Маркус Хайц - Война племен. Проклятые земли

— Благодари богов, что ты этого не сделал. Иначе пришлось бы мне искать другого актера для «Театра Диковинок». — Фургас постучал другу по лбу, отбирая у него кинжал. — Раз ты такой умник, то почему столь тщательно скрываешь свой талант?

— Ваши кошели! — послышалось из-за какого-то полуразрушенного дома. — Немедленно.

— Ты что, себе напарника нанял? — опешил магистр.

Родарио, побледнев, покачал головой.

— Нет, это не со мной. Видимо, этот грабитель настоящий.

Повернувшись, они увидели, что к ним приближается какой-то человек в маске. Этот грабитель сжимал в руке огромный нож, выставив оружие вперед. Пригнувшись, Фургас уклонился от возможного удара и всадил противнику кинжал в плечо.

Но лезвие скользнуло в рукоять и выскочило вновь, когда грабитель отступил на шаг. И нападавший, и Фургас явно были крайне озадачены.

— Это же бутафорский кинжал! — воскликнул Родарио. — Я никогда бы не стал нападать на тебя с настоящим ножом!

Расхохотавшись, противник набросился на Фургаса. Магистру оставалось только уклоняться. Он заметил, что на лезвии поблескивает ярко-желтая жидкость — грабитель использовал яд.

— Я иду к тебе на помощь, друг мой! — Схватив какую-то деревяшку, актер уже бросился к нападавшему, когда из-за дома вышел второй грабитель и огрел Родарио дубинкой по голове. Бедняга осел на землю, изо всех сил стараясь не потерять сознание. — Это было… весьма неприятно…

— Ты Фургас? — спросил у него грабитель.

От боли у Родарио раскалывалась голова. С трудом открыв глаза, он уставился на отливающий желтым короткий меч.

— Нет, оставь его! — крикнул ему первый тип. — Фургас — вот этот.

— Не верьте ему. Я… — Родарио протянул руку вперед, пытаясь схватить грабителя, но полуобморочное состояние сковывало его движения.

Кто-то пнул его в голову, и актер наконец потерял сознание.

Фургас прижался спиной к стене, глядя на нападающих.

— Что вам от меня нужно?

— Деньги, что ж еще, — фыркнул первый.

Второй грабитель встал рядом с ним.

Магистр (уже во второй раз за вечер!) снял с пояса кошель и бросил его на землю.

— Довольны? Больше у меня нет.

Грабитель с ножом поднял мешочек и взвесил его на ладони.

— Неплохо. Да, похоже, что довольны.

Он хотел сказать что-то еще, когда на землю упала гигантская тень.

Подняв головы, они на фоне полной луны увидели темные очертания Джеруна. Телохранитель волшебницы вскочил на высокий уступ, оставшийся от развалин стены. В левой руке он сжимал огромный, два метра длиной, меч. За полированным забралом вспыхнул фиолетовый огонь. Сияние усиливалось. Послышалось глухое рычание.

— Во имя Паландиэль! — пробормотал первый грабитель, отшатываясь. Он не мог отвести взгляда от чудовищного противника. — Бежим! Он нас…

Высоко подпрыгнув, Джерун занес клинок, и в этот момент грабитель метнул в Фургаса меч.

Острие пронзило магистру живот, в то время как его противник упал на землю — Джерун в прыжке разрубил его на две половинки. Кровь смешалась с грязью в канаве.

Приземлившись на землю, телохранитель Андокай замахнулся и метнул меч второму грабителю в спину. Лезвие прошло над поясом, пробив тело насквозь, но силы удара на этот раз не хватило, чтобы разрубить противника пополам, — слева тонкая полоска мышц еще соединяла верхнюю и нижнюю части. Вскрикнув, несчастный повалился в лужу собственной крови, на землю вывалились его внутренности.

Пройдя мимо поверженного врага, Джерун забрал свой меч, застрявший в кирпичной кладке, и замер рядом с потерявшим сознание Фургасом. Он ждал, пока не услышал звон кольчуг стражников, которых наняла Андокай. Только увидев отблески их факелов, телохранитель волшебницы скрылся в темноте.

Тунгдил с Боиндилом и десятком других гномов пять дней назад покинули Серые горы и шагали теперь по безлюдным равнинам Гаурагара, направляясь на юг, где, судя по карте, находился еще один вход в систему туннелей.

Весна впервые за много солнечных циклов вступила в свои права на тех территориях, где раньше находились Мертвые Земли. Гномам казалось, что природа пытается наверстать упущенное: вокруг было полно цветов, и все они буквально сочились нектаром. В воздухе деловито жужжали пчелы — скоро у них будет отменный мед.

На самом деле это зрелище никого, за исключением разве что Тунгдила, не приводило в особый восторг — гномы намного выше ценили красоты своих подземных королевств, а яркий солнечный свет слепил им глаза. Непривычная яркость окружающего пейзажа мешала гномам, и потому отряд выходил на рассвете, двигался до полудня, потом отдыхал до вечера и вновь продолжал марш, на этот раз до глубокой ночи.

Когда Тунгдил год назад бежал от орков с недавно выкованным Огненным Клинком, он решил укрыться в эльфийском королевстве Аландур, ведь враги никогда бы не подумали, что гном станет прятаться у эльфов. Теперь скрываться не нужно, и можно спокойно пройти к тайному входу в систему туннелей, чтобы там начать поиск загадочных гномов, скрывающихся от остальных племен.

Решение отправиться в путь не было случайным.

Во-первых, Тунгдилу не хотелось наблюдать за приготовлениями к свадьбе Балиндис и нового короля Пятых, ведь это постоянно напоминало ему о том, что он потерял любовь своей жизни. Во-вторых, время поджимало. Раз орки выслали разведчиков к Каменным Вратам, значит, войско Ужноца уже совсем близко. Следовало как можно скорее отыскать тех, кто мог стать союзником Пятых в войне с орками. А уж об орках, которые могли прийти из Потусторонних Земель, и вовсе думать не хотелось.

Как и его спутники, Тунгдил б о льшую часть времени молчал — гномы двигались быстро, к тому же приходилось нести на себе тяжелые мешки с провиантом, что не располагало к ведению долгих бесед.

Тунгдилу едва удалось убедить Боиндила оставить брата в горах Пятых, но в конце концов гном понял, что сейчас больше нужен своему другу, чем Боендалу. Однако все равно мысленно Бешеный по-прежнему оставался рядом с братом и не желал ни с кем разговаривать.

На утро шестого дня перехода впереди показались крепостные стены города. Не медля, Тунгдил направился туда.

— Мы с Боиндилом попытаемся узнать, что тут слыхали об орках, — сказал он остальным гномам. — А вы отдохнете, чтобы вечером мы могли пойти дальше. К завтрашнему утру уже будем у входа в туннель.

Друзья вошли в город через центральные ворота. По непонятной причине здесь не оказалось ни одного стражника, да и сам город будто вымер — в переулках и на улицах не было ни единого человека.

— Тут что, чума? — удивился Боиндил. — Что ж такого стряслось, что на улицах долговязых не больше, чем золотых монет?