Владислав Гусев - Судьба по контракту

Так… Прежде всего, следует примерить новое облачение.

Ильм расстегнул фибулу, снял с плеча плащ, сложил его несколько раз и плотно обмотал вокруг талии. Потом взял первую попавшуюся в руки рясу и натянул поверх одежды. Похлопал себя по обозначившемуся под темной плотной материей накладному животу и перепоясался веревкой. Нельзя сказать, что в новом облике он чувствовал себя комфортно, но интересы дела были прежде всего. Надо от всех этих сомнительных историй отходить. Если сегодня все пройдет гладко, самым правильным будет всей этой честной компании помахать рукой. Только бы не придумали ему еще какое-нибудь деликатное поручение. Кажется, что он стал зависим. От людей, от места проживания…Так нельзя. Контракт его больше не связывает по рукам и ногам. Чего еще желать. Некромант-птица вольная. Надо разобраться с Кейтом и уходить… И все-таки интересно, где Гор умудрился это добро добыть? Явно не раздел десяток братьев. Они хоть и смиренные, но кушают хорошо и сдачи могут дать не хуже портовых драчунов. Длинные руки у ночной гильдии, очень длинные.

Некромант накинул на голову капюшон и наложил на лицо чары. Вчера перед сном он специально отработал перед зеркалом особенное лицо. Просветленное и возвышенное.

Матрица сплелась легко и кожу лица привычно закололи сотни маленьких невидимых иголок. Ощущение было скорее неприятное, чем болезненное. С издержками магии приходилось мириться. Не он первый и не он последний. Так было всегда и так будет. Жаль только, что власть над силами природы приходиться употреблять в угоду всяким проходимцам. И жаль, что занятие это постепенно стирает грань между добром и злом в его душе. А ведь это только самое начало пути…

Закончив с собственным внешним видом, некромант обратил внимание на костяной отряд. Умертвия стояли ровной шеренгой, но фарфоровые маски, словно бесстрастные лица, были внимательно повернуты в его сторону. Ильм долго вглядывался пустые глазницы, и внезапно почувствовал угрызения совести. Совершенно бесполезный труд вышел. Только зря мертвых потревожили. Без всякого толку. Хонв бы такое дело не одобрил. По-хорошему надо бы лишить их магии и опять упокоить в земле, но хозяйская воля превыше всего.

— Отстегнуть мечи и сложить их у стены.

Скелеты повиновались.

— Одевайте робы.

Скелеты принялись исполнять приказ. Одевались они без суеты и довольно ловко. Даже помогали друг другу по мере возможности. Последовательность рун подчинения на золотых полосках проявляла себя самым лучшим образом.

Некромант дождался, пока последняя ряса заняла положенное ей место, и прошелся перед "братьями".

— Перепоясаться, благостные.

Скелеты потянулись к веревкам.

Ильм наблюдал издалека, как его подчиненные приводят себя в порядок, и радовался в душе, что на них надеты кожаные кирасы. Не будь брони талии вышли бы до слишком узкими. Да и костяные плечи без наложенной на них толстой кожи однозначно вызвали бы подозрения из-за немного странных для "живых" очертаний. Что ж, пока все идет, как задумано…

— Накинуть капюшоны, головы опустить, руки сложить на животе… Построиться в колонну по двое.

Некромант шмыгнул носом, погоревал про себя над уготованной ему участью и встал впереди небольшого отряда. Добрую треть Турова пересечь с тварями, построенными при помощи магии, предприятие рискованное. Попахивает дымком очистительного костра, но коли назвался некромантом, то будь добр соответствовать званию.

— Все за мной.

Скелеты чинно потянулись за своим предводителем, подметая длинными подолами грязный, утоптанный многочисленными подошвами снег.

Половину пути величавая процессия миновала без проблем. Степенные служители Ордена, медленно и печально бредущие по улицам, вызывали в сердцах горожан сугубо положительные отклики. Дорогу Ильму уступали все, причем многие замирали по сторонам и благочестиво прикладывали руку к сердцу. Стражники, попавшиеся на пути, тоже к немалой радости некроманта, преисполнились братской любви и вежливо обошли смиренных братьев стороной. Ильм посматривал на все это с величавым одобрением, чувствовал себя почти именником и мысленно считал, сколько еще осталось до спасительных городских ворот.

На границе между портовым районом и кварталом ремесленников небольшая неувязка все-таки случилась. Перед процессией неожиданно возник плюгавый и покрытый коростой нищий. Подволакивая одну ногу, он бросился к Ильму и едва не уронил его на грязную мостовую

— Благослови недостойного сына, благостный! Даруй свет нетленный! — искатель благодати встал перед опешившим некромантом на колени, молитвенно сложил руки и выпучил глаза.

Ильм окинул его ласковым взглядом, в душе давая хорошего пинка под зад, и заставил себя припомнить, что в таких случаях следует делать. Помниться брат- исповедник служивший на благо паствы в Гнилухе клал на голову просящего ладонь… А вот, что при этом изрекал мудрого, в памяти как назло не осталось…

Окончательно определиться с воспоминаниями ему не позволили.

Из моментально образовавшейся группы зевак на середину улицы выскочил крепкий плечистый парень в темной одежде. Он склонился над нищим, не очень приветливо улыбнулся и подхватил его под локоток. Бродяга попытался воспротивиться насильственным действиям, но больше похожий на молодого быка, крепыш уверенно поволок его в сторону. Оборванец попытался сучить ногами и взывать к справедливости, но не преуспел в своем начинании. Удар по темени пошел на пользу не только ему, но и столпившимся в поисках дешевых развлечений горожанам. Возмущенные крики стихли, а присутствующий при представлении народ сразу озаботился собственными делами и поспешил незаметно разбрестись в разные стороны.

Ильм вопросительно посмотрел на нежданного спасителя. Парень похабно ухмыльнулся, пнул попутно сапогом искателя милости небес, и махнул некроманту рукой. Мол, можно идти дальше. И Ильм пошел.

До самой северной башни никто его больше не потревожил. Даже изрядно подвыпившие гуляки у одной из дешевых таверн, азартно задиравшие одинокого прохожего, завидев молчаливую процессию, поспешили придать себе смиренный вид мучеников.

Далее все пошло не по плану.

Ильм еще издали стал присматриваться к воротам, в поисках видной фигуры сержанта. Просто так, для собственного спокойствия. Однако деятельный и никогда не сидящий на месте Виле Бык на глаза никак не попадался. Некромант, опять же для сохранения душевного равновесия, решил про себя, что Виле засел в караулке за кружечкой пивка, которое нежно любил или по нужде отлучился. Имеет право сержант отлучиться по нужде? Очень даже имеет. Он тоже человек, и ничто человеческое ему не чуждо…