Роберт Джордан - Нож сновидений

Он объяснил Айз Седай необходимость помочь Девам, но к его удивлению, когда Масури сказала, что пойдет, светловолосая Эдарра подняла руку, остановив Коричневую Сестру с поднятой ногой. Анноура неловко переминалась с ноги на ногу. Она не была ученицей, и ей не нравились отношения между Хранительницами и Сеонид с Масури. Иногда они и ее пытались в это вовлечь, и порой успешно.

«Джайнина посмотрит, что можно сделать», – сказала Эдарра. – «У нее больше навык, чем у тебя, Масури Сокава».

Рот Масури напрягся, но она промолчала. Хранительницы запросто могли высечь ученицу, если она заговорила, когда ее не просят, даже если она на свое несчастье оказалась Айз Седай. Сулин увела за собой в туман Джайнину, женщину с льняными волосами, которые, кажется, никогда не были растрепаны. Женщина быстро шла следом за Сулин, несмотря на свои тяжелые юбки. Стало быть, Хранительницы Мудрости узнали способ Исцеления, не так ли? Днем это может оказаться полезным. Если Свету будет угодно, оно потребуется не часто.

Проводив исчезнувшую в тумане пару взглядом, Масима хмыкнул. Плотный туман смягчил вечно пылающие глубоко посаженные глаза и затенил белесый треугольный шрам на его щеке, но его тяжелый и острый, как остро отточенная бритва, запах безумия наполнял нос Перрина. Он решил, что от вдыхания этого запаха, его нос скоро начнет кровоточить.

«Плохо, что ты пользуешься услугами этих неугодных Создателю женщин, которые занимаются тем, что может делать только Лорд Дракон, будь благословенно его имя», – сказал Масима с тем жаром в голосе, что горел в его глазах, но был скрыт за туманом.

В голове Перрина завертелись цвета, на секунду превратившиеся в Ранда, Мин и высокого мужчину в черном кафтане – Аша’мана, и он почувствовал, как его ноги подкосились. У Ранда не было левой руки! Не важно. Что случилось, то случилось. Сегодня у него другие дела.

«… но если им известно Исцеление», – продолжил Масима, – «то будет куда сложнее победить дикарей. Жаль, что ты не позволяешь Шончан посадить на привязь их всех».

Он покосился на Анноуру и Масури, подразумевая, что их он тоже имеет в виду, несмотря на тот факт, что обе в тайне посещали его лагерь. Они восприняли его слова с айзседайской невозмутимостью, только тонкие ручки Масури немного расправили коричневые юбки. Она утверждала, что изменила свое мнение, и мужчина должен быть убит, так почему же она с ним встречалась? И почему в свою очередь с ними встречался Масима? Он – тот, кто сильно ненавидит Айз Седай. Возможно, теперь можно будет найти ответы, когда Хавиару и Нериону больше не требуется прикрытие?

За спиной Масимы зашептались Хранительницы. Огненно-рыжая Карелле, которая из всех казалась наиболее сдержанной, на самом деле почти потеряла терпение и поглаживала рукоять своего ножа, а Неварин, которая могла бы поучить гневу Найнив, пыталась ее сдержать. Масима должен был чувствовать эти взгляды спиной, но его запах ничуть не изменился. Он мог быть абсолютным безумцем, но ни капли – трусом.

«Вы хотели побеседовать с Лордом Перрином, милорд Пророк», – вкрадчиво вмешалась Берелейн, хотя за ее улыбкой Перрин чувствовал напряженность.

Масима перевел взгляд на нее. – «Я – простой Пророк Лорда Дракона, а не лорд. Лорд Дракон – теперь единственный для нас лорд. Его появление разрушило все связи, обязательства и титулы. Короли и королевы, лорды и леди – просто пыль под его ногами».

