Тамара Воронина - Перемещенное лицо. 2. Квадра

– Это ужасно, но я тоже, – кивнул Дан, косясь на поднос. Даже рассказ о том, как он делил пространство с трупом, не избавил его от аппетита. А пахло так вкусно… – Правда, у меня есть предположение, почему это так. Наверное, потому что ты не хочешь нас.

Лара его все-таки поцеловала, хотя и в нос, и начала распаковывать горшочки и сверточки. Тушеное с грибами и кислыми ягодами мясо – сто лет не ел, фирменное блюдо местной кухарки, вкусное до одурения и повального обжирательства. Дан виновато посмотрел на друзей и приступил к уничтожению еды.

– Ты прав, – сообщила Лара, глядя на него с умилением тетки Даши. – Так бывает при близости душевной. Вы просто очень хорошо понимаете, что я вас не хочу, хотя вы все и замечательные парни. Понимаете, почему не хочу. И потому мне удается вас заставить не хотеть меня. Властителя вот не могу заставить, но он умный, понимает, что нельзя ему со мной ложиться. Даже ему. Дан, там еще пироги доходят, через час будут готовы.

– Через час он проголодается, – засмеялся Аль. – Черт, ну почему у меня никогда не было такой потребности – коснуться тебя? Видеть хватало, а сейчас хочется потрогать. Нет, без всякого там…

– Без всякого? – усомнился ехидный Гай. Вечные их шуточки. Дан бы не удивился, если б эти подколы в итоге не привели их в одну постель. Аль не обижался, хотя вообще был весьма мнителен и везде искал подвох. Дан протянул руку и милостиво позволил ее потрогать.

Когда они убегали с поля боя, их не преследовали. Интересовал нападавших только Дан, а уж по какой причине: потому что именно Дан был нужен или потому что был ранен и захватить его было легко – сказать нельзя. Квадра считала, что нужен был именно Дан, особенно после того как он сказал им о порыве ветра, бросившем его на меч уже убитого им человека. Почему послушались? так он же сам приказал, а выхода и правда не было, Гай стал небоеспособен, Дан ранен, Аль тоже, хоть и не тяжело, а Ларе с Шариком не справиться было с такой толпой. Ясно же, что не убить хотели, а живым взять, это страшно, хотя они и не предполагали насколько, но появляется возможность найти и выручить.

И прокололись. Гай был совершенно нетранспортабелен, потому Аль уговорил Шарика послужить лошадью и нести Гая, и дракон вроде бы даже и понял, даже рысь старался держать поровнее и крылья топырил так, чтобы Гай не свалился. Вампир был в полубессознательном состоянии, никак не мог трансформироваться, в общем, встретились бы люди – убили бы на месте и разговаривать не стали… потому они свернули к эльфам. Эмоционального разговора Алира с сородичами они не поняли, Гай, зачаточно владевший эльфийским, все равно ничего не соображал, но эмоций, по словам Лары, было много. Однако удалось уговорить послать гонца к вампирам. Какую бы ненависть эльфы не испытывали ко всем на свете, черно-белый браслет и на них должное воздействие оказывал, а вампир был нужен по двум причинам: Гая лечить и гонца к властителю послать, никто ж, кроме кровососов, летать не умеет, а ангел по дороге забудет, зачем и куда летит, на цветочки с ягодками отвлечется. Все равно потеряли три дня, и когда прибыл властитель, следы Дана уже были потеряны, даже Шарик не мог его найти, да что там Шарик – властитель не мог. Они с Ларой рыскали расширяющимися кругами, потом, кое-как залечив рану, к ним присоединился и Аль, но поиски увенчались полным пшиком. Властитель даже покойников допрашивал, хотя тех уж вороны поклевали изрядно и вообще. Даже Аль ежился, вспоминая. А покойники ничего не знали, кроме того, что нанял их дядька, но ни тонкого голоса они не помнили, ни бороды, видели перед собой бритого и черноволосого с басом. Ну вот как они сами в свое время видели рыжего гиганта Руда.

Властитель его продолжал искать, а остатки Квадры в замок отправил. Ну да, если это можно назвать недовольством, был недоволен, Ларе чуть голову не оторвал, Гаю – крылья, а Алиру – мужские органы. Сух был, холоден, гневен, Алю за вопрос так по шее дал, что больше они вопросов не задавали. На что был сердит – что Дана бросили или что вообще в засаду попали, непонятно, так ведь и не сказал. Гай болел долго, от крыльев избавился через несколько дней, но пластом лежал чуть не месяц, похоже, кроме серебра там магия была, потому что не может быть такой тяжелой реакции на порванное крыло, первый раз вампирам крылья рвут, что ли…

К тому же (версия Аля) Гай был страшно подавлен из-за этой неизвестности, больше, чем они с Ларой, видеть никого не хотел, властителя некультурно послал очень далеко, а ведь Гай как раз был самым, что называется, светским, властитель, так обалдел, что даже забыл Гая за хамство наказать, ни по морде не дал, ни даже не выговорил. «Плохо ему было без тебя, – дополнила Лара, – так плохо, словно ему душу на части разорвали и одну часть спрятали». Гай опустил глаза, но не возразил.

Дан откармливался, отпаивался и отлеживался. Кашель возвращался только по утрам, не сравнимый с тем, что душил его в темнице, слабость проходила. Он уже охотно вставал, начинал делать простые упражнения, выходил на улицу. А там уже выпал снег. Озеро не замерзало, так что красоты были слепящие и однообразные: снизу и сверху синева воды и неба, посередке белизна зимней земли. Властитель уехал, оставив их, и они ничуточки не опечалились, радуясь тому, что наконец вместе.

Подавленность Гая как рукой сняло, хотя он признался Дану, что его гнетет одна вещь: он не сумел его спасти, даже удержать не мог, уронил, оказывается, так легко вывести из строя высшего вампира. Так разрушается самонадеянность. Дан не стал с ним спорить. Гай воспринял это событие как урок и уже сделал свои выводы, слава богу, вполне нормальные: не стоит переоценивать свои природные возможности, крылья подрезают не только птичкам.

Они расположились, конечно, в комнате Дана. Лара валялась на кровати, Дан и Гай расселись по креслам, Аль на животе лежал перед камином и смотрел в огонь. Его тоже изменило происшедшее. Он стал еще молчаливее, ушел в себя, не то чтоб замкнулся, но откровенных разговоров избегал, в нем шла какая-то внутренняя работа. Дану казалось, что Аль боролся с собой. С чем именно? С юношеским максимализмом, с юношеской же самоуверенностью? Кто ж его знает. Захочет – скажет.

Пили они горячее вино с пряностями и ягодами, местный вариант глинтвейна, даже возле Алира стоял почти полупустой стакан. Гай рассказывал забавную историю о своем первом пациенте, конечно, мама подстраховывала, однако ему все равно было не по себе и он едва не выдал человеку с желудочными коликами средство от болей в горле.

– Так странно, – сказала Лара, – что ты именно лекарь. Вампиры же не только лекари. А ты – как по заказу. Мог бы, например, в банке работать, а из банка как раз Дан.