Сергей Малицкий - Камешек в жерновах

— Улетела, — кивнул Хейграст.

— Улетела, — поддакнул Баюл. — Это уж точно, только силы она потеряла здесь столько, что очухается не скоро. Я, конечно, не знаток демонов, но, когда наведенная магия моментально рассеивается, это первый знак, что уязвили мага изрядно. А может, и того лучше, подыхать она полетела?

— Я бы на это не рассчитывал, — бросил Хейграст.

— Я бы тоже, — стал серьезным банги. — Одно скажу: спасибо псу, что устоял против мамочки, а она ведь намного сильнее его была. К счастью, простенькая магия лесной хозяйки сгодилась. Что посложнее эта Барда бы унюхала, а на семена в шерсти да волокна травы она внимания не обратила. А им только и надо было, чтобы кровь на них брызнула.

— Так ведь не Барда это была? — оглянулся Дан. На месте помоста темнела черная проплешина.

— Не Барда, конечно, — согласился банги. — Едва ари колдовство свое начать попытались, как эрн ветвями зашумел, а мертвяк в кресле сам по себе и вспыхнул. Колдуны сразу все поняли и так шустро поспешили убраться, что только их и видели.

— А вас кто освободил? — не понял Дан.

— Этот самый Кираст и освободил, — сказал Хейграст. — Кстати, пойдем, Дан. Кое-кого покажу тебе. Вон в том шатре мы пока остановились. Правда, мертвечиной там попахивает. Барды — это шатер, зато все наше оружие там, и меч твой, конечно, тоже.

Хейграст шагнул вперед, Дан поспешил за ним и под недовольное сетование Баюла на короткие ноги начал протискиваться среди зеленых воинов.

— А ведь мы в самом центре Лингера, — поразился мальчишка. — Вытоптано-то как все! Здесь вот дорога, вон в той стороне был мой дом, там мы хоронили крестьян, а вот и холм. За ним источник, где мы нашли… Аенора.

— Здесь мы его и потеряли, — сказал Хейграст. — А вот и наш шатер.

Нари откинул полог, Дан шагнул внутрь и увидел Омхана, Бруска, Гринша, Дарлина, а также Райбу и Негоса, суетящихся у ложа израненного человека.

— Кто это? — спросил Дан.

— Не узнаёшь? — послышался знакомый голос. — Это же я, Фарг.

— Ничего? — спросил Леганд.

— Нет, — покачал головой Саш, отнимая руки от зеркальной поверхности.

Ничего не было за плоскостью зеркала, только толща скалы. Но оставалась память. Как легкое сожаление об утраченном, она мерцала на поверхности камня, и даже собственное отражение казалось Сашу зыбкой фигурой незнакомца из прошлого.

— Надо уходить, — вежливо, но твердо сказал маленький шаман, вытирая губы.

Копченый поросенок, действительно удивительно вкусный, был уже съеден на каменных ступенях, и Тиир, потирая живот, с удовольствием заметил, что, оказывается, есть у дикарей Дье-Лиа обряды, в которых он готов принимать участие каждый день.

— Это еще не весь обряд, — напряженно проговорила Линга.

— Ждешь волков? — спросил Тиир. — Далековато отсюда до Башни! К тому же еще ни разу убитый в окрестностях Селенгара волк не достигал и половины того размера, о котором доносили в своих жалобах крестьяне. Да и запах чудесного поросенка, что разнесся на многие ли вокруг, давно уже должен был привлечь всех волков в округе!

— Он и привлек, — отчего-то слишком спокойно произнес Леганд и потянул с плеча мешок.

— Смилуйтесь над нами, боги Дье-Лиа! — прошептал Тиир.

В глубине ущелья стояли два гигантских зверя. Они неуловимо напоминали Аенора, но превосходили его размером и отличались непроницаемо черной мастью. Звери словно ждали, когда их заметят, и не побежали, а скорее неторопливо пошли к алтарю, насторожив уши и внимательно наблюдая за будущими жертвами, но именно это неотвратимое приближение повергло всех в ужас.

