Павел Иконников - Рикимару

— Вот недавно, такую цену в шатре утех заломили, что невольно ценил каждую минуту в отведенном часе.

Шамма подмигнул мне и протянул руку ладонью вверх. Я не преминул «дать пять» веселому джинну. И вместе мы расхохотались, разбрызгивая вино на цветастые ткани.

— Я абсолютно трезвый, — язык совсем не заплетался, — может еще за одной сгоняем?

Мы лежали с Шаммой на шезлонгах, а между нами на полу храпела рогатая свинья обставленная стопкой бутылок. Вино с каждой новой бутылкой казалось все вкуснее и выпивалось все быстрее.

— Э нет, — Шамма крякнув поднялся, — Тебе вставать через пять часов, ты не забыл завтра у тебя появится ракшас. Тебе нужно отдохнуть.

— Да зачем отдыхать? — мне казалось, что рано прерывать такой прекрасный вечер, хотя какой нафиг вечер при двух не заходящих солнцах, — Ты мне все рассказал, и даже показал на Томасе.

Томас зычно хрюкнул, не открывая глаз. Лишь маленькие черные крылышки, нервно пару раз взмахнули.

— Ракшас ракшасу рознь, — джинн пнул свинью босой ногой, но та лишь перевернулась на другой бок, — а где моя сандалия?

— Ну как же, мы кидали их на спор кто дальше — я махнул рукой на пустыню, — после того как ты бахвалился что участвовал в первых олимпийских играх.

— Да? — Шамма попытался сфокусировать на мне взгляд, — И кто победил?

— Сандалии — я засмеялся над остроумнейшей шуткой, попытался встать и меня повело. — Ой, и вправду, пьян.

— Вставай, неблагодарное животное, порождение выхухоли с хорью — джинн все пытался растолкать свинью, одновременно смакуя русское наречие — я не хочу пешком добираться до дома, мешок из под прошлогодней брюквы.

— Про брюкву это не ругательство вовсе, — я как взявшийся учить джинна русскому, начал наставлять, — можно сказать, мешок с дерьмом или гавнобак на ножках.

— Ну мешок, с дерьмом это я и в Калифорнии услышать могу, а вот про гавнобак хорошо.

Шамма качаясь, подошел к парапету и одной ногой перелез через перила.

— Томас, хорош ТРОИТЬ — я улыбнулся, услышав слово которому час назад научил джинна, — На счет «два» я прыгаю.

Один глаз свиньи лениво открылся.

— Раз.

Черные крылышки пришли в движение.

— Два, — Шамма перевалился через перила и пропал из виду. Рогатая свинья с визгом кинулась за ним.

Я быстро семеня добрался до парапета и больно ударился плечом о колонну, но не упал и бутылку не выпустил. Снизу донеслось, пение. Абсолютно нескладное, для русского языка, но все же пение.

— Зачем, земле нужна, война. Ведь без нее итак есть от чего умирать.

Толстый черт появился в поле зрения медленно. Словно Карлсон он сложил руки на толстом животе, и болтаясь на маленьких крылышках из стороны в сторону пел.

— Есть страх и боль. Есть зависть и тоска.

Резко спикировав ко мне, он выдернул недопитую бутылку и отлетел.

— Младенец смертен, смертен князь. Поэтому не бойся. А душу ты свою продай, и жизнью наслаждайся. Хоть и недолго.

Наконец копытца исчезли из виду, и почти перестала быть слышна песня.

— Он улетел, но обещал вернуться, — рука сжалась, а следом сжалось сердце, осознав что последняя бутылка улетела вместе с Шаммой.

Словно услышав мои мысли и насмехаясь над ними сверху вниз пролетела пустая бутылка. Ну вот. А мне что теперь делать без шнапса?

Когда напиваешься и еще стоишь на ногах, хочется с кем-нибудь прилечь.

Я посмотрел на дверь, за которой скрывалась огромная кровать, с пятью кисками.

— Даже шестью, — сегодня я был в ударе на шутки.

Первые шаги дались легко, но вот все последующие все быстрее и быстрее уводили меня куда-то в сторону от намеченной цели, пока я наконец не ударился головой о стену и не упал на лавку.

— Ну, хотя бы попытался, — подобрав ноги под себя я отключился.

Мне снился Равана и его животные. Я попивая поморское красное в сотый раз спрашивал у десятиликого, почему его животные каждое по отдельности. Почему не слиты? Как у секундижиннов или тридэвов.

Равана молчал, лишь лукаво улыбаясь. Затем как то неожиданно раскрыл рот и женским голосом заголосил.

Крик пронизывал голову скапливаясь, где то под черепушкой и набухая комком боли. Я дернулся, закрывая уши и… упал.

Голова взорвалась, и я открыл глаза. Все тот же белый камень-кость лежал подо мной, все тот же камень-кость очередной раз приносил мне боль.

Во сне я упал с лавки и сильно стукнулся головой.

Вот ведь Равана, протекция твоя вездесущая, даже во сне ты со мной.

Вновь послышался женский крик, и я елозя ногами быстро вскочил. Хотя слово быстро не соответствовало действительности.

Как мог, шатаясь и оскальзываясь я поднялся на ноги и на раскорячку добрался до двери. В этот раз у меня получилось лучше, и я попал в проем двери. Значит, я немного протрезвел. Ну, или приноровился.

Когда я заглянул в комнату, она опять наполнилась женским криком. Как хорошо что еще пьян, а не в похмелье, иначе бы свалился замертво от вопля еще на подступах.

Кристина сидела у изголовья, вся зареванная спрятавшись под одеялом. В самом центре кровати расплылось огромное пятно крови. Ракшас джинии забился в противоположный угол комнаты и скулил.

— Что? Где? Кто? — мои слова были короткими и примитивными, как в принципе и мои мысли. Я попытался сорвать палицу. Но механизм карабина, в таком состоянии оказался для меня непреодолим.

— Маркус, — Кристина ткнула пальцем в ракшаса, — котята.

Она, как и я говорила односложно, вот только начала у такого поведения были разные.

Присмотревшись повнимательнее я увидел, что вся морда ракшаса была в крови.

Ракетка одна, это факт.

Нас трое это тоже факт.

Вывод? Паровозик. (Владька)

.

— Ракшас один. Котят ноль. Вывод? — мне все стало ясно в этой кровавой драме, — Паровозик.

Появившийся через мгновение собаковидный служака, грубо оттолкнул меня и оскалив клыки медленно начал подходить к молодой львице.

Кристинин ракшас ощерился выпуская в сторону охранника громкое шипение. В то же время хвост львицы был поджат, а её желтые глаза мельком кидали умоляющий взгляд на джиннию.

— Марьяшка. Марьяшечка, — вдруг соскочила Кристина, с кровати закрывая собой ракшаса, — не тронь её. Она не виновата, она не знала.

— Оставь, Кесарь — голос Драг Улана раздался позади напугав меня, — она не причинит вреда.

— Не тебе решать, кровавый лорд, — огрызнулся собаковидный, но все же остановился.

— И не тебе — дэв подошел поближе к охраннику, — беги скорей доложи своему мастеру.

Доберманоподобный рыкнул и припав на четыре лапы, выскочил на терассу и прыгнул через перила.

— У вас вообще принято, уходить через дверь? — задал я вопрос в спину дэва, на автомате выискивая в округе спиртное.