Маркус Хайц - Война племен. Проклятые земли

— Это риск, на который можно пойти. Оправданный риск. Источник подарит мне силу. Наконец-то я вижу, как могу черпать из него энергию, и все благодаря той девушке-кузнецу. Она открыла мне тайну сплава, способного удерживать магию.

— Нет! Она не сломалась под твоими пытками!

— Сломалась. Думаю, она не все помнит. Боль, которую я могу причинить, не выдержит ни одно создание. — Эоил оглянулся. — Альвы бросили в бой новые войска. Альвийские солдаты пришли сюда под командованием Бессмертных, я чувствую их злобную ауру. Они боятся, что скоро все закончится, и я докажу им, что их так назвали не по праву. Ну что ж, подземный житель, скажи мне, сможем ли мы договориться или мне придется уничтожить и тебя, и твое войско, и твоих друзей…

И вдруг Родарио понял, что эоил пытается сделать. Металлическая нить, которую он видел, была сделана из сплава, созданного Балиндис, и вела к самому источнику магической энергии.

«Нужно отвлечь его».

— Думаю, что мы не можем принимать это решение самостоятельно, эоил. — Попятившись, он тайком бросил колбочку с кислотой на нить в том месте, где она выходила из стены. — Мы должны посоветоваться с правителями людей, эльфов и гномов, ведь их это касается так же, как и Тунгдила. Мы должны понимать, что…

Эоил махнул рукой, и актера подняло над полом и швырнуло в стену. Он ударился и упал на балюстраду.

— Никто не позволял ему вмешиваться. Что ж, я жду твоего ответа.

— Нет, я не могу позволить тебе сделать это.

— Мужество и упрямство часто идут рядом.

Аватар произнес заклинание, поднимая руку к небу, но ничего не произошло. Кислота проела металлическую нить, прервав связь с магическим источником.

— Возможно, я ношу в душе мужество и упрямство, но они-то и помогут мне победить тебя! — Тунгдил бросился вперед, занося топор на бегу, чтобы добиться наибольшей силы удара.

Но прежде чем он успел добежать до эоила, слева и справа от него из ниоткуда возникли две фигуры в роскошных черных доспехах из тиония. Такие доспехи обычно носили альвы. Головы незнакомцев были покрыты изящными шлемами, а в руках они сжимали тонкие — не шире пальца, — но все же смертоносные клинки.

Не успел Тунгдил удивиться неожиданной помощи, как что-то ударило его по ногам. Споткнувшись, гном перекатился на спину, готовясь вступить в бой с врагом.

— Ты? — Он уставился на Ондори.

Альвийка сняла с лица повязку и холодно улыбнулась.

— Позволь Бессмертным выполнить работу, на которую ты не способен. — Она сильно ударила его боевым посохом по шлему, и у Тунгдила зазвенело в голове. — Я уже говорила тебе это и скажу еще раз. Взгляни на меня. Твою смерть зовут Ондори. Я забираю твою жизнь, подземыш. — Из края посоха выдвинулось лезвие и легло на шею гнома. — А твоя душа пускай отправляется куда хочет.

Неожиданно сражение с эоилом утратило для Тунгдила значение — сперва нужно было победить Ондори.

Альвийка дернулась вперед, пытаясь всадить клинок ему в горло, но гном успел уклониться, хотя и не вполне чисто. Лезвие оцарапало шею, и на пол потекла теплая кровь. В воздухе повис сладковатый металлический запах, отличавший гномью кровь от крови других народов.

Тунгдил засучил руками и ногами, словно беспомощный жук, упавший на спину, и в этот момент Ондори пнула его в бок. Удар помог ему подняться, но при этом гном оказался в опасной близости к краю балкона. Златорукий вовремя успел оглянуться и отпрянул, уходя от очередного удара.

— Я требую отмщения за смерть моих родителей, подземыш. — Клинок дернулся вперед.

Тунгдил успел парировать удар топором, но Ондори в тот же момент опустила другой край посоха на забрало его шлема. В шее что-то хрустнуло. У человека от такого удара сломался бы позвоночник, но гном был способен выдержать его.

— Ты последуешь за ними, альвийка. — Тунгдил сделал выпад вперед, целясь топором в середину посоха. — Я уже говорил тебе об этом и сдержу обещание. — Тунгдил подцепил посох нижним краем топора и притянул Ондори к себе, а потом резко отвел топор вправо.

Его план сработал. Девушка настолько сосредоточилась, чтобы не выпустить посох, что не успела отдернуть правую руку. Лезвие вонзилось в тыльную сторону ее ладони, и на каменный пол пролилась темная кровь.

— Я сделаю из твоих костей скульптуру в честь моих родителей! — Ондори в ярости бросила посох в гнома и попала ему в ногу.

Тунгдил ударился спиной о поручни балкона и лишь чудом сумел высвободить топор. Острие посоха пробило металлический нагрудник и вошло до кости. Гном настолько сильно стиснул зубы, что они чуть не сломались.

Ондори сняла с перевязи короткую глефу, напоминавшую оружие Нарморы, и прыгнула вперед.

Гном и альвийка вступили в смертный бой. Оба наносили друг другу ранения, но никому не удавалось победить. Противники сражались с такой скоростью и упрямством, что у них не оставалось времени проследить за поединком Бессмертных и эоила, ведь малейшая ошибка могла привести к смерти.

Тунгдил хромал все сильнее, ноги не слушались его. Когда Ондори ударила его и посохом, и глефой одновременно и напряжение стало слишком сильным, его правая нога подогнулась и гном упал прямо на клинок альвийки.

Оружие вошло в шов между нагрудником и наплечником, пробило кожаный подкольчужник и раздробило ребро. У Златорукого потемнело в глазах, и, словно в тумане, он увидел, как альвийка замахнулась в очередной раз.

«Враккас, неужели люди и эльфы не стоят того, чтобы мы защищали их? — мысленно взмолился он своему богу. — Не оставь же меня, о Вечный Кузнец, но помоги мне, чтобы я мог выполнить свой священный долг». Он вслепую попытался парировать удар Ондори топором, но она лишь рассмеялась.

— Ты хороший противник, но все же твоих сил недостаточно. — Она пнула гнома в лицо, сломив последнее сопротивление, и опустилась рядом с ним на колени, приставив лезвие к горлу. — Умри же, Тунгдил Златорукий!

Ее лицо исказила гримаса возбуждения. Было видно, что альвийке нравится медленно вспарывать кожу врага, позволять ему сделать пару вдохов, а потом продолжить пытку. Ондори хотела, чтобы он испытал ту же боль, что и она сама, когда узнала о смерти родителей. Вот только времени у альвийки не было, поэтому ей пришлось прекратить страдания своего заклятого врага.

— Я убивал бы Синтору и твою мать вновь и вновь, — с трудом произнес Тунгдил.

Его рот наполнился кровью.

— Ты больше не убьешь ни одного альва. — Ондори занесла руку с оружием.

Внезапно послышался оглушительный грохот. Потолочные балки, обломки камней и щепки разлетелись во все стороны и посыпались на Тунгдила и Ондори.

Прежде чем альвийка сумела преодолеть испуг, над башней дворца Пористы вспыхнуло ослепительно-яркое солнце.