Ли Дэн - С небес об землю

— Я уверен в том, что именно так и есть на самом деле. Это поэты, политики и обыватели могут верить в сказки о том, что мы живем в пещере. Я всю жизнь занимался оружием и знаю, что эта теория внешней стороны шара дает абсолютную точность при стрельбе дальнобойных орудий и запуске ракет. Кроме того, я немало путешествовал. Если бы мы жили в пещере, то в любом месте утро и вечер наступали бы одновременно. Ведь это зависело бы только от процессов в Мировом свете. А если допустить, что мы на поверхности шара, а источник света вращается вокруг него, то тогда утро и вечер должны наступать в разных местах в разное время. И так и есть на самом деле.

— Приятно видеть такого просвещенного туземца, — сказал темноволосый. — Пожалуй, я подарю ему нитку стеклянных бус.

— Так вот, — продолжил рыжий. — Вы действительно живете на поверхности шара. Это ваша планета. А источник света — это звезда, которая в тысячи раз больше вашей планеты. Но она очень далеко, поэтому ничего не сжигает. А смена дня и ночи происходит потому, что планета вращается вокруг своей оси, как мячик. Кроме вашей звездной системы существует еще множество других звездных систем. И ряд этих звездных систем входят в состав королевства, которым правит ее величество.

Он почтительно склонил голову.

— Должен сказать, — вступил в разговор темноволосый, — что вы находитесь в страшном захолустье, на самой окраине да еще и в туманности. Внутри огромного газового облака. Именно поэтому вы не видите ночью других звезд.

— Несколько лет назад один из королевских ученых, — рыжеволосый кивнул в сторону Странника, — специализирующийся на слаборазвитых цивилизациях, прилетел на вашу планету, чтобы в реале наблюдать жизнь дикарей. Когда сегодня ее величество пролетала неподалеку от вашей туманности на своей прогулочной яхте он явился на борт, чтобы засвидетельствовать свои верноподданнические чувства и позабавить ее величество рассказами из жизни туземцев. Его рассказы заинтересовали ее величество, и она решила сама взглянуть на жизнь автохтонов. С высоты нам понравились эти острова, красиво окаймленные кольцом скал. Но вы нас встретили фейерверком. Объясните, это был праздничный салют в нашу честь, или же, как предположил наш кабинетный ученый, — он опять кивнул в сторону Странника, — это была попытка повредить имперскую шлюпку да еще когда на борту находится ее величество. Если второе, то вам не отделаться и двумя смертными казнями. Боюсь, вас будут казнить, оживлять и снова казнить в течение ближайших двухсот-трехсот лет.

— И еще один небольшой вопрос, — снова вступил темноволосый. — Насколько мне известно, ваш мир не платит налоги в королевскую казну.

— Но мы же ничего не знали, — озадаченного пробормотал Сляминг.

— Незнание не освобождает от уплаты налогов, — назидательно поднял палец темноволосый, — а уклонение от уплаты налогов наказуемо конфискацией имущества. Так что перестаньте нести чушь по поводу незнания и подумайте, как вы будете оправдываться перед казначейством ее величества.

— Вот когда уплатите все до последней монеты, тогда и сможете нести чушь дальше, — подхватил рыжеволосый. — Тогда уже будет не важно какую чушь вы несете и куда.

Он внезапно поверил им. Поверил сразу и безоговорочно. Это объясняло все. И таинственное появление Странника. И его способности и возможности. И невербуемость его людей. И то с какой легкостью они, даже не заметив, преодолели все контуры защиты.

У него внезапно закружилась голова, когда он представил возможности цивилизации на сотни и тысячи лет обогнавшей в развитии их мир.

И внезапно почувствовал себя малышом, лепящим куличики в песочнице и из нее глядящим на волшебный мир взрослых — этих странных огромных существ, которые все знают и умеют.

А потом ему стало страшно, холодно и одиноко, как будто он — маленький и слабый вдруг оказался посреди огромного поля под беспощадным все видящим небом. Он ощутил свою беспомощность и ничтожность. Здесь в уютном знакомом мирке, созданном по его воле и желанию он был Властелином всего сущего, почти богом, по одному слову которого люди совершали немыслимое или умирали. А кто он для этих? Туземец из захолустья, ничего не знающий и не умеющий, которому можно подарить нитку стеклянных бус, чтобы отвязался, и посадить в резервацию. Которого надо охранять, учить и кормить. И который так навсегда останется для них дикарем с маленького каменистого островка, гордящимся своим ножом из кремниевой пластинки. И ему вдруг до слез захотелось, чтобы все вернулось обратно. Чтобы эти пришельцы никогда не прилетали, чтобы он ничего не знал, а продолжал спокойно плясать свои пляски в пещере у костра.

— Скажите, Сляминг, — снова спросил темноволосый, — а зачем вы затеяли все эти игрища с Падением?

Ну, был мир, разделенный на страны. Жили люди. Работали. Радовались жизни. А вы взяли и все обрушили. Неужели целью вашей жизни было доживать век на этих островках, отгородившись от всей остальной помойки, которую вы сами и создали? Забились в норку и допиваете остатки того, что уже сами не сможете создать?

В нормальных мирах все иначе. Чем больше людей, тем больше предприятий, тем больше производится товаров и тем больше собирается налогов. И все довольны.

А чего вы добились? Население сократилось почти в шестьдесят раз. Большую часть планеты так загадили, что туда еще десятилетия не ступит нога человека. Промышленность отброшена на первобытный уровень. И люди не живут, а выживают. И ради чего это все?

Сляминг помолчал, подбирая аргументы, которые помогут убедить этих, прибывших из других миров, где все иначе.

— Мне трудно убедительно аргументировать. Я не знаком с вашими реалиями, но полагаю, основные законы развития миров должны быть одинаковыми.

Вы согласны с тем, что экономика является стержнем общества, его материальной основой, без которой невозможно существование самого общества. Люди имеют множество обыденных потребностей — в еде, в питье, в одежде, в крыше над головой, в средствах передвижения, во множестве повседневных мелочей, которые мы замечаем только тогда, когда лишаемся их.

И все это создает экономика.

Она создает новые товары.

Она осваивает месторождения.

Она открывает и изучает мир, финансируя науку и путешествия.

Она строит города и предприятия.

Она дает людям работу.

И она тянет на себе огромные социальные затраты на содержание непроизводительной части общества. Ведь больше не откуда взять средства как из реального производства.

Прежде чем солдат оденет сапоги кто-то должен вырастить скот и снять шкуру. Кто-то должен сшить эти сапоги. Кто-то должен привезти их солдату. А кто-то должен накормить этого самого солдата, чтобы он мог одеть сапоги и пойти туда, куда ему прикажут. Видите, как много труда надо затратить реальному сектору, чтобы солдат мог выполнить приказ командования.