Павел Иконников - Рикимару

— Зачем ты это сделал? Зачем убил дижжинов и людей? Зачем уничтожил Кваноквиум? Ты же хотел здесь жить, мечтал тут успокоить свою растерзанную душу, готов был быть хоть дворником, хоть официантом.

Семиликий гигант, сделал пару шагов назад и виновато опустил глаза. Было заметно что Владька хочет ответить, но не может подобрать слов.

«Знает «бич дижжинов» что нет оправдания ему — ухмыльнулся мой ракшас, — а наказать ты его не сможешь.»

Я перевел взгляд на задумчивого и молчащего Руфуса.

— И что теперь, старший сказочник?

— Это дожам решать — пернатый змей неуверенно повел худыми плечами, а татуировка Кукулькана быстро заскользила от плеча вниз.

Я фыркнул и картинно хлопнул руками по бедрам в ответ на лепет сказочника. Неужели хитромудрый секундижжин и ваятель истории до сих пор не понял?

— Нет никаких дожей Руфус, — я смотрел в расширяющиеся от удивления глаза Руфуса, — а если бы и были то вышли все, кроме Бомбаты. Ты когда в последний раз видел хозяев Кваноквиума? Припомни-ка? В тех воспоминаниях что ты мне давал, а это минимум пятьсот лет, кроме бамбаты нет ни одного дожа.

Пернатый змей открыл было рот чтобы возразить, но осекся. Он по детски оттопырил нижнюю губу и застыл задумавшись. Даже Кукулькан замедлил движение вокруг торса.

— Уж ты то должен был догадаться, — я улыбался глядя на опешившего дижжина, — я такую версию предположил сразу как услышал от Сержа что Равана победил младшего дожа. Что же мешало Архидижжину, попробовать одолеть остальных, а самого слабо припугнуть и оставить для вида? Все ваши с Маркусом потуги и все гонения «неверных» это игра Раваны. Мнимые повелители Кваноквиума это опора его престола.

Руфус устало плюхнулся на обломок статуи торчащей из воды и обхватил голову руками. На краткий миг мне даже стало жалко старого сказочника.

— Выходит что мы зря старались? — обиженно прорычал рядом Маззи, — Нам никто не поможет?

— В чем поможет? — меня развеселило Гошкино тугоумие, — Призвать к ответу Равану и наказать? Так десятиликий наказан уже.

Лишь только я заговорил об архидижжине в углу зашевелился Владька. Его семь ракшасей остались позади, а он голый и зажатый подошел к нам.

— Наказан? — надтреснутым голосом и с идиотской улыбкой пролепетал Куст, — Как?

Я смотрел в счастливые глаза своего бывшего друга и не знал как поступить. Одна часть меня хотела, плюнуть в лицо предателю, а другая обнять запутавшегося идиота.

«Он рад тому что останется жив или тому что он теперь самый крутой? — высказал мое сомнение Рики».

Однако то что Владька смотрел на меня с надеждой весьма льстило. Обычно он был авторитетом нашей компании, сенсеем и докой, а теперь гляньте-ка.

— Ура, — до Маззи похоже наконец дошло и он выпустив своего ракшаса сграбастал нас с Владькой в объятья, — Мы теперь втроем джинны, и никто не хочет нас убить, да мы же теперь запредельны…

«Сейчас вы больше похожи на трех гомиков, — Рики тоже покинул мое тело, оставляя нас в действительно щекотливом виде.

Но сейчас это было не важно, сейчас я действительно был рад. Обида на Влада сама по себе растворилась в радостных криках и смехе Гошки. Друзья не нуждаются в оправданиях, и если ты можешь их простить то прощаешь.

Вот только веселье наше было не долгим.

«Опасность, — прошелестел в голове Рики, и мое тело вновь наполнилось силой, попутно отбрасывая друзей — Сейчас зайдут».

Я обернулся к выходу и увидел последнего дожа Бомбату. Он величественно и степенно вплыл в разрушенный храм, словно герольд в королевские покои. Окутанный красным дымом сочащимся из под темного одеяния, быылой повелитель, остановился в нескольким метрах от нас и беспристрастно разомкнул сухие потрескавшиеся губы.

Откройте душу и ропщите, сыновья благословения. Великие дожи прольют свет на ваше существование.

Позади послышался плеск и оглянувшись я увидел как Руфус большой жилистой змее-птицей падает на колени.

Затем под сводами храма заблестела радуга, а в многострадальный храм на манер префекта Бомбаты вплыли еще три фигуры. Больше всего они напоминали призраков, столь же воздушных и обманчиво вялых. Так же как и младший дож они были окутаны дымом, только дым этот был многоцветен.

«Или бесцветен? — поправил мои мысли Рики, — цвет вроде бы есть, а вроде и нет. Три мушкетера блин».

Ракшас был прав — верховные дожи словно черные дыры притягивали к себе цветные сполохи окружающего пространства, которые соприкасаясь с дымом становились белесыми и отливали металлическим блеском. А их очертания действительно можно было сравнить с тремя мушкетерами — большая и толстая, тонкая высокая и обычная. Партос, Арамис и Атос.

Значит неверной оказалась моя версия — хозяева у кваноквиума все же есть.

Сначала думаешь что все идет как по маслу, а на деле оказывается это не масло, а вазелин

Рядом со мной, разбрасывая тяжелые брызги, в своей ужасной семиликой форме упал на колени Владька. Секундой позже звук возмущенной воды раздался и со стороны Маззи.

На мгновение у меня тоже возникла идея преклонить колено, но ударившись о мою усталость и озлобленность, отскочила, заставив развернуть плечи и прибавить дерзости взгляду.

Дымчатые фигуры подплыли ближе чем Бомбата и зависли прямо передо мной.

— Это и есть новый сказочник, — заискивающий голос Драг Улана донесся от выхода, — я предупреждал что он дерзок и глуп.

— Дерзкий, — сухой (словно сучья ломаются) голос, донесся от толстой фигуры, кивнувшей капюшоном — и глупый. Но потому что молод. Как и ты когда-то впрочем.

Кровавый лорд вжал голову в плечи и остался у входа, зло посверкивая глазами в нашу сторону.

— Руфус Зайус, — вытянула руку продолговатая тень окрещенная мной «Арамисом», — Открой нам свой разум и душу.

Пернатый змей не шелохнулся, а вот три тени наполнились лазоревым свечением, посекундно издавая тяжелые вздохи и свист.

— Заскучал, — протянула одна тень.

— Поставил под угрозу, — секунду спустя выдохнула вторая.

— Свой отряд карателей — согласилась третья.

«Уф, — облегченно вздохнул Рики, — это они про Равану. Я уж думал про нас».

— Убил двух дижжинов — лазоревое свечение «Арамиса» побагровело.

— Ослушался учителя, — по дымке «Атоса» пробежала рябь.

— Создал семиликого — заколыхался всей массой «Партос».

А вот это уже про меня. И эмоций это вызвало больше чем роскозни Раваны.

Я постарался отразить на лице невозмутимость и нарочито небрежно почесал под волосатой коленкой. На самом деле мне становилось сильно не по себе и я мысленно приказал Рики приготовиться ко всему.

«Свалить можно за секунду, — вновь съязвил ракшас, — но ты же, не оставишь друзей».