Тамара Воронина - Зеркало перемен. 1. Дарующая жизнь

– Утопить в крови и свой народ, – уточнил Милит. – Вы же знаете, как мы деремся, если дело все-таки доходит до драки.

Осторожно уточнили, правда ли то, что они слышали о тамошних казнях. Милит просто отвел волосы назад и продемонстрировал рубец на месте уха. Все немедленно посмотрели на Лену. Интересно, кто раззвонил? Карис? Вряд ли эльфы, которые провели в Сайбе зиму, просто потому что эльфы не особенно болтливы… с людьми.

Спросили, были ли жертвы в семье Владыки.

– Семеро, – ровно ответил Лиасс. – Вся семья старшего сына и дочь Милита.

Спросили, сколько бы людей, по мнению Владыки, смогли убить эльфы до конца войны.

– Около полумиллиона. Возможно, меньше, но возможно и больше.

Оживился Верховный маг.

– Ты имеешь в виду боевую магию, Владыка?

– Не только боевую. Магию вообще. И вы все видели Милита.

– А что могут сделать не боевые маги?

– Вы знаете заклинание черной крови? – мило улыбнулся Милит. – Или призыва ветра? Или туманной зари? Полмиллиона – это самое малое.

– Черной крови? Вы можете выполнить заклинание черной крови?

– Я? Нет. Я вызвал первый холод. – Верховный благоговейно помолчал, а Милит, выждав паузу, закончил все с той же очаровательной улыбкой: – Правда, сейчас я не могу даже хорошую шиану приготовить.

– Разумеется, немногие маги имеют столько силы, – добавила Ариана. – Но маг, готовый выжечь себя, способен на то, что ему иначе неподвластно. Мой старший брат вызвал огненный смерч, уничтоживший армию противника.

Маги опять заблагоговели. А Лене помнилось, что Гарвин, по словам Лиасса, не мог выжечь себя этим заклинанием, так что Ариана возможности эльфов слегка преуменьшила.

– Вы привезли много раненых, – дрогнувшим голосом спросила Рина, – многие умерли?

– Никто не умер, моя королева, – покачала головой Ариана.

– Вы такие сильные целители?

– Нет, – ответил вместо нее Лиасс. – Мы не брали с собой тех, кого было слишком трудно исцелить. Им позволили спокойно уйти.

– Это жестоко, – заметил Родаг.

– Война вообще жестока, мой король.

После весьма затянувшегося молчания маг все же поинтересовался у Лиасса, что тот думает об Отражении в Зеркале перемен. Лиасс покачал головой:

– Нет, не думаю, что наше появление в вашем мире и есть та самая перемена. Уверен, что Зеркало сулит что-то другое.

– Не догадываешься ли, что именно? – оживился Охранитель.

– Предполагаю. Но сказать не могу. Это только догадка, ни на чем не основанная.

– Это плохие перемены? – испуганно спросила Рина. Лиасс обаял ее вместо Милита – одной улыбкой.

– Нет, моя королева. Уверен – нет. Но не спрашивай, я не делюсь догадками.

– Ни один маг не делится, – кивнул Верховный. – Но это связано со Светлой и ее спутниками?

Лиасс посмотрел не Лену, и все остальные – тоже. Синие глаза потеплели.

– Да. И именно потому я уверен, что перемены не могут быть плохими. Она не просто Светлая. Она – Аиллена.

– А разве Аиллена не вариант Елены, Делиены и прочих многочисленных Лен? – как можно более светски поинтересовалась Лена, не зная, куда деваться от двух десятков глаз. Глаз людей, действительно вершащих судьбы королевства, но уверенных, что без нее – никуда.

– Вовсе нет, – усмехнулся Милит. – Вариант Делиены – это Делен. Любая другая Светлая зовется Делен. Аиллена – только ты.

– А чем я отличаюсь от Делен, можно узнать?