И снова в голове вспыхнули цвета, но Перрин их разбил одним ударом. – «Что ты здесь делаешь?» – потребовал ответа он. Общаясь с Масимой не было нужды смягчать углы. Парень и сам был твердым как хороший рашпиль. – «Предполагалось, что ты будешь командовать своими людьми. Добираясь сюда ты рисковал оказаться замеченным, и снова будешь подвергать нас риску, когда станешь возвращаться. Я не верю, что твои люди смогут продержаться без тебя и пять минут, если ты не будешь стоять у них за спиной. Они побегут, едва завидев Шайдо, идущих им навстречу».

«Они не мои, а люди Лорда Дракона», – Свет, находясь рядом с Масимой каждые несколько минут приходится подвергаться нашествию этих проклятых цветных водоворотов! – «Я оставил за главного Ненгара. Он сражался в таком количестве войн, о которых ты и представления не имеешь. Включая против дикарей. И еще я приказал женщинам убивать каждого мужчину, который побежит с поля боя, и дал знать о том, что отыщу каждого, кто сумеет от них сбежать. Они будут держаться до последнего, Айбара».

«Звучит так, словно ты не собираешься возвращаться», – заметил Перрин.

«Я собираюсь держаться поближе к тебе», – Туман мог скрывать горящий в глазах огонь, но Перрин все равно его чувствовал. – «Жаль, если с тобой случится какое-нибудь несчастье до того, как ты вернешь свою жену».

Так уже в самом начале одна из частей его плана пошла наперекосяк. Даже не часть плана, а скорее глупая надежда. Если все остальное пошло бы по плану, то выдавливаемые Шайдо побежали бы как раз в сторону людей Масимы, пройдя сквозь них как раскаленный нож сквозь масло, но вместо того, чтобы получить копье Шайдо в ребро, Масима будет… мозолить ему глаза и следить за ним самим. Вне всякого сомнения, неподалеку в тумане ожидают его телохранители, около двухсот головорезов, получше вооруженных и имеющие лучших лошадей, чем у остальной армии оборванцев. Перрин не смотрел в сторону Берелейн, но чувствовал, что ее беспокойство усилилось. У Масимы были все основания желать им обоим смерти. Ему нужно будет напомнить Галлене, что его основной задачей на сегодня будет охрана Берелейн от людей Масимы. И ему самому тоже придется почаще оглядываться за спину.

В тумане промелькнула короткая серебристая вспышка, и он нахмурился. Еще слишком рано для Грейди. Из тумана выплыли две фигуры. Одним был Неалд, его уже не шатало при ходьбе. Фактически, он теперь спотыкался. Его лицо выглядело чрезвычайно утомленным. Чтоб он сгорел, зачем он тратит силы в пустую? Вторым был молодой шончанин в покрытой лаком броне и с одним тонким пером на шлеме, который он нес подмышкой. Перрин узнал его. Это был Гуай Арабах, лейтенант из армии Тайли, о котором она хорошо отзывалась. Обе Айз Седай подобрали юбки, словно опасались прикасаться к нему, хотя он обошел их стороной. Со своей стороны, он сбился с шага, когда, подойдя ближе, увидел их безвозрастные лица, и Перрин услышал, как он шумно сглотнул. От него внезапно запахло смятением.

Поклон Арабаха предназначался Перрину и Берелейн, и он слегка нахмурился при виде Масимы, словно задавшись вопросом, что этот оборванец мог делать в столь пристойной кампании. Масима ухмыльнулся, и рука шончанина метнулась к рукояти меча, прежде чем он смог справиться с собой и отвести ее назад. Раздражительный народ, эти Шончане. Но Арабах не стал тратить время понапрасну. – «Генерал Знамени Кирган шлет вам свое почтение, милорд, миледи Первенствующая. Морат’ракены докладывают, что те айильские банды движутся быстрее, чем ожидалось. Они прибудут сюда сегодня, возможно даже к полудню. Та группа, что на западе, предположительно двадцать пять – тридцать тысяч, та, что к востоку – больше на треть. Почти половина из них носит белое, и с ними есть дети, конечно, но с ними все равно много копий. Генерал Знамени желает знать, не желаете ли вы обсудить поправки к плану диспозиции. Она предлагает передать вам в помощь несколько тысяч алтарских конных копейщиков».