Маркус Хайц - Война племен. Проклятые земли

— А еще мало кто одет в кольчугу. И большинство из них безоружны, — тихо поддержал его Боендал. — Куда мы попали?

— Но зачем им кольчуги и оружие? — удивилась целительница, распахивая дверь своего дома. — Здесь мы в безопасности, здесь нет орков и других чудовищ, которые постоянно стремились бы на нас напасть, так зачем носить тяжелые топоры и истязать себя доспехами?

— Истязать ? — вскинулся Боиндил. — Ты только что сказала «истязать»? Это не истязание, такова наша природа . Кольчуга и оружие — это неотъемлемая часть гнома, как башмаки и кожанка!

— Может быть, у клановых гномов дела обстоят именно так, но не у Свободных. — В голосе Мюр прозвучала обида.

Грубость и неподражаемое хамство Боиндила кого угодно могли вывести из себя.

— Входите и сразу поднимайтесь по лестнице. Не хочу, чтобы вы залили водой мои ковры, — холодно сказала гномка и скрылась в соседней комнате.

— Ковры… — окончательно опешил Боиндил. — А что будет дальше? Цветочная вода для омовения рук?

— Успокойся. Помни, что мы здесь гости. — Тунгдил поднялся по ступеням наверх и оказался в большой комнате.

Как король и обещал, здесь их уже ждала одежда их размеров. Гномы быстро переоделись. Оглянувшись, Тунгдил заметил еще одну лестницу, ведущую наверх. Открыв люк в потолке, гном выбрался на плоскую крышу.

Его окружил городской гам, и Тунгдилу даже казалось, что он различает обрывки разговоров, большей частью повседневных: гномы обсуждали цены на продукты, события в Потаенной Стране, а еще то, что в город пришел кто-то новый.

Судя по всему — это Тунгдил понял из услышанного, — многие Свободные были недовольны тем, что их король решил наладить общение с клановыми гномами.

«Значит, предубеждения и здесь существуют», — даже с каким-то облегчением подумал Златорукий, подходя к краю крыши, чтобы взглянуть на прохожих.

По улицам ходили как совершенно белые гномы, так и ничем не отличающиеся от обычных — видимо, они еще недостаточно долго прожили под землей. Встречаясь, горожане вежливо раскланивались и шли своей дорогой.

Тунгдил увидел восьмиугольный храм Враккаса, возведенный неподалеку от статуи. Из пяти труб поднимался белый дым, в воздухе пахло травами и раскаленным железом — видимо, священники проводили ритуал в честь бога-кузнеца.

Белый дым напомнил Златорукому о тумане, увиденном в Потусторонних Землях, и о руне на стене. «Интересно, молятся ли подземные жители богу Враккасу?»

— Если ты останешься здесь, то сможешь услышать вечернюю молитву. — Сзади к нему подошла Мюр.

Испуганно вздрогнув, Тунгдил чуть не грохнулся с крыши, но девушка успела подхватить его за край кольчуги и затянуть назад. Златорукий толкнул ее, и теперь уже ему пришлось ловить Мюр, чтобы она не упала.

На мгновение, длившееся в течение времени падения капли пива с бороды гнома на пол, они прижались друг к другу и Тунгдил почувствовал ее тепло и мягкую упругую грудь под рубахой. В этот момент он был рад, что снял кольчугу.

Смутившись, они отпрянули друг от друга.

— Вечернюю молитву? — Тунгдил попытался сделать вид, будто ничего не произошло.

Дверь храма открылась, и наружу высыпало около пятидесяти гномов в нарядах кузнецов. Они встали на ступеньках, судя по всему, зная заранее, где место каждого. Последний подошел к наковальне из враккасия, сжимая в руках стальной молот.

— Мы возносим молитву благодарности Враккасу за то, что он дал нам прожить еще один день, — объяснила Мюр. — Я уже сказала близнецам, они будут наблюдать ритуал вместе с нами.

И действительно, скоро в люке, ведущем на крышу, показался Боиндил. Он тоже снял свою любимую кольчугу, но топоры на поясе все же оставил.

— Вот вы где. Что, лучшие места уже заняты? — Он прищурился. — Что все это значит? — Гном недоуменно посмотрел на священника.

Мюр вкратце объяснила ему суть ритуала.

— Вот оно что, — удивился Боиндил. — У нас каждый молится самостоятельно, и только по особым случаям мы собираемся на групповой молебен.

— Все это выглядит очень красиво, — заметил его брат, поднимаясь на крышу. — И что будет происходить теперь?

Послышались звуки сигнального горна — горожан собирали на площади.

Сюда приходило все больше гномов, и вскоре Тунгдилу показалось, что площадь состоит из разноцветных гномьих голов. На плоских крышах других домов, стоявших неподалеку, тоже виднелось какое-то движение. Жители Златоплота старались подобраться поближе к храму и статуе. Мюр внимательно следила за ритуалом.

Священник поднял молот над головой и замер с вытянутой рукой. Ни один мускул в его теле не дрогнул.

— Враккас, услышь наши голоса! Услышь нашу хвалу тебе! — торжественно произнес он и ударил молотом по наковальне.

Послышался звон металла, во все стороны полетели искры. Часть искр попала в специальные лампады на ступенях, и из них вверх взметнулись языки пламени.

Священник в центре группы открыл рот и начал петь. Голос у него был низким и глубоким. Через пару мгновений к нему присоединился второй священник, затем третий, и наконец запела половина гномов.

Раздался второй удар молота о наковальню, и те из гномов, кто до этого молчал, подхватили песню священника. Тунгдилу еще никогда не приходилось слышать ритуальных песен в исполнении многоголосого хора, и услышанное произвело на него неизгладимое впечатление. Златорукий почувствовал, как волоски на его руках становятся дыбом.

Молитва Враккасу тронула душу каждого гнома, слышавшего ее. Боиндил и Боендал лишились дара речи от восторга, и, когда собравшиеся на площади преклонили колени, братья, не колеблясь, последовали их примеру, чтобы восславить Враккаса так, как им еще никогда не доводилось.

Очарованный атмосферой праздника, завороженный дивным звучанием музыки, Тунгдил втайне надеялся, что служба никогда не кончится, но хор допел последние слова и смолк, и только эхо песни разнеслось по пещере. Священник в третий раз ударил молотом о наковальню, хор удалился в храм, и горожане начали расходиться. Чары развеялись.

— Вот это вечерняя молитва! — прошептал Боиндил, глядя, как закрывается дверь храма. — А утренняя будет?

В его голосе явственно прозвучала надежда на то, что вскоре ему придется еще раз услышать нечто столь же прекрасное.

— Мы молимся Враккасу только по вечерам, — улыбнулась Мюр. — Так что утром тебе придется славить его самостоятельно. — Она махнула рукой в сторону люка. — Я кое-что приготовила, так что предлагаю поужинать, а потом я отправлюсь спать, и вам советую поступить так же, потому что Геммиль завтра захочет показать вам все, вплоть до самых далеких закоулков города. Он очень гордится Златоплотом.