Тамара Воронина - Зеркало перемен. 1. Дарующая жизнь

Покончив с Леной, Охранитель принялся за него, и Лена, честно говоря, поначалу удивилась, что шут безропотно отвечал на вопросы и не пытался увиливать, а потом вспомнила, что магическая коррекция сделала его верным короне, даже если ему на эту корону уже было наплевать. Шут, само собой, замечал больше, чем она, он и внимательнее был, и любопытнее, и не стеснялся приставать с расспросами, к тому же не был для эльфов небожителем, как Лена, или человеком, как Маркус, он был своим, полукровкой, которому в Трехмирье непременно поотрезали бы уши и все прочее. Это роднило, и с ним они были куда более откровенны. Однако в целом он рассказывал примерно то же, что и Лена. Интересно, удалось ли им убедить главного радетеля безопасности королевства в лояльности эльфов? Или хотя бы в их совершенно наплевательском отношении к тому, что происходит за пределами выделенной им земли? Ведь такой циник, каким не может не быть человек подобной профессии, вряд ли ждет верноподданнического восторга от эльфов, которые никогда ничьими подданными фактически не являлись.

Да и не до этого им было. До налаживания нормальной жизни было еще очень далеко. Рано или поздно золото у них иссякнет, надо обустраиваться. Промышленность и сельское хозяйство развивать, одним словом. И как бы философски они ни относились к жизни, память о войне была еще чересчур свежа.

Потом Охранитель отпустил и шута, поблагодарил Лену за помощь – тоже, нашел агента в стане если не неприятеля, то потенциального неприятеля, у этого, похоже, все поголовно были именно что вероятными врагами… или агентами, раскланялся и удалился. Двор был заполнен прислугой, ликвидировавшей последствия приема. На стенах не осталось зевак. Шут снова подхватил ее под руку и, кивая направо-налево, повел в тишину дворца. Казалось, прислугу он знал еще лучше, чем придворных, но низы симпатизировали ему заметно больше, чем верхи. Странно, но Лене казалось, что с его руки в нее вливается сила. Она устала, мечтала о ванне – последний раз! – и мягкой постели, но в их небольшой гостиной обнаружилась целая толпа: эльфы, включая пару местных, и Карис. Дверь охраняли бодигарды Лиасса.

– И что у нас случилось? – поинтересовалась Лена. – По какому поводу собрание?

– Ты веришь в нюх, Светлая? – спросил Милит. Подумав, Лена кивнула. Интуиция – великая вещь. – Ну так вот мой нюх ждет какой-то гадости. А так как за последние сто лет он меня обманывал всего два… ну ладно, мать, ладно – всего три раза, Владыка решил, что нам лучше побыть вместе. Для надежности. Что странно, маг нас поддержал. У тебя есть дар предвидения, маг?

– Есть, – ответил за Кариса шут. – Не бог весть какой, однако я ему доверяю. А если это нечто маги…

Увидев улыбку Лиасса он замолчал. Непередаваемая была улыбочка. Просто убийственная. Магия? Здесь? Ты разве замечал здесь магию, мальчик? Ах, ты эти погремушки младенческие называешь магией?

– Ладно, – проворчал Маркус, – а если это не магия?

– А если это не магия, то здесь только Аиллена беззащитна, – заржал, а не засмеялся Милит.

– А если это отравленная и заговоренная стрела? – ангельским голосом напомнила Лена. Лиасс совершенно серьезно ответил:

– Я не дома, Аиллена, я готов ко всему.

– Не смешите, а? – попросил шут. – Если даже что-то и есть, то никак не открытое нападение. У Родага с этим строго, заговоры крайне не поощряются вплоть до передачи заговорщиков Гильдии магов. Скорее, провокация.

– Владыка, я не буду поддаваться на провокации, – пообещал Милит. – А тебя спровоцировать – это кем надо быть? Аиллена, ты устала. Иди отдыхать. А мы тут посидим, если ты не возражаешь.

– Действительно, Делиена, иди и ложись спать, – посоветовал Маркус. Лена подумала – и решила, что от нее ни при каких обстоятельствах проку все равно не будет, да и последняя возможность принять ванну сыграла свою роль.

– Ариана, я понимаю, что ты боевой маг и все такое прочее, однако я думаю, что Маркус и шут уступят свои кровати Владыке и Карису, а мы с тобой будем спать у меня, – сказала она. – Но в ванную я чур первая!

Горячая вода разморила ее окончательно. Лене едва хватило сил надеть ночную рубашку и залезть под одеяло. Заснула она почти мгновенно. Там заговоры, интуиция и провокации, но там и целая толпа защитников, да не самых плохих, так что спать можно с чистой совестью.

Почему она проснулась, было непонятно. И жутко страшно. Сквозь неплотно закрытую дверь доносились негромкие голоса, в ванной шумела вода, а Лену охватил самый настоящий ужас. Может, наслал кто? А зачем? Ох, что за глупости, Лиасс почувствует любое магическое действие: как он походя обнаружил все ловушки Кариса, которые тот с таким тщанием расставлял по комнатам. Приснилось что-то? Да нет, сон не запомнился, но был какой-то традиционный, привычный – берег, вода, кусты, в общем, что-то пейзажное. Кошмары Лене никогда не снились. Разве что сдача экзамена или грядущая проверка вышестоящей организации. Она повернулась и заорала так, что испугалась и своего вопля тоже. Не заорала – вскрикнула, потому что рот ей тут же зажали, взметнулся над лицом нож – и тут же Ариана выкрикнула что-то низким нечеловеческим голосом, над Леной словно вихрь пронесся и смел в открытый проем тайного хода и нож, и державшую его руку. Быстро и бесшумно стена встала на место, в комнате стало светло, как днем: это уже заработала магия. Вся толпа переместилась в маленькую спальню, но Милит тут же отступил обратно: держать тылы, последовали его примеру и местные эльфы. Голая и мокрая Ариана стояла в дверях ванной, и черт возьми, она была не просто красива, она была совершенна.

– Прости, Владыка, я успела только отбросить его.

– Успела же, – кивнул Лиасс, Шут уже гладил Лену по голове, что-то бормотал утешающе, Маркус наливал ей из графина вино для приведения в чувство.

– Только и увидела – силуэт и нож. А у меня ничего, как видите.

– Кому ж могло прийти в голову поднять руку на Светлую? – покачал головой Маркус. – Неладно что-то в этом мире. Неладно.

Лену трясло так, что она пить не могла без риска сломать зубы о край кружки. Не обошлось без магии Лиасса: он просто погрузил ее в сон, не сильно интересуясь, хочет ли она спать. Зато утром она проснулась первой. Рядом на кровати спала Ариана, поперек двери – шут, а Милит прислонился к тайной двери и тоже дрых без задних ног. Как сказать и кому сказать, что, когда Ариана выкрикнула заклинание и киллера отбросило обратно, Лена успела заметить его заостренное ухо? Вот только проблем со своими Лиассу не хватало.

Словно услышав, зашевелился и поднял голову шут, тут же проснулся и Милит: дрых-то дрых, да сном сторожевой собаки, реагирующей на малейшее движение воздуха в радиусе десяти метров. Открыла фиалковые глаза и Ариана.