъехал Шатохин, а ещё через два — Анна.

Впрочем, на разговоры времени не было. Торопясь успеть использовать дневное время, школяры сразу становились на лыжи. Ранее доводилось кататься только Мариэтте и братьям, они сразу направились на трассу для начинающих, а прочие вслед за инструктором принялись осваивать технику поворотов на ровном пологом склоне.

— Добрый вечер, Юрий Константинович, — приветствовал Женька директора, увидев его вечером за общим столом.

— Рад видеть тебя, Евгений, — директор на минутку отвернулся от Анны, которая рядом с ним с усталым видом ела салат.

За столом школяры беспрерывно подкалывали друг друга. Предметов для шуток прошедшее занятие предоставило достаточно, и Лёшка не собирался упустить ни одного.

— Юрий Константинович, — поинтересовался Евгений, — Вы тоже катаетесь? На склоне я Вас не видел.

— Я безопасностью занимаюсь. Надо же кому-то…

Действительно, после дня занятий и ужина все школьники разомлели, отяжелели и быстро расползлись по спальным комнатам. А наутро, едва рассвело, они вновь встали на лыжи. К обеду, который оказался предельно скромным — кофе с бутербродами — инструктор из всех новичков выпустил на трассу для начинающих только Игоря. Оставшись без поддержки, Инга совсем пригорюнилась и раз за разом падала на склоне. У Ольги дела тоже шли не лучшим образом. В кампанию к ним записался и Сашка, который повороты выполнял успешно на предельно малой скорости, но стоило чуть разогнаться, как он нервничал и терял равновесие.

Инструктор не расстраивался и говорил, что для группы новичков они держатся вполне прилично. Бывало и хуже. Перед самым окончанием, когда уже в глазах рябило от надвинувшейся темноты и искусственной подсветки, на трассу для начинающих выпустили Куткова, Галку и Викторию. Они благополучно скатились, и вся компания отправилась ужинать.

— Евгений, как успехи? — Селиванов появился только за ужином, днём его никто не видел.

— Средне. Вот братья катаются, как профессионалы.

— Ну, они же по натуре спортсмены. Летом на сборах были, соревновались, стали кандидатами в мастера спорта по нескольким видам. Их чем не займи, кроме шахмат, они во всём успеха добьются. Может, и в шахматах тоже…

— Нет, скорости я не боюсь, — уверяла Инга Мариэтту, — я вообще неловкая.

Сегодня школяры устали меньше, оттого и разговор вскоре стал всеобщим.

— Скорость мышления и действия вообще может пригодиться, а уж в неожиданных ситуациях — тем более. Вам же скоро мир открывать, — Лысый кивнул головой в ответ на невысказанный вопрос Богачёва. — Да, подготовка вашей группы форсируется. Для открытия это, скорее всего, не столь важно, а вот для исследований — важно в такой степени, что и представить себе сложно. Все, наверное, хотят возвращаться назад живыми и здоровыми.

— Ожидаются опасности? — поинтересовался Шатохин.

— Могут встретиться, — коротко обронил Юрий Константинович. — Вот ты, Евгений, какой бы мир пожелал открыть ребятам?

Женька долго не думал: ему захотелось мир без природных катастроф, хищных зверей и без войн. Лысый же желал мира, как можно более похожего на Материнский. Потом спросили мнение Анны — но та пожелала лишь отсутствия больших городов, а также кровососущих насекомых. Последнее пожелание встретили аплодисментами.

— А Мариэтта нам что скажет? — полюбопытствовал Селиванов.

— Мне бы хотелось мир с загадками, который трудно понять. Чтобы там приходилось думать мозгами, а не валить направо и налево хищников и злобных аборигенов.