— Что ты там говорил, Леганд, о своих схватках с белыми волками в Аддрадде? — Саш положил дрогнувшую руку на рукоять меча.

— Сейчас, сейчас, — торопливо копался в мешке Леганд. — Нужно только немного порошка толченой печени змееголова, и волки, забывая обо всем, начинают охотиться на своего же собрата.

— И на кого из этих зверей ты собираешься сыпать порошок? — дрогнувшим голосом спросил Саш.

Волки уже преодолели четверть расстояния до алтаря, и с каждым их шагом уверенности в победе над чудовищами становилось все меньше и меньше.

— Ук-Чуарк! — Леганд встряхнул оцепеневшего от ужаса шамана, подтолкнул его в глубину ущелья. — Иди, мой дорогой. Иди к выходу и не оглядывайся. А когда завернешь за угол, беги.

Шаман попятился, сделал один шаг, второй, третий, развернулся и неожиданно рванул со всех ног в сторону спасительной норы. И в то же мгновение перешли на легкий бег звери.

— Прости меня, Эл, за все глупости, что я совершил, — пробормотал Леганд, высыпая на себя порошок.

Едкий, дурманящий запах мгновенно залепил ноздри, перебил запах жареного поросенка, перебил все запахи.

— Нападайте, когда они будут пробегать мимо! — крикнул Леганд и попятился вслед за Ук-Чуарком. — Теперь их цель только я! Линга, брось лук, он не принесет особой пользы, но магию порошка может разрушить.

Вряд ли лук Линги мог помочь хоть чем-то. Разглядеть глаза чудовищ на черных мордах она не смогла бы и за дюжину шагов. Звери казались движущимися сгустками непроглядного мрака, вылепленными из ужаса порождениями тьмы. Охотница потянула из ножен деррский меч, но Саш схватил ее за руку, отдернул назад и жестко бросил в ответ на возмущенный взгляд:

— Отступи к вратам! Если и погибнешь, только после меня!

Звери уже неслись вперед рваными прыжками, притирая друг друга плечами, почти сливаясь в одно целое, устремляясь к не слишком торопливо пятящемуся в глубину ущелья старику. Тиир шагнул вправо, выставил вперед копье, упал на одно колено, пригнулся к древку, прищурился, замер. Саш шагнул вперед, присел и, когда облако ужаса было уже рядом, когда пахнуло из разинутой пасти, похожей на жерло огненной печи, зловонием, преодолевая нестерпимое желание замереть, пригнуться, слиться с каменной стеной, выдернул из ножен прозрачное лезвие и вспорол иссиня-черный бок. Плоть зверя раскрылась темным пламенем, чудовище взревело, заскрипело стальными когтями по каменным плитам, изогнулось, исторгло сизые, дымящиеся потроха, последним движением дотянулось до обидчика, но мгновенно отпрянуло от мантии. Второго шанса Саш зверю не дал.

Отрубленная голова еще только летела вниз, обезглавленная туша продолжала изгибаться на каменных плитах, а Саш уже оттолкнулся от нее сапогом и устремился туда, где хрипело на камнях второе чудовище, металась с обнаженным мечом над поверженным зверем Линга, и Тиира не было видно вовсе. Меч Аллона перерубил хребет ужасной твари — и хрип затих.

— Помоги! — выкрикнула Линга.

Первое, что увидел Саш, это было обескровленное лицо Тиира. Зверь, казалось, проглотил принца целиком, накрыл его своей тушей. Саш ухватил мерзкую тварь за скользкое плечо, с другой стороны подбежал Леганд, обжигая пальцы, они с трудом приподняли зверя, чтобы Линга смогла вытащить из-под него Тиира, и перевернули чудовище на бок. Тварь выглядела так, словно в пасть ей воткнули раскаленное стальное бревно. Нижней челюсти не было вовсе, глотка осыпалась пеплом, под обнажившимися, обожженными ребрами поблескивали угли выгоревшей плоти.