Татьяна Патрикова - Особенности эльфийской психологии

Сначала им было не особо интересно, пока команды без энтузиазма перекатывали мяч по полю, я даже расстроиться успел. Но сонное царство в моем классе наблюдалось ровно до середины тайма, потому что именно тогда забили первый гол в ворота команды, за которую болели темные. Что началось! Я и подумать не мог, будто эльфы, которые всегда казались слегка отмороженными, причем что светлые, что темные, способны так азартно болеть, особенно когда на кону чуть ли не честь мундира. Да и футболисты на экране к тому времени разыгрались, стало больше опасных моментов, и к концу тайма забили второй гол, но в ворота команды светлых. Что тут было! И взгляды. И ерзанье на стульях. Когда уложивший Имиру спать и вернувшийся к нам Фарид застал эту картину, чуть не сел прямо у двери, такой дикой она была на его взгляд. Потом обвыкся и сам затесался в болельщики. Машка с Алым орали и требовали, чтобы эти черепахи кончали маяться дурью и принимались за дело, командоры старались вести себя относительно сдержанно, но по тому, как горели их глаза, было видно, что они тоже живо переживали события на экране. Даже наши девчонки оказались охвачены всей этой кутерьмой. И тут… под конец первого тайма в класс ввалились Улька и Том, нагруженные какими-то мешками.

— Так и знал, что опоздаем, — объявил рыжий и принялся деловито выставлять на мой учительский стол, отодвинутый к стене, бутылки.

— Э? — растерялся я.

— А что, — невинно захлопал бесстыжими глазами Том, — ты же сам сказал про пиво. Вот мы и решили, что раз с командорами пьешь, то и с нами в законный выходной можно.

— Взяли побольше, — прогудел слегка смущенный Улька, которому нарушение правил с проносом алкоголя в стены учебного корпуса несколько претило. Но Том его как-то уломал. — Иля шушара прислала, сказала, что не одни будем. Потому и задержались.

— Хо-хо, — обрадовался Филька, который, как я потом узнал, был самым молодым в отряде Мурки. И тут же схватил со стола одну из бутылок темного стекла со странной верхушкой в виде последовательно соединенных друг с другом трех сфер.

Светлые начали неуверенно переглядываться. Но все их сомнения разрешил Барсик. Встал из своего кресла вместе с Бандитом, который, как ни странно, все это время провел у него на коленях, бросая в сторону лежащей на полу у ног Фильки Маркизы заносчивые, горделивые взгляды, и взял им с Муркой по бутылочке. Темный командор благодарно кивнул и снова переключил внимание на экран.

Пиво разошлось быстро. Мои «колокольчики» принялись каждый на свой лад полушепотом пересказывать Ульке и Тому события первого тайма, пока в перерыве шло выступление группы поддержки. А я прихлебывал просто божественный напиток, коим показалось местное пиво, и размышлял про себя, как же я теперь после него нашу отечественную ослиную мочу пить стану.

Второй тайм вознес ажиотаж вокруг матча до небывалых высот, за ним последовало дополнительное время. И когда именно на дополнительных минутах счет сравнялся и судья засвидетельствовал ничью, хотя до этого в лидеры вырвалась команда темных, в классе началось такое, что в первый момент у меня возник порыв заныкаться куда-нибудь под парту. Но меня удержала на месте Ирка, сжав ладонью мое колено и тем самым успокоив. Относительной тишины удалось добиться где-то через полчаса, когда светлые и темные перестали наперебой возмущаться и осуждать кто судью, а кто — криворукость вратаря команды светлых. Но уже через секунду класс погрузился в полную тишину, которую, казалось, можно было резать ножом. Потому что, когда голоса спорщиков поутихли, слова Фарида, озвученные задумчивым голосом, прозвучали пугающе четко.

— Только мне кажется, что ты специально выбрал для показа матч, в котором изначально не было победителей и проигравших?

Лица присутствующих синхронно повернулись ко мне. Ничего не оставалось, как встать, повернуться спиной к экрану и двери, ведущей в мою квартиру, и развести в стороны руками. А еще улыбнуться чуть виновато, чтобы сразу не бросились убивать.

— Так и знал, — вдруг бросил Барсик, возмущенный ничьей не меньше, чем его подчиненные, — что где-то тут подвох!

— Конечно, — с достоинством отозвался я и обвел всех долгим взглядом. — Ну что, согласны сыграть в футбол, чтобы выяснить, кто кого?

— Согласны, — ответил за всех Мурка. Барсик кивнул, почесав за ушком Бандита, который, не иначе как на зависть Маркизе, еще и соизволил мурчать, словно трактор.

И тут, в очередной раз на этой безумной неделе, настал мой звездный час.

— В таком случае расклад нашей с вами футболотерапии будет следующим. Улька и Том станут судьями на поле — думаю, у вас, ребята, это должно получиться. Машка — комментатор, вот уж кому палец в рот не клади, — при этих моих словах у Машки даже уши от удовольствия дернулись, а я продолжил: — Гарри и Фа с их особыми талантами назначаются следить за тем, чтобы на поле не применялась магия, справитесь? — Они переглянулись, и за обоих кивнул Фа. Разумеется, в первую очередь я намекал на способности Гарри видеть энергетические сущности, о которой она рассказала нам в кафе. Но, уверен, ифриту тоже найдется занятие. — Ира и Лия в команде поддержки. Кар — главный судья, то есть со своим острым глазом будет помогать мне на расстоянии отслеживать возможные нарушения и конфликты. И наконец самое главное — на этой фразе я улыбнулся так, что Мурка и Барсик, которые знали меня куда лучше других коммандос, отчетливо напряглись. — Две команды. Светлые с капитаном Илей и тренером Муркой. И темные с капитаном Алым и тренером Барсиком.

Вот на этой моей фразе, точно могу сказать, настала именно та тишина, которую принято называть гробовой. Только урчание довольного Бандита нарушало ее.

— Ты хоть думаешь, что предлагаешь? — зашипел Барсик, когда до него и остальных наконец дошло, что я не шучу.

И тут для меня настал момент, когда главное было — не переиграть.

Я хмыкнул.

— То есть ты готов подписаться под тем, что как потенциальный лидер — полный ноль?

У светлого командора от ярости побелели щеки. Я поймал на себе предостерегающий взгляд Иры, но проигнорировал его. И рискнул пояснить свое мнение.

— Потому что твой отказ я могу прокомментировать лишь следующим образом. Твои люди, прошу прощения, то есть эльфы — светлые эльфы, если быть точным — подчиняются тебе лишь потому, что знают о твоем происхождении и понимают, что за неподчинение их по головке не погладят. Только поэтому ты в их кругу считаешься признанным лидером. И боишься… Да-да, нечего во мне дырку взглядом прожигать, именно что боишься попасть в круг тех, кто не станет уважать тебя только за твое происхождение, и тебе придется завоевывать уважение именно своими достоинствами, а не высоким положением твоей семьи. Или я не прав?