– В свое время, – улыбнулся Лиасс. – Милит прав: первая среди равных. Ты помнишь, что я говорил тебе при нашей первой встрече? Вот подумай об этом. Ты сама должна прийти к пониманию того, что ты есть. Пока довольствуйся тем, что для эльфов ты – Приносящая надежду. Для людей – Светлая.

– Не просто Светлая, – возразил Родаг. – Я не маг, даром предвидения не страдаю, однако уверен: она не просто Светлая.

– Она – благословение нашей земли, – неожиданно заявила Рина. – Дарующая жизнь.

– Знаешь, моя королева, – рассердилась Лена, – дарующая жизнь – это ты. Вон она, жизнь, по двору с мячом бегает и визжит.

– А другая жизнь сидит под дверью и ждет, когда ты выйдешь, – парировала Рина. – А еще сорок тысяч жизней надеются, что ты к ним вернешься.

– А еще две сидят рядом, пьют вино и говорят загадками, – кивнула Ариана. – Ты вернула мне сына, Светлая. Ты вернула мне отца.

– Вы так говорите, будто есть какая-то моя особая заслуга, – вздохнула Лена. – А мне просто откуда-то дарована сила, которой я не понимаю. Вот и все.

– Скажи мне, Светлая, – вкрадчиво спросил Верховный охранитель, – а что заставило тебя увести шута с эшафота – твоя сила? Что заставило тебя пойти за эльфом в чужой мир – тоже твоя сила? Я очень недоверчивый человек. Больше скажу, Светлая, я никому не верю. Кроме тебя. Скажи мне, эльф Милит, она действительно не знала тебя, когда пришла за тобой?

– Не знала. Я видел ее впервые в жизни. Ничто не вынуждало ее спасать меня, человек. Я был готов к смерти, как может быть готов только эльф. Не уверен, что смогу объяснить это людям. Я даже больше скажу тебе, человек: заклинание первого холода выжгло меня, но Аиллена вернула мне Искру магии.

– То есть она второй раз подарила тебе жизнь, – потрясенно проговорил Верховный маг. – Светлая! Ты можешь не только поддерживать силу мага, но и воскресать ее?

– Откуда я знаю, что я могу? – пожала плечами Лена. – Наверное, раз маг уверяет.

– Что же двигало тобой, Делиена? – вовсе уж сладким голосом поинтересовался местный чекист. – Если мой вопрос кажется тебе нескромным, не отвечай. Но здесь собрались люди, которым действительно не безразлична судьба Сайбии. Это я говорю, как Верховный охранитель.

– И эльфы, которым не безразлична судьба Сайбии, – подтвердил Лиасс. – Ведь теперь это и наша страна.

– Что двигало? – удивилась Лена. – А что могло двигать? Помочь хотела. Очень хотела. Владыка показывал мне казнь… Вот я и не хотела, чтобы еще один эльф из его семьи умер так страшно. Вообще больше ни один эльф. Только я и об этом не думала. Я вообще ни о чем не думала, вот и нарушила это чертово Равновесие.

– Порыв, – уточнил Милит. – Очень благой порыв. Особенно для меня. А вот насчет нарушения Равновесия я бы поспорил. Кто вообще знает, что это такое? Неужели в Трехмирье царило Равновесие? В проклятом мире?

– Проклятом? – ужаснулись люди.

– Проклятом, – повторил Милит. – Я видел проклятие Трехмирья, но не знаю, чье оно.

– А среди эльфов нет мага, который мог это сделать?

– Есть, – кивнул Лиасс с потрясающим спокойствием, – я. Но мне силы были нужны на другое.

– На войну? – невинно осведомился Охранитель.

– И на войну. И на проход. Когда мне пришла в голову мысль об Аиллене, я стал копить силы.

– Эльфы – могущественные маги, – с нескрываемой завистью произнес Верховный маг. – Боюсь, намного могущественнее людей.