Ирина Бондарь - Последний дракон в Паутине

Мое заклинание действовало на неуязвимую звериную ипостась Даррена, которая вызывала в нем неконтролируемую ярость, непреодолимую ненависть, не давала ему покоя, будоража человеческую половину обостренными чувствами, которых у людей нет. Это было его силой. Это стало его слабостью. Потому что я ударила точно в сердце огромного зверя, и он не смог уклониться.

Теперь я могла себе позволить немного расслабиться, что в условиях продолжающейся битвы было слегка неуместно. Сломала с помощью нехитрого заклинания оба наконечника, поскрипела зубами, запустила регенерацию и со всхлипом выдернула обе стрелы. Хлынувшая было кровь быстро остановилась, после того как я зажала все сосуды, стараясь не ругаться вслух слишком уж громко.

– Советник ранен!

– Советник убит!

– Советник в плену!

Голоса завопили со всех сторон, войска врага ощетинились оружием в мою сторону, мгновенно забыв про усталость от долгого сражения. Та-ак, кажется, меня все же будут бить! Я так не играю!

Что там у меня осталось в арсенале? Головная боль и ноющие раны не давали соображать, так что приходилось действовать инстинктивно. Нужные слова возникли сами собой, раздавленный в руке дымчатый камешек стал основой для колдовства, пригоршня крови из ран придала заклинанию небывалую мощь.

– Просто исчезните. – Я устало взмахнула руками, и с кончиков пальцев сорвался шквальный ветер, подхвативший всех наших противников до единого и перенесший их куда-то в неведомые дали. На поле у источника остались только наши воины, живые и мертвые, да неподвижное тело Даррена у моих ног. – Ох, все эти колдовские штучки вызывают зверский аппетит. Успеем домой к ужину?

Бегущие ко мне друзья явно услышали последнюю фразу, ибо на их лицах появилось такое непередаваемое выражение…

Казнь преступника, предателя и злодея с мировым именем Даррен Найтли должна была состояться на рассвете четырнадцатого дня Голой луны. Его приговорили к четвертованию на главной площади Дикирии, причем наш августейший наниматель не слушал ни советов, ни возражений против такого метода борьбы с врагами. Я предлагала ему избавиться от советника быстро и безболезненно, не желая причинять лишние мучения оборотню, но мне указали на дверь, сказав, что с сегодняшнего дня корона в наших услугах не нуждается. Войска царевича Сержея вместе с ним самим были отброшены волной моей магии от источника, так что достать его Гордей не мог, но был уверен, что со смертью советника брат вскоре окажется в его руках. Мы не стали его разуверять, занимаясь более насущными делами.

Я задействовала заклинание маскировки, отводя глаза стражам, усыпляя бдительность тюремщиков, и спустилась в сырые казематы дворцовой темницы, где в изолированной от магии и всего на свете камере находился Даррен. После того как наше войско вышло из телепорта по окончании битвы у источника, одурманенного советника сковали наручниками из зеленоватого металла, который блокировал превращение, так что в узких четырех стенах мой мужчина оставался полностью беззащитен.

– Здравствуй. – Я подошла к полуобнаженному советнику и обняла его за плечи.

Он дернулся, заскрежетал зубами, но вырваться не мог, поскольку оковы практически не давали ему двигаться.

– Зачем ты пришла, ведьма?

– Даррен, не говори со мной так. Ты проиграл, но еще ничего не закончено! Сержей займет трон, твой мир будет в безопасности.

– Зачем ты лжешь, когда в этом уже нет необходимости? Твой подопечный, грязный убийца, казнит меня утром, после этого никто не сможет помешать ему занять трон и уничтожить последнего члена царской семьи! – В его голосе прорезалась горечь, ярость и ненависть ушли, сменившись тоской.

Я отстранилась, взяла в ладони его лицо, покрытое густой щетиной от долгого пребывания в камере. Короткие каштановые волосы были всклокочены, в глазах ни тени прежнего багрового света.

– Даррен, ты не прав. – Легкий поцелуй в искривленные иронией губы. – Маркоарвиэль поможет раскрыть правду, эльфы большие мастера в деле поиска истины, так что у него есть в запасе несколько заклинаний, которые разрешат ваш бесконечный конфликт. Серж будет хорошим правителем, я видела его ауру, она чиста, редко такие попадаются, особенно среди аристократов.

– Зачем тебе это? – Он все еще не верил. – У тебя нет времени.

– Действительно нет. Но главное – запустить процесс, а дальше твой царевич справится сам. А насчет того, зачем это мне… а зачем спасать всю Паутину, оставляя за собой мертвые миры? Я успею, у меня нет выхода.

– Подойди! – Хоть я и усыпила зверя в этом мужчине, властность и его почти животный магнетизм все равно действовали на меня.

Я подошла к нему вплотную, он положил подбородок мне на плечо, каштановые волосы смешались с огненными.

– Я не могу избавиться от двойственного отношения к тебе, Аррлея. Все еще не могу смотреть на тебя без желания придушить на месте за все происходящее, за нарушение моих планов. Но не могу отрицать и того, что отдал бы многое за то, чтобы ты до конца моей жизни была рядом.

Я тоскливо зажмурилась, отступила на полшага назад.

– Даррен. Я до конца твоей жизни буду рядом. Тебя не убьет Гордей завтра утром, потому что… – Я достала из кармана плоскую флягу с отравленным вином. – Я сделаю это сама.

Вертикальные зрачки чуть расширились, потом на небритом лице появилась ухмылка.

– Не сдаешься даже вопреки Зову судьбы?

– Даже вопреки. Если я права, то мы еще встретимся с тобой, любимый, ведь ты часть его, того человека, чьим отражением являешься. А значит, я должна это сделать.

– Если тебя это успокаивает, думай так. Как это будет?

– Безболезненно. Этот яд вызывает остановку сердца примерно через три минуты, к тому моменту ты перестанешь что-либо чувствовать, так что смерть придет как сон.

– Выпьешь со мной? – Он продолжал усмехаться, хотя в глазах застыла обреченность.

– У меня иммунитет к этому яду, так что могу и выпить. – Я совершенно серьезно ответила на полушутливый вопрос, откручивая пробку на фляге.

– Ты так заманчиво все описала, как будто сама умирала от этого яда.

– Умирала. – Мои губы чуть дрогнули, но я твердой рукой поднесла питье ко рту советника. – Но тебе об этом знать не следует, это грустная и долгая история, а наше время на исходе.

Он ошарашенно на меня посмотрел, покачал головой и сделал глоток. Потом еще и еще. Я убрала пустую флягу в карман штанов.

– Ты простишь меня, если я не останусь с тобой до конца? Это так больно, снова пережить гибель того, кто предназначен мне…

На этот раз он не стал шутить или дерзить в ответ, просто кивнул.

– Поцелуешь меня? – А на этот вопрос я не стала отвечать, просто придвинулась ближе.