Сергей Малицкий - Отсчет теней

— Как было бы хорошо, если бы, оставаясь большим, этот пес гадил как маленькая собачка, — морщась, заметил Дан, очищая палубу после очередного опорожнения Аенором кишечника.

— Кто тебе мешает научить его делать это в воду? — удивился белу.

— Никто, кроме Стаки, — вздохнул мальчишка, покосившись на дремлющего на носу старика. — Он уверяет, что, если пес подойдет к борту, джанка может перевернуться.

— И он прав, — отозвался Хейграст, удерживая румпель. — Правда, боится пса он зря. Меня больше беспокоит, как бы Аенор не разучился от долгого лежания на боку стоять на лапах.

Услышав свое имя, пес поднял голову и довольно зевнул. Ему путешествие нравилось не меньше, чем Лукусу. Перевернувшись на спину, Аенор изогнулся и засеменил лапами в воздухе, демонстрируя, что с его конечностями все в порядке.

— Не смей! — повысил голос нари. — Или действительно джанку перевернешь, или мачту сломаешь.

— Послушай, нари, — Дан свесился с борта, пригляделся к прозрачным струям и вскочил на ноги, — что это за рыбы? Они не меньше чем по четыре локтя каждая!

Рядом с джанкой в воде стремительно извивались длинные, гибкие тени.

— Риллы! — улыбнулся Лукус. — Скоро Шин. Не больше дюжины лиг осталось! Надо будить Стаки.

— Что за риллы? — не понял Дан.

— Это звери, — почесал нос Лукус. — Такие же как варги, только маленькие. Они обитают на мелководье, заходят в русла рек. И в Салмии, и в Империи их считают священными животными.

— Почему? — не понял Дан.

— Они поют или плачут по ночам, — улыбнулся Лукус. — Впрочем, ближайшей же ночью услышишь сам. На самом деле это бывает только летом — так самец ухаживает за самкой.

— Они плачут по погибшим морякам! — с укором покачал головой, поднимаясь, заспанный Стаки.

— И после этого он будет говорить, что не верит в магию? — скривился Лукус. — Зато верит в сказки!

— Сказки это или нет, а историй, как риллы спасали тонущих и даже отгоняли варг, я не только знаю предостаточно, но и сам кое-что испытал, — проворчал старик, разворачивая припасенную лепешку в локоть в поперечнике.

Старик начал крошить хлеб в воду, и Дан не отказал себе в удовольствии посмотреть, как тени неожиданно превратились в стремительных зверьков с короткими перепончатыми лапами и забавными усатыми рожицами. Они плескались, выпрыгивали из воды и даже смешно верещали, стараясь ухватить лакомство.

— Все будет хорошо, — улыбнулся Стаки. — Хлеб берут. Отличная примета!

Шин появился неожиданно. Дан полдня сидел на носу, вглядываясь в мельтешение лодок, парусов и кораблей всех мастей. Силаулис раздался на полторы ли, слева сияли снежные громады Мраморных гор, справа на взгорке за полосой тростника шумели высоченные эрны, вдоль берега чередовались рыбацкие деревни на сваях и торговые причалы. Казалось, еще плыть и плыть, когда тростник поредел, обнажив вытоптанный берег, затем потянулись уже привычные огороды, повыше замелькали сараи, дома и, наконец, башни и крепостные стены. Стаки приказал убрать парус, Хейграст и Лукус сели на весла и повели джанку во внезапно открывшуюся протоку. Почти сразу деревенские дома сменились каменными, земляной берег оделся в ракушечник, а чистая протока предстала грязноватым городским каналом.

— Никогда бы не поверил, что можно плыть на лодке по улицам города! — восхищенно вымолвил Дан, едва не свернув себе шею, пытаясь разглядеть все сразу — и разноцветные здания, почти нависающие над джанкой, порой смыкающиеся над головой, и многочисленных торговцев, переполняющих набережные и мосты, по которым мачта «Акки» почти чертила концом.

— Половина Шина стоит на островах! — воскликнул Стаки. — Правда, штормы в Айранском море не редкость, поэтому крайние острова сплошь заняты крепостными укреплениями и волнорезами.

— А это что?! — вскрикнул Дан.

Толстая ящерица размером в два локтя выползла на корму, но мгновенно спрыгнула в воду, услышав глухой рык Аенора, которого Лукус накрыл старым парусом.

— Чата, — довольно протянул Стаки. — Еще одна неприкосновенная морская тварь в Шине. И тому есть объяснение, если риллы уничтожают все, что не слишком чистоплотные жители выбрасывают прямо в окна, то чаты съедают водоросли и тину, которые в противном случае забили бы эти каналы и превратили их в болота.

— Каждый город желал бы, чтобы в нем обитали безобидные твари, поедающие нечистоты, — заметил Хейграст. — К счастью, в некоторых городах жители сами заботятся о чистоте.

— Бывал я в Эйд-Мере, — кивнул Стаки. — Да только и Кадиш чистый город. Скоро ты сам в этом убедишься. Мы еще посидим у меня во дворике под ветвями ароны, выпьем настоящего ктара!

— Сейчас меня больше заботит не ктар, а почему мы выбрали этот путь? — пропыхтел Лукус, отпихиваясь веслом от угла очередного здания. — Насколько я знаю, в порт можно было пройти и по основному руслу?

— Спроси своего друга, кого он боится? — подмигнул белу Стаки. — Кто может высматривать джанку у портовых башен?

— А что мы будем делать в Шине? — спросил Дан.

— Покупать продовольствие и задавать вопросы, — ответил Хейграст. — Об Индаинской крепости, о Сварии, об Эйд-Мере. Если хочешь что-либо узнать, иди на рынок и подначивай продавцов.

— Главное — самому болтать не слишком много, — добавил Стаки.

— Как водится, — кивнул нари. — Пойду я и Лукус.

— А я? — встрепенулся Дан.

— А ты будешь присматривать за щенком, — кивнул Хейграст в сторону высунувшего из-под холстины нос Аенора. — Или предлагаешь Стаки сразу забраться на мачту?

Огромная гавань Шина была окружена цепью мелких островов, на каждом из которых стояла грозная башня. Большинство проходов перекрывали толстые железные цепи, а три сравнительно широких пролива охранялись сторожевыми кораблями Салмии. Гавань заполняли всевозможные суда и лодки.

— Слиры, — пробурчал Стаки, косясь на пса и показывая на сторожевиков. — Не смотри что неказистые, до двух вармов человек можно одновременно посадить на каждый. Опять же три мачты. Хотя бывает и по две, и по одной. Да и паруса, хоть и тростниковые, служат исправно. В бурю лучше этого судна не придумаешь, болтает такой кораблик на волнах, у экипажа кишки о зубы бьются, а посудинка не тонет! Будь у меня деньжат побольше, я бы тоже такой купил. Хотя, с другой стороны, зачем? Я же не купец! К тому же если в штиль, то против лерров ни джанка, ни слир не выстоят. Те и на веслах, и таран у них опять же.

— Которые здесь лерры? — спросил Дан. Стоя почти по горло в воде, он выводил белой краской уже на втором борту джанки слово «Акка».

— Здесь их нет, — пожал плечами Стаки. — На них имперские легионы плавают да пираты промышляют. Только для нас, мелких морских лодочников, разница небольшая — что имперцы, что пираты: все подчистую выгребут, хорошо, если не прикончат. Впрочем, Эл милостив к мудрым и осторожным. Мое счастье, парень, в моей голове! А если в Империю идешь, собирай караван, нанимай имперских сторожевиков в охрану и ни о чем не думай.