Софья Ролдугина - Все кошки возвращаются домой

— Спасибо, но кольца я не ношу, — улыбка у меня была виноватая. — Правда, если вы не против подарить мне образ…

Корделия поощрительно кивнула.

Я закусила губу, сосредотачиваясь. Живое серебро охотно отозвалось, но самым трудным было не заставить его принять нужную форму, а зафиксировать ее. Корделия наблюдала за мной с непосредственным, детским любопытством, подперев подбородок острым кулачком. Когда узкая серебристая полоска на моем пальце вдруг потекла, создавая точное подобие золотого змея, то глаза ее изумленно расширились.

— Прелестно! — зааплодировала княгиня, смеясь, когда конструирование было завершено. Я украдкой перевела дух — копирование такой сложной формы потребовало много сил. К счастью, зрительная память у меня с детства была натренирована работой с нитями. — Это волшебное кольцо, да? — спросила она с потрясающим энтузиазмом.

У меня невольно вырвался смешок.

— «Волшебный» здесь только материал — живое серебро, — пояснила я, радуясь, что нашелся предмет, в котором Корделия разбиралась хуже меня. — А придать ему можно любую форму — хоть доспехов, хоть кубка. Можно даже превратить любой материал в живое серебро, правда, через некоторое время он распадется на воду и углерод…

Внезапно плети девичьего винограда швырнуло в комнату, и я подскочила на месте, с трудом удержавшись от вскрика. Корделия только вздохнула:

— Не обращай внимания, сестренка, это ветер. Поначалу мы все шарахались… Теперь привыкли. Так что там с волшебным кольцом?

— Собственно, это все, — развела я руками, выбрасывая из головы странные порывы ветра и невольно скашивая глаза на поднос. Запахи из-под полотенца доносились дразнящие.

— Ой! — Корделия прижала пальцы к губам. На лице ее появилось растерянное выражение. — Подожди, сейчас! — и стрелой вылетела из комнаты.

Точнее, я подумала, что она вылетела, потому что опять мне ничего не удалось заметить.

Ох, уж эти шакаи-ар…

Княгиня вернулась меньше, чем через минуту, аккуратно неся в руках глиняный кувшин, украшенный причудливой росписью — растительным орнаментом в аллийском стиле.

— Поставила молоко на полочку в камине и чуть не забыла, — смущенно пояснила она, опуская глаза. Картина получилась почти идиллическая — белая романтическая рубашка, скромного вида брюки и потупленные очи. — Хорошо, что Оскар напомнил.

— Кто? — машинально переспросила я, глядя, как она ставит кувшин на столик и откидывает полотенце с подноса.

— Балбес в джинсах, — коротко ответила Корделия, и в голове у меня вспыхнул четкий образ спящего парня из комнаты внизу. — Не обращай внимания, Оскар все время дремлет. У него хобби — видеть сны. И создавать сны.

— А у тебя? — вырвалось у меня. К счастью, Корделия ответила прежде, чем я успела почувствовать неловкость.

— Мое хобби ты видишь в шкафах и в этой шкатулке, — улыбнулась она. — Но у Оскара, конечно, интереснее. Попроси его — вдруг он захочет показать тебе один из своих снов. Мы часто просим Оскара придумать что-нибудь интересное на ночь.

Я поперхнулась.

— Э-э-э, — в голову долго не приходило ничего в достаточной степени вежливого. — Думаю, что единственный, с кем я хотела бы делить свои сны — это Максимилиан.

Корделия замерла на мгновение — а потом улыбнулась так счастливо, что у меня появилось совершенно ясное ощущение, будто бы я выиграла главный приз.

— Ну, как хочешь, — тем не менее, произнесла она вслух с видимым сожалением и прицокнула языком. — Кстати, насчет твоего обеда… Кофе я не нашла. Как ты думаешь, просто теплое молоко подойдет?

— Конечно, — благодарно кивнула я. Конечно, кофе бы продлил состояние относительной бодрости, но ненадолго. Что-то мне подсказывало, что лучше немного поспать после обеда. Вряд ли Ксиль разберется с делами так уж быстро…

«Желтые грибы», кстати, оказались всего лишь шампиньонами в горчичном соусе. Слишком пряными, на мой вкус, да еще опасными в сочетании с молоком… Ну, да я же их не буду сразу запивать.

— Корделия, ты начинала говорить о своем увлечении…

Выпечка, принесенная княгиней, была восхитительно свежей. Удивительно было найти подобное в клане шакаи-ар… впрочем, удивление быстро улеглось, стоило мне вспомнить, что здесь жили еще и дети.

— Увлечение как увлечение, — пожала плечами Делия, отщипывая понемногу от плюшки, посыпанной корицей. Я в глубине души радовалась, что княгиня делила со мной трапезу — обедать в одиночестве было бы не очень приятно. — Все началось вон с той чашки лет семьсот назад, — она указала на невзрачную глиняную поделку, больше похожую на пиалу, чем на чашку, и занимающую отдельную полку. — Увидела как-то гончарный круг, села попробовать… Это потом уже открыла для себя и мастерство стеклодувов, и тонкости изготовления фарфора, и литье.

Я слушала ее и рассеянно кивала. Смысл слов до меня дошел только к концу фразы.

— Погоди, — взволнованно перебила я Корделию. — Ты же не хочешь сказать, что все эти чашки — твоя работа?

Она удивленно вскинула брови, словно не понимая вопроса — и расхохоталась.

— Конечно, моя, чья же еще! — от смеха Корделия откинулась на кровати, едва не сбив со столика кувшин. — И кольцо, которое тебе приглянулась, тоже сделала я. Поэтому-то и была так польщена твоим вниманием к нему! Найта, сестренка, — она резко прекратила смеяться, будто у нее сработал автоматический переключатель настроения, и посерьезнела. — Оглянись вокруг. Гобелены — это увлечение Эллу, его любимое занятие. Он сам делает нити из пряжи, сам красит их, сам создает рисунок и воплощает его в ткани. Недавно, лет сорок назад, и подружку увлек тем же самым. Ковер и покрывало, — она провела ладонью по кровати, — это ее, Мирны, работа. Ройм, который отвечает за припасы в последнее десятилетие, приохотился готовить, и его выпечку ты сейчас уплетаешь с таким удовольствием. Немногие имеют традиционные, похожие на человеческие увлечения, — задумчиво покачала она головой, словно погружаясь в мысли о давних событиях. — Но и этих немногих хватило, чтобы построить наш дом, наполнить его красивыми вещами… Подарить нашему дому душу, вернее сказать.

Я смотрела на чашки за стеклянными дверцами шкафов. Сотни чашек — даже не сервизов, каждая была отдельным произведением искусства… И мне очень-очень хотелось услышать еще истории о Северном клане. Познакомиться поближе с Эллу, который выткал такие потрясающие гобелены и сказать тому неизвестному пока Ройму искреннее «спасибо» за мой обед.

Я почти пожелала стать частью Северного клана.

— Странное у тебя выражение лица. Неужели наши скромные увлечения произвели столь ошеломляющее впечатление? — с легкой насмешкой протянула Корделия, усаживаясь и подгибая под себя ногу.