Юлиана Суренова - По ту сторону гор

— Сделай пару гребков левым веслом, — заметив упавшее в воду большое ветвистое дерево, сказал он.

Царевич добросовестно выполнил его распоряжение, однако потом, когда Ларг удовлетворенно кивнул:

— Все, хорошо, достаточно,

юноша спросил:

— А зачем это было нужно?

— Чтобы лодка обогнула преграду. Видишь, — он качнул головой в сторону тянувшего к ним свои длинные пальцы — ветви прикрытого неровным слоем воды дерева.

— Значит, — он спешил учиться, словно веря, что эти знания ему еще понадобятся, — если я хочу, чтобы лодка повернула вправо, должен грести левым веслом? Все наоборот?

— Не забывай, ты ведь не идешь вперед, а как бы пятишься. И там где для тебя правый берег, на самом деле — левый.

— Как бы не запутаться… — сосредоточенно обдумывая услышанное, обронил Аль.

— Не бери в голову, — небрежно махнул рукой Ларг. — Это забота не гребца, а того, кто сидит на корме.

— Если только ты плывешь не один.

— Ты собираешься высадить меня по дороге? — видя в этом прекрасный повод пошутить, с наигранным удивлением спросил проводник.

— Нет, конечно, — юноша же, восприняв все всерьез, сразу вдруг сжался, взглянул на собеседника испуганно затравленным взглядом того, кто уже был обвинен в смертном прегрешении и лишь ждал, когда придет миг расплаты. — Я… — он пытался оправдаться. — Я ни о чем подобном и не думал! Я лишь… Ну, я, конечно, не хочу больше отправляться в путь, но кто знает… Прости, если тебе показалось… Если ты считаешь…

— Малыш, малыш, — закачал головой Ларг, — да как я могу в чем-то тебя обвинять после того, как ты спас мне жизнь! Я просто хотел поддержать тебя шуткой. Я же вижу, как тебе трудно.

— Прости, — он выдавил из себя улыбку, которая была слишком жалкой, чтобы называться таковой. — У меня вообще-то неплохо с чувством юмора, просто… Сейчас не лучшее время для шуток.

— Смех — это проявление не слабости, а, скорее уж, силы. Даже смерть, когда видит, что ее встречают усмешкой, вместо того, чтобы рыдать, моля о пощаде, не смеет тронуть того, кто ей явно не по зубам.

— А я всегда считал, что смерть нужно встречать достойно.

— А я о чем говорю!

— Я имею в виду, что к ней нужно относиться уважительно…

— Уважительно?! — Ларг, не сдержавшись, рассмеялся. Вот этого он никак не мог принять. — Да за что ее уважать?!

— Хотя бы за то, что она всегда добивается своего.

— Если ты не жаждешь встретиться с ней прямо сейчас, переставай трепать языком и берись за правое весло. Нас сносит к берегу, а там, если ты не заметил, острые камни, о которые волна разобьет нашу лодку, как нечего делать!

Аль что было сил навалился на весла. Чтобы видеть надвигавшиеся скалы, он повернул голову, и похолодел: берег был совсем рядом. Он принялся грести, с трудом преодолевая течение реки, которое упорно толкало лодку на камни.

— Теперь оба весла! — хлестанул его по слуху резкий крик великана. — Если, конечно, ты не решил вернуться.

Юноше с трудом удалось вернуть лодку на середину реки, где, подхваченная попутным течением, она вновь уверенно заскользила вперед.

— Ладно, царевич, отдыхай, — смахнув с лица капли не то речной воды, не то холодного пота, уже спокойнее проговорил Ларг. — И прости меня, — добавил он, — это я виноват, что лодка так близко подошла к берегу. Мне следовало быть внимательнее.

— Я тоже виноват.

— Нет, — отрезал проводник. — Ты не мог видеть того, что за твоей спиной. У тебя ведь нет глаз на затылке.

На этот раз Аль промолчал. Хотя он был уверен, что должен был сам следить за рекой. Она — как конь, которым управляет седок, а не сторонний наблюдатель. И если всадник проявляет слабость, конь чувствует это. И спешит вырваться на волю, признавая над собой власть лишь сильного.

Какое-то время они плыли молча. Волны несильно бились о борта, урчали под кормой, что-то нашептывая себе под нос. В их говорке не было угрозы, разве что недовольное ворчание уставшего за долгий день хозяина, на голову которого посреди ночи свалились нежданные гости. Юноша почти слышал: "Вот теперь постель стели… Поскорей бы уж ушли…", повторяемые из разу в раз.

Он не случайно сравнивал реку с конем. В отличие от гор, которые виделись ему огромным дворцом духов, она представлялась ему именно живым существом, обладавшим своей собственной волей и упрямством, которое нужно было не просто обратить на свою сторону, но подчинить, не давая, проявляя свой норов, взбрыкнуть в самый неподходящий момент, сбрасывая седока.

"Ничего, — он едва заметно улыбнулся, мысленно похлопал волну словно коня по шее. — Мы с тобой еще подружимся. Может быть, не сейчас, не сразу, но когда-нибудь…"

— О чем задумался? — прервал его вопрос проводника.

— Да так… — он пожал плечами, но его спутник, расценивший этот жест по-своему, продолжал:

— Закутайся в плащ. Замерз, небось.

— Да нет, — ему было скорее даже жарко. — И, потом, так будет неудобно грести.

Нахмурившись, Ларг неодобрительно качнул головой. Он знал, какими обманчивыми бывают чувства вообще, и ощущение тепла в особенности. Но едва он собрался заговорить с царевичем об этом, как река отвлекла его:

— Нас снова начинает сносить к берегу. Немного влево…

Аль, вздрогнув, лихорадочно налег на левое весло.

— Правое весло, — напомнил ему, исправляя, проводник. — Еще пару гребков, и выравнивай лодку. Плавнее, река не любит резких движений. Видишь, как из-за них шарахается из стороны в сторону лодка?

— Я никогда не научись этому! — поморщившись, раздражено обронил Аль.

— Научишься, — усмехнувшись, поспешил заверить его Ларг. — У тебя уже все получается. Только побольше уверенности.

Хмыкнув, Аль кивнул. Именно этого ему и не хватало. Впрочем, судя по тому, как быстро он обзаводился решительностью и упрямством, скоро и ее у него будет в избытке.

— Держись посредине реки, — вновь заговорил проводник. — Не теряй время на то, чтобы оглядываться — смотри перед собой. Ширина реки здесь не меняется, так что ничего не потеряешь. Будешь же постоянно крутить головой — совсем перестанешь ориентироваться… Ты как, не передумал искать своего повелителя дня? Или в следующем году вновь попытаешься сбежать из дворца?

Переход с одной темы на другую был настолько резким, что Аль, не понимая, несколько мгновений растерянно смотрел на собеседника, после чего пожал плечами — удобный ответ, когда не знаешь, что говорить.

— Я это вот к чему, — тому же большего и не надо было. Лишь бы не потерянное и безразличное мотание головой. — Если хочешь, я поговорю с другими проводниками, чтобы они взяли тебя с собой.

— А ты сам… — юношу кольнула обида. Ему показалось, что спутник отказывается от него, словно от надоевшей вещи.