Philo - Яблоня

Снейп открыл рот, чтобы возразить.

— Молчите. Я слишком устал. Просто хотел извиниться. И за то, с чего все началось, и если моя глупость навлекла на вас лишние неприятности. Вы должны знать… не думайте, будто совратили школьника; я знаю, вам противно так считать. Дерек — тот, что снаружи — был моим первым любовником. Теперь он с Энди, но, когда они познакомились, был со мной, и мы несколько ночей провели втроем. Так что не ругайте себя на этот счет. Встречаясь с вами, я не был девственником. А теперь я вернусь в школу, и мы поставим точку в отношениях, хорошо? И так уж ясно, что вы всегда будете ненавидеть меня, но Волдеморта нужно победить, и цель у нас по-прежнему общая.

Медбрат вкатил в палату тележку с лекарствами.

— Вам пора уходить, сэр, — сказал он зельевару. — Приказ дежурной сестры.

— У меня все, — отозвался Гарри. — Прощайте, профессор Снейп.

Закрыв глаза, юноша повернулся на бок и подтянул одеяло повыше, не обращая внимания на возящегося у капельницы медбрата.

Снейп в смятении покинул палату.

В коридоре никого не было. Он направился к лифтам. Стоило свернуть за угол, как поджидавший его Дерек схватил зельевара за грудки и прижал к стене.

— Алекс хочет, чтобы я оставил тебя в покое, — процедил он Снейпу в лицо, — и огорчать его я не стану. Но, если когда-нибудь откроется, что ты снова причинил ему боль, поверь, мне будет глубоко наплевать, найдут ли когда-нибудь твою жалкую задницу под бетонным фундаментом пятнадцатиэтажного дома!

На следующий день Гарри навестила мадам Помфри.

Сменить свой обычный наряд женщина не пожелала, и работники больницы разинув рты глазели на то, как она плывет по коридору, как развеваются отвороты ее чепчика. Впрочем, мистер Хамфрис, дежурный консультант, готовящийся в скором времени выйти на пенсию, лишь вспомнил юность и восхитился деловым подходом и меткостью вопросов мадам Помфри о пациенте. Юноша явно хорошо ее знал и был рад видеть, хотя и смутился, когда Поппи упомянула о том, сколько волнений он доставил своим исчезновением. Она одновременно успевала осматривать Алекса и требовала узнать, почему врачи позволили уровню натрия в организме больного упасть до точки дестабилизации клеточной функции.

Хамфрис согласился завтра же отпустить Алекса на попечение мадам Помфри в возглавляемое ею медицинское учреждение, но поставил несколько условий. Даже попросил номер телефона, чтобы знать, все ли в порядке. Мадам назвала его дерзким юношей и сказала, что видит насквозь, чем совершенно очаровала сбежавшихся с незаконченного осмотра врачей.

Несколько дней спустя мистер Хамфрис с радостью получил письмо, написанное пером на плотном пергаменте и содержащее благодарность за оказанную юному коллеге Поппи помощь. Тот, говорилось в послании, успешно поправляется. Также в письме спрашивалось, любит ли консультант оперу, поскольку у мадам Помфри имеются два билета на «Аиду». Получить ответ нет возможности, но, если он согласен, в указанный день Поппи, в платье рубинового цвета, будет в Королевском оперном театре и с удовольствием проведет с Хамфрисом вечер.

Мистер Хамфрис, овдовевший семь лет назад, много думал о таинственной леди и решил, что она работает на секретную военную больницу, поскольку однажды лично видел сотрудников морского госпиталя в накрахмаленных униформах старинного покроя. Письмо лишь подтвердило его предположения, и ради такого случая консультант приобрел белый шелковый галстук-бабочку.

В тот же день Дерек и Энди с негодованием узнали, что Алекса переводят. Энди потребовал сообщить ему, какой амбулаторный сервис задействован в переезде, и может ли он попроситься туда в качестве водителя. Далеко ли другой госпиталь? Почему больного передвигают?

Дерек строго поглядел на Алекса и спросил, будет ли этот мерзавец Северус там, куда переводят друга.

Впрочем, больше всего Дерека и Энди волновало то, что сдергивать пациента с постели было слишком рано.

Гарри думал, что сказать друзьям. Они спасли его, заботились, а он столько от них утаивает. Можно ли открыть им правду? Нужно ли? Поверят ли ему? Чем для них чревато обладание такой информацией?

— Слушайте, — тихо начал он, — место, где я преподаю, — не простая школа. Много рассказать не получится… Но она оснащена медицинской техникой, которой нет в других местах. Там мне помогут.

Сжав его руку, Дерек кивнул.

— Опасно это? — спросил он, глядя на ладонь, которую держал в своих руках.

— Что именно?

— Твоя жизнь. Много в ней опасностей?

Гарри потянулся и погладил Дерека по волосам. Он любил этого человека и его партнера тоже — так, как любил Гермиону, свою лучшую, надежнейшую подругу.

— Есть немного. Не всегда, но случается, и снова случится уже очень скоро. Я должен быть готов ко всему.

— Мы всегда рады тебе, — кивнув, прошептал Дерек. — На случай, если захочешь ненадолго сбежать оттуда. Никаких объяснений не нужно. Просто приходи.

Гарри со слезами на глазах обнял великана.

— Спасибо, — искренне сказал он.

Энди погладил юношу по плечу, и Гарри сжал ладонь друга, глядя в его обеспокоенное лицо.

— Спасибо вам. За то, что спасли меня. За то, что вы есть.

— Ладно тебе! Можешь расплатиться за чистку дивана, когда навестишь в следующий раз. Трудно было ведро подыскать, что ли?

Расхохотавшись, юный волхв извинился в ответ на дружеские подшучивания и пообещал как можно скорее приехать в гости.

Три дня спустя первым занятием у Гарри были зелья.

— Мистер Поттер, — протянул Снейп, — благодарю, что почтили нас своим присутствием. Попытайтесь впредь упражняться в реактивной рвотной стрельбе на других уроках, сделайте милость.

Панси Паркинсон прыснула, но Гарри был рад, что Снейп по крайней мере отметил его присутствие. Да и в целом, хотя зельевар и язвил, как прежде, он лишь объяснил юноше задание и оставил в покое. Зная Северуса, подобное поведение можно было считать предложением перемирия.

Гарри провел в лазарете два дня, прежде чем вернуться к своим обычным делам. Мадам Помфри быстро разобралась с его внутренними повреждениями и поставила толстую кишку на место, а также напоила юного волхва зельем для восстановления сердечной деятельности.

Сидя рядом с постелью молодого человека, Поппи объявила, что оказанные ему услуги полностью конфиденциальны, а сама она прекрасно справляется с проблемами, в которых не последнюю роль играет секс. Колдомедичку сильно огорчило нежелание Гарри обратиться к ней, хотя мадам Помфри и понимала, почему он так поступил. Тем не менее она выходила достаточно волшебников-геев — и за годы практики в Хогвартсе, и до этого, да к тому же имеет опыт работы с жертвами бытового насилия. Женщина выразила надежду, что в будущем он заглянет к ней, не смущаясь из-за того, чем именно болен и кто является партнером юноши. Хотя профессор Снейп и сварил для Гарри заживляющее зелье, зная — в этом случае — о причине болезни, в будущем она обязательно станет хранить врачебную тайну и выписывать необычные лекарства у поставщиков вне стен школы.