Александра Якивчик - Не будите в кошке зверя! Вестники бури (СИ)

Факелы ярко вспыхнули, освещая просторный зал, выложенный из белого мрамора с золотыми прожилками (и вспоминать, во сколько нам обошелся мрамор, мы тоже не будем…. НЕ БУДЕМ, я сказала!). Золотистые прожилки причудливо переплетались, складываясь в невероятной красоты рисунок (кто присмотрится, увидит канву защитного заклинания…, это так, к слову).

У дальней стены зала стояли статуи пяти богов нашего мира. Бог воды Эльмиртан, в длинной мантии до пола, у ног которого свернулась в клубок огромная, высеченная из полупрозрачного камня змея.

Богиня огня Хашнери, девушка с распущенными, чуть вьющимися волосами, в коротком, приталенном платье, протягивающая вперед руки с трепещущим в ладонях лепестком пламени.

Богиня земли Терианни, женщина с завязанными в хвост темными волосами, одетая в длинное, строгое платье и у ног которой, покорно склонив голову, лежала дикая лань.

И наконец, бог воздуха Вентироан, молодой парень с озорным взглядом, в простой рубашке и штанах, на плече которого сидит, расправивши крылья и гордо вскинув голову, сокол. (Между прочим, самый молодой из богов. Как так получилось, если они были созданы Творцом в один день, лично мне непонятно. Но с ним легче общаться, чем с той же Терианной. Вентироан с легкостью прощает мелкие неурядицы и ошибки во время проведения ритуала, чего не скажешь о богине земли).

Чуть позади четырех основных богов стояли статуи ещё двум: Богине Судьбы Алимарики, большой серебряной змеи, склонившейся над раскрытой книгой Судеб, и Боги Времени Эльминору, черный ворон, положивший правую переднюю лапы на песочные часы.

Перед каждой статуей стояли две чаши для подношения богам даров: одна — для магов, которые преподносили в дар часть своих магических сил (огненный шарик и ему подобное, только с использованием других стихий), другая — для подношений простых людей: фруктов, овощей и все, на что у них воображения хватит.

Подойдя к чаше богини огня, я создала небольшой огненной шар и бросила в неё. Вверх взметнулся язык изумрудного пламени, чуть не опалив мне волосы, и… рассыпался снопом искр. Так, не поняла. Это что ещё за игнор моей особы?

Повторив попытку, я окончательно убедилась в том, что меня нагло игнорируют. Ну и как это называется? Я ещё поняла бы, если бы на мой зов не явилась богиня земли, но что бы на мой зов не откликнулась Хашнери, такого на моей памяти ещё не было. Ладно, я хотела по-хорошему, значит, будем по-плохому.

Сняв с ближайшей стены факел, я его потушила и с кровожадной ухмылкой подошла к статуе. Хорошенько размахнувшись, я со всей силы ударила по статуи.

— Подъем! Труба зовет!!

— Попался бы мне трубач, которому принадлежит эта труба, — недовольно проворчал чей-то голос у меня нал ухом. В следующее мгновение едва тлевший в чаше изумрудный огонек вспыхнул, и на пол Храма ступила невысокая стройная девушка в коротком, перламутрового цвета платье. Волосы были небрежно перехвачены алой лентой и переливались всеми цветами пламени: от кроваво-рубинового до цвета белого золота. Заспанные карие глаза с укором смотрели на меня, пытаясь пробудить остатки порядком потерявшейся за семь тысяч лет совести. Гиблое дело, сразу вам говорю.

— У тебя вообще такая полезная вещь, как совесть есть? — ядовито поинтересовалась богиня, скрестив на груди изящные, ухоженные руки.

Я скромно потупила глазки, шаркнув по полу ногой:

— А что это такое?

Хашнери тяжело вздохнула:

— Все с тобой ясно. Кошка, она и в Темном королевстве — кошка. Чего тебе посреди ночи не спится?

— Меня бы кто просветил, — пожала плечами я, — Мне нужна твоя помощь.

— Интригующее начало, — хмыкнула богиня, присаживаясь на край жертвенной чаши, — Чем же могу помочь Великой и Всемогущей Алексе?

— Да так, ничем особенным, — мило улыбнулась я, — Просто, проведи меня незамеченной в мир Акианы.

Хашнери закашлялась:

— КУДА? К этой пси… ненормальной? Алекса, да ты с ума сошла!! Как я должна это сделать?

Наверное, мой красноречивый взгляд в сторону необычного огня (интересно, почему у меня именно так родная стихия проявляется, окрашенная в изумрудный цвет?) объяснил все лучше всяких слов. Проследив за моим взглядом, богиня огня на миг замерла, а потом посмотрела на меня, как на полную дуру. С чего бы это?

— Алекса, ты…, ты… вообще с головой не дружишь? — долго же она подбирала цензурное выражение, — А вдруг тебе не хвати резерва для совершение такого перехода?!!! Что я остальным говорить буду?!! Не виноватая я, она сама в переход полезла?!!!! Нет, нет и ещё раз нет!

— Хаши, — от резкого крика богини у меня заныли виски, — Во-первых, перестань орать, — Хашнери послушно захлопнула рот, немного опешив от моей наглости, — Во-вторых, мне нужно срочно попасть в мир Акианы…

— Мало ли кому что нужно! — взорвалась богиня. Языки пламени висящих на стенах факелов резко взметнулись вверх, — Я не хочу отвечать перед Хранителями за твою смерть…, и перед семьей тоже!!

— Так боишься оборотней? — хмыкнула я, осторожно отходя подальше от плюющихся искрами факелов. М-да, вот она разозлилась…, главное, Храм не сжечь…

— Так боюсь твоих неадекватных волков из клана д'аркв" ир! — отрезала Хаши, пытаясь взять себя в руки. Между нами говоря, получалось у неё из рук вон плохо.

— Хаши, а может…

— Никаких "может"! Повторяю…

Эх, надеюсь, Арона не казнят к тому времени, когда мы наконец-то договоримся…

За пять минут до этих событий…

Ник

Этой ночью мне почему-то не спалось. Хотя, учитывая все пережитые за неё неприятности, заснуть я должен был ещё при виде мягкой кровати и подушки. Увы, этого не случилось, и сейчас я просто лежал на предоставленном ложе сна и отвлеченно глядел в потолок, думая о своем. А подумать было над чем.

Например, почему каждый раз, когда Алекса вспоминает пожар в Старой Столице пантер, в её душе бушует вихрь старой боли, отчаяния, растерянности и… ненависти. Обжигающе холодной, всепожирающей и уничтожающей все на своем пути ненависти. То, что я чувствую, это лишь отголоски той гаммы эмоций, которые она испытала семь тысяч лет назад.

И, честно говоря…, я никогда не думал, что так можно ненавидеть. Эта ненависть была тесно переплетена с яростью, горечью утраты и диким, звериным бешенством. Если бы мне надо было облечь свои ощущения в слова, эти чувства можно было бы охарактеризовать одной короткой фразой: "КТО ПОСМЕЛ?!!" сделать то-то, то-то и то-то…

Лично мне… неуютно от одних отголосков той ненависти. Какая же она была в момент… как бы это лучше сказать… зарождения, что ли? Или, когда достигла своего пика? И как Алекса смогла её пережить? Да так, что её душа не выгорела от этого огненного вала…

Мимо полуоткрытой двери бесшумно скользнула чья-то тень. Быстро встав с кровати, я осторожно подкрался к двери и выглянул в коридор. Глаза невольно расширились от удивления.