Владимир Мясоедов - Искры истинной магии

— Это чего ты нам подсовываешь? — ругался Алколит, тряся в вытянутой руке подбитым мехом плащом, который ему едва не продали. — Да он же весь потертый, в двух местах дырявый, да к тому же еще и не слишком-то хорошо выстиранный, а ты пытаешься уверить меня, что это новая вещь?

— Не нравится, найди лучше — хмыкнул продавец.

И он, как, оказалось, имел все основания для скепсиса. Выбор в лавках хоть и был, но был он удручающе однообразен. То ли местные купчишки объединились в торговый союз с лозунгом: 'Ничего кроме барахла!', то ли местная мода считала стильным одеваться в антиквариат. С оружием ситуация была схожая. Железный топор, отдаленно напомнивший мне индейский томагавк, рекомендовали как лучше средство против одетых в броню врагов. И он действительно был лучшим! Остальное было еще хуже. Ножи, сравнимые по степени остроты с садовыми лопатами, копья, напоминавшие тяпки со слегка повернутым навершием, вот луков было много всяких и разных, ничего не скажу, но с луком, то надо уметь обращаться!

— Жуть, — высказал свое авторитетное мнение Ассаин, когда мы шли из очередного супермаркета, ассортимента которого постеснялся бы иной бомж. — Большинство здешних изделий выкованы из плохонького железа, добываемого местным кузнецом на ближайшем болоте. На их фоне даже тот хлам, что приперли нам гоблины, выглядит очень даже прилично. Даже более того, замечательно.

— А ты ждал сияющих доспехов с подсветкой встроенными заклинаниями? — хмыкнул Ярослав. — Это жизнь, и магические предметы себе здесь может позволить только тот воин, которому по карману таскать везде с собой собственного заклинателя, который будет ему их заряжать.

— Ну или сам маг, — поразмыслив, признал правоту друга Артем. — Вы над нашими дальнейшими планами думали?

— Что тут думать, драпать надо, — высказался разом помрачневший Алколит. — На нас уже подозрительно косится местный священник.

— Это почему? — удивился я. — Мы же вроде бы старательно избегаем этого господина, да и не натворили ничего такого, чтобы привлечь его внимание.

— Судя по всему, здешний маг учуял нас по запаху той силы, что наполняет нас и настучал священнослужителю о наличии потенциальной угрозы.

— А с чего это мы потенциальная угроза? — заинтересовался Ассаин.

— Потому что мы действительно темные маги, не только по названию а и по сущности.

— Ну, а он то это откуда узнает? — не отставал Артем.

— Сегодня у местной знахарки скончался долго болевший дровосек, на которого упало дерево, — начал объяснять Ярослав. — И я почувствовал его смерть как вспышку силы родственной нам.

— Гм… — я с профессиональным интересом алхимика, которому представился шанс на ком-то испытать сделанные зелья осмотрел своего упитанного друга, — ты не перегрелся?

— Нет, — уверил меня Алколит. — Более того, вливание нашей внутренней силы, как выяснилось, негативно действует только на живых, а вот на мертвых совсем даже наоборот.

— Ты что, над трупом поэкспериментировал? — ужаснулся Артем. — Да нас же местные на вилы сейчас поднимут!

— Успокойся, я действительно поднял труп, — зачастил Ярослав. — Но труп мыши.

— И что? — не смог сдержать улыбки я. — Как впечатления отпервой марионетки, покорной твоей воле?

— Странные, — на полном серьезе ответил Алколит. — Такое чувство, что у меня выросла лишняя конечность, вот только самостоятельности у нее больше.

— Ну и что ты…

— Мрурууу! — вопль чудовищной силы, раздавшийся где-то подозрительно близко заглушил вопрос Артема. Сразу вслед за ним забор впереди нас разлетелся щепочками, а на улицу вылетело что-то большое и страшное, оказавшееся при ближайшем рассмотрении всего навсего быком. Вот только этот конкретный парнокопытный отличался от остальных представителей своего племени воистину богатырскими размерами и явно нечеловеческой злобой. Взревев еще раз и окончательно распугав прохожих эта скотина со скоростью и мощью скоростного поезда рванулась прямо на нас.

Алколит ушел вертикально вверх, будто был рыбой, которую подсек невидимый рыбак, расположившийся на ближайшем облаке. Ассаин не только сам успел выбраться из-за стола, но и убрал с пути озверевшей скотины застывших в ступоре девчонок, как рпаз пошедших на обгон нашей кампании и тоже попадавших в зону поражения. А вот мне, как идущему в центре, не повезло. От удара рогатой мордой, я воспарил куда-то вверх, к небесам, успел полюбоваться на ошарашенное лицо Ярослава где-то под собой и камнем рухнул вниз, прямо под копыта беснующегося скота. Первые несколько ударов копытами я ощутил, но не прочувствовал. А вот потом меня согнула боль, а вместе с болью пришла и ненависть к этой пока еще живой груде вырезки. На одних инстинктах я создал бледное пламя и метнул его в ставшее на дыбы животное. Бык рухнул прямо на меня и сознание куда-то улетучилось.

Сначала пришла жгучая боль, тело горело, каждая его жилочка вопила так, будто меня целиком засунули в гигантскую микроволновку. Потом жар ушел, но в груди и еще паре мест появилось тупое, но достаточно ощутимое нытье. Затем пришел свет, неприятно полоснувший по мозгу. И только потом появились голоса.

— Смотрите, он очнулся! — обрадовался Ярослав.

— Руками не трогать, — сипло попросил я, отчаянно стараясь проморгаться. — Что-то я себя плохо чувствую, и дышать тяжело.

— Возблагодарим же… — тягучий густой баритон вновь наполнил все тело жаром, источником которого служила раскаленная, святящаяся пронзительным желто-оранжевым светом рука, опустившаяся на мой лоб.

— Не надо! — прохрипел я, отчаянно извиваясь и пытаясь сбросить с себя эту, карающую неведомо за какие грехи длань.

— О! Прости. Переусердствовал, — волна магии, а ничем иным это быть не могло, спала, позволив увидеть виновника моих неприятных ощущений. Им оказался высокий и плечистый старик неопределенного возраста с роскошной гривой седых волос, облаченный в белый балахон. Для завершения образа светлого волшебника ему не хватало только бороды и посоха, первую, видно не отпустил, а второй мог найтись где-нибудь поблизости, например вот под кроватью, на которой я лежу…Кроватью?

— Где мы? — спросил я своих друзей, видневшихся на заднем плане.

— Фронтир. Окраина людских поселений и гоблиснких лесов, — охотно подсказал Ярослав.

— Да он не про то, — поморщился Артем. — Ты лежишь в доме у преподобного Тонахью, он местный священник. Четвертый день, кстати, лежишь, но первый раз в себя пришел только сегодня.

— Ничего, — уверил Ассаина церковник, его дух оправился, теперь пойдет быстрее, вот увидишь. Да славен будет…

— Шшш! — непроизвольно вырвалось из моей глотки, когда от высокой фигуры заструились волны с трудом переносимого жара. Мои друзья, кстати, отреагировали еще активней, отшатнувшись.