Роберт Джордан - Нож сновидений

Уставившись на шарф, она схватила Майгдин за плечо. – «Я хочу, чтобы ты попыталась заставить тот шарф сделать что-то, что не под силу ветру».

«Хочешь привлечь внимание?» – хрипло спросила Аллиандре. – «Скорее всего, его увидят Шайдо».

«Лучше так, чем смерть здесь от жажды», – ответила Фэйли резче, чем хотела. Тогда она больше не увидит Перрина. Если Севанна закует ее в цепи, она, по крайней мере, останется жива, чтобы он мог спасти ее. Он спасет ее; она знала это. Все, что ей сейчас нужно – это сохранить жизни последовавшим за ней женщинам. И если это означает новый плен, то пусть будет так. – «Майгдин?»

«Я могу потратить весь день, пытаясь обнять Источник, и ничего не выйдет», – уныло ответила златовласая женщина. Она стояла, потупясь, уставившись в никуда. По ее лицу казалось, что она смотрит в пропасть, разверзшуюся у ее ног. – «И, если я обнимаю его, то почти всегда ничего не могу сплести».

Фэйли ослабила свой захват и вместо этого погладила ее по волосам. – «Я знаю, что это трудно», – сказала она успокаивающе. – «Ну, вообще-то, я не знаю. Я никогда этого не делала. Но ты-то делала. И ты можешь сделать это снова. Наши жизни зависят от тебя, Майгдин. Я знаю, что в тебе есть сила. Я наблюдала это раз за разом. Ты не сдаешься. Я знаю, что ты можешь, и ты сама это знаешь».

Спина Майгдин медленно выпрямилась, и отчаяние покинуло ее лицо. Может, она все еще видела пропасть, но если она и упадет в нее, то бесстрашно. – «Я попытаюсь», – сказала она.

Она долго смотрела на шарф, затем подавленно покачала головой. – «Источник – там, подобно солнцу, но вне пределов видимости», – прошептала она, – «но каждый раз, когда я пробую обнять его, это походит на попытку поймать дым пальцами».

Фэйли торопливо вышвырнула одежду гай’шайн из своей корзины и еще из одной, не обращая внимания на золотые пояса и ошейники, упавшие на каменный пол. – «Сядь», – сказала она, складывая одежду в кучу. – «Расслабься. Я знаю, что ты можешь сделать это, Майгдин». – Усадив ее, она, поджав ноги, присела рядом.

«Ты можешь сделать это». – Мягко сказала Аллиандре, садясь по другую сторону от Майгдин.

«Да, ты можешь», – прошептала Ласиль, присоединяясь к ним.

«Я знаю, что ты можешь». – Сказала, нагибаясь Аррела.

Время шло, Майгдин уставилась на шарф. Фэйли шептала слова поддержки и изо всех сил надеялась. Внезапно шарф стал как будто твердым, словно его что-то натянуло. На лице Майгдин появилась широкая улыбка, когда шарф начал раскачиваться туда-сюда подобно маятнику. Он качнулся шесть, семь, восемь раз. Потом затрепетал на ветру и повис.

«Это было изумительно», – сказала Фэйли.

«Изумительно», – сказала Аллиандре, – «ты спасешь нас, Майгдин».

«Да», – пробормотала Аррела, «ты спасешь нас, Майгдин».

Сражаться можно по-разному. Сидя на полу, шепча слова поддержки Майгдин, пытающейся овладеть тем, чем ей так редко удавалось овладеть, они сражались за свои жизни, в то время как шарф качался, затем снова попадал во власть ветра, качался и безжизненно повисал. Но они продолжали сражаться.

Опустив голову и стараясь не спешить, Галина выбиралась из Майдена сквозь потоки одетых в белое мужчин и женщин, несущих в город пустые ведра и полные обратно. Без этих проклятых пояса и ожерелья она не хотела привлекать к себе внимание. Она надевала их, когда она одевалась ночью, пока Терава еще спала, но было так приятно их снять и спрятать вместе с одеждой и прочими вещами, которые она приберегла для побега, что не смогла сдержаться. Кроме того, Терава разозлится, проснувшись и обнаружив ее отсутствие. Она приказала присматривать за своей «маленькой Линой», и все узнавали ее в толпе по этим драгоценностям. Хорошо, теперь они послужат платой за ее возвращение в Башню, возвращение на ее законное место. Эта гордячка Фэйли и остальные дуры уже мертвы или почти мертвы, а она – свободна. Она погладила стержень, скрытый в ее рукаве, и затрепетала от удовольствия. Свободна!

Конечно, неприятно, что придется оставить Тераву в живых, но если кто-нибудь зайдет в ее палатку и обнаружит Хранительницу с ножом в сердце, то Галина станет первой кандидаткой в подозреваемые. Кроме того… Перед глазами завертелись образы, вот она украдкой нагибается над спящей Теравой, в руке она держит нож Хранительницы, глаз Теравы внезапно открывается, глядя на нее в темноте, ее крик, ее руки, нервозно пытающиеся отбросить нож, ее мольбы к Тераве… Нет. Нет! Все будет не так. Конечно, нет! Она оставляет Тераву живой из необходимости, а не потому что она ее… Ни по какой другой причине.

Внезапно раздался вой волков, волки со всех сторон, дюжина или больше. Ее ноги остановились сами собой. Ее окружали разномастные палатки, большие палатки, остроконечные палатки, низенькие айильские палатки. Сама не сознавая того, она шла прямо через часть лагеря для гай’шайн. Ее глаза поднялись к горному хребту к западу от Майдена, и она вздрогнула. Густой туман клубился по всему его протяжению, скрывая деревья, во всех направлениях в поле ее зрения. Городские стены скрывали горный хребет к востоку, и все же она была уверена, что там тоже царит густой туман. Стало быть, он пришел! Великий Повелитель хранит ее, она успела как раз вовремя. Ну что ж, он не найдет свою глупую женушку, даже если она выжила, как бы ни пытался, как не найти ему Галины Касбан.

Хвала Великому Повелителю, что Терава не запретила ей ездить верхом – она всегда предпочитала оставлять то, что можно разрешить, если ты старательно унижалась. Галина поспешила к своим припрятанным припасам. Пусть дураки, желающие умереть тут, умрут. Она была свободна. Свободна!

Перрин стоял на склоне у границы тумана, изучая лагерь и окруженный стеной город, лежащий внизу перед ним. До первых палаток лагеря было приблизительно двести шагов по очень крутому склону с хаотично торчащими из земли камнями, плюс еще семьсот шагов пустой земли. И еще приблизительно миля до города. Теперь он казался очень близким. Он не воспользовался зрительной трубой. Блик от линзы на солнце, которое уже выглянуло почти на ноготь из-за горизонта, мог все разрушить. Вокруг него клубилась серая масса, остававшаяся неподвижной даже под порывами ветра, который едва не срывал плащ с его плеч. Туман на дальнем хребте, скрывавший ветряные мельницы, если внимательно присмотреться, казался не менее неподвижным. Как скоро это заметит кто-то в лагере? Но с этим ничего не поделаешь. Туман ощущался как обычный туман – влажный и прохладный, но Неалд, прежде чем перейти к другим задачам, каким-то образом сумел закрепить его на месте. Даже полуденное солнце не смогло бы с ним справиться, по крайней мере, так заявил Аша’ман. К полудню, так или иначе, все будет кончено, но Перрин надеялся, что парень окажется прав. Небо было ясным, и для весны денек будет довольно теплым.