Кристоф Хардебуш - Ритуал тьмы

Никколо видел Альпы не в первый раз, но еще никогда это зрелище не поражало его настолько глубоко.

— Удивительно, — ахнула Валентина.

Юноша осторожно взял ее за руку, чувствуя холод ее пальцев. Она ответила на его прикосновение, и это наконец-то отвлекло Никколо от горы.

— Да, всю дорогу мы видели Монблан серой, окруженной облаками горой, а теперь он вдруг появился перед нами во всей красе. Наверное, нам повезло, что мы оказались в этом месте именно сегодня.

Они постояли молча еще пару минут, однако в эти мгновения Никколо мог думать только об узких пальцах девушки в своей ладони, и гора, погружающаяся в темноту, утратила свое очарование. Никколо мог быть вполне доволен — совместная поездка сблизила их с Валентиной еще больше, и постепенно его надежды на то, что девушка ответит на его чувства, крепли.

На локон на его виске упала капля дождя и, блеснув яркой жемчужиной, скатилась по щеке. Разрыв в облаках закрылся, Монблан померк, слившись с землей и небом.

— Нам нужно ехать дальше, если вы не возражаете, — крикнул Карло.

Кучер явно старался оставаться вежливым, но в его голосе звучало раздражение. Отец направил апулейца вместе с Никколо в эту поездку не столько за умение рассыпаться в любезностях, сколько за знание дорог и долгие годы службы на благо семьи. Говаривали, что Карло раньше был солдатом, а учитывая шрамы на его руках и грубые словечки, которые он позволял себе при общении с ровней, Никколо был склонен верить этим слухам.

— Хорошо, — согласился юноша, галантно указывая на карету. — Пройдем?

Валентина, улыбнувшись, кивнула, и Никколо подвел ее к дверце, аккуратно обходя большие лужи — напоминание о дожде. Ненастье стояло уже несколько дней, и поэтому они двигались медленнее, чем рассчитывали. От Шамони-Монблана их отделяло несколько миль, но Никколо был уверен, что к вечеру они уже будут в городе.

Впрочем, усевшись в карету, Никколо с неудовольствием отметил, что уже почти стемнело — они слишком долго любовались горой. Карло зажег лампы, остальные путешественники уселись на крыше. Никколо подал сигнал, и Карло, щелкнув языком, тронул лошадей.

— Мы приедем поздно, — заметила Валентина, поправляя юбку.

Ткань зашуршала под ее пальцами, которыми она недавно прикасалась к ладони юноши. Девушка осторожно отложила в сторону книгу в кожаном переплете, томик «Илиады», которую она читала в дороге.

— До тех пор, пока Карло сможет ориентироваться на дорогах, это не вызовет никаких проблем. Я послал вперед гонца, так что в Шамони нас уже ждет теплый дом с чистыми комнатами.

Снаружи донесся какой-то вой, напоминающий волчий, но Никколо убедил себя в том, что это всего лишь ветер.

— А ведь здесь наверняка водятся волки, — прошептала Валентина, и вся уверенность Никколо исчезла, как не бывало.

На мгновение ему вновь вспомнились страшные истории, которыми он развлекал Марцеллу, приводя девочку в восторг. Это были рассказы о чудовищах с горящими глазами, гнавшихся за одинокими путниками и разрывавших их на части. «За одинокими путниками, а не за целой каретой с полудюжиной людей».

— Наверняка здешние пастухи на них охотятся, — отмахнулся Никколо, пытаясь успокоить свою спутницу. — И не забывай, моя мама родом из Рима, так что кровь волчицы Лупы [9] Волчица, по легенде, вскормившая Ромула и Рема. практически течет в моих жилах. Поэтому волки мне не помеха, даже если они заберутся в эту карету.

— Ты хочешь сказать, что похож на волка? — Улыбнувшись, Валентина протянула руку и на мгновение коснулась его губ кончиками пальцев. — Могу себе представить, как ты скалишь клыки, приводя невинные жертвы в ужас и замешательство, — кокетливо рассмеялась она.

— Ни в коем случае, — от ее прикосновения юношу бросало то в жар, то в холод. — Я хотел лишь сказать, что смогу справиться с любым волком. — Никколо провел ладонью по кожаной обшивке лавки.

— Homo homini lupus est [10] Человек человеку волк ( лат. ). , — процитировала Валентина, и Никколо не смог как-либо истолковать брошенный ею взгляд.

Дорога оказалась на удивление хорошей, хотя временами под колеса попадали камни, и тогда карету пошатывало. Слева и справа темной стеной тянулся лес, изредка перемежавшийся нолями и лугами. Ночь освещал лишь свет ламп: с заходом солнца облака вновь сгустились. Вскоре заморосило. Небольшой фонарь, прикрепленный к крыше кареты, замигал, и Никколо испугался, как бы от постоянного пошатывания не расплескалось масло. Ехать в темноте будет очень неприятно.

Внезапно Карло резко остановил карету, прикрикнув на лошадей, и изо всех сил натянул поводья. Валентина слетела с лавки и упала Никколо на руки. Его пальцы коснулись теплой ткани ее накидки, и, когда девушка, прижавшись к нему, выпрямилась, Никколо почувствовал ее дыхание на своем горле. От этого простого прикосновения волоски на его шее встали дыбом, а по спине побежали мурашки.

— Извини, — выдавил он, неохотно убирая руку, но девушка лишь отмахнулась.

— Это ты меня извини, как неловко с моей стороны. Что произошло?

— Сейчас выясню, — Никколо надеялся, что особых проблем не возникнет.

Если они сломали ось или соскочило колесо, то им придется остаться на ночь в горах, а такая перспектива явно никого не обрадует. Никколо опять вспомнились завывания ветра. «Или это действительно были волки?»

— Карло? Карло, что, во имя всех святых, тут происходит?

Отодвинув занавеску, юноша открыл окно и высунулся наружу. Шел мелкий дождь, и в темноте почти ничего нельзя было разглядеть.

— На дороге кто-то лежит, — ответил кучер. — Возможно, вам вместе с дамой лучше будет остаться в карете, а я пойду и все проверю.

— Что значит «на дороге кто-то лежит»? Там какой-то человек? Он ранен?

Никколо высунулся еще дальше, но кроме лошадей и части дороги так ничего и не разглядел. Кони беспокойно переступали с ноги на ногу и стригли ушами. От дождя волосы Никколо мгновенно вымокли, и он раздраженно отбросил локон со лба.

— Пожалуйста, спрячьтесь в карете, молодой господин.

Сперва Никколо последовал совету кучера, но затем опомнился и открыл дверь. Ободряюще посмотрев на Валентину, он махнул рукой.

— Наверное, там какой-то бедняга, которому мы сможем помочь, — объяснил он, выбираясь наружу. — Я об этом позабочусь.

Ее лицо побледнело, а глаза напоминали два темных озера, в которых Никколо хотелось утонуть.

— Будь осторожен.

Кивнув, он еще раз улыбнулся и, набросив на плечи плащ, побежал к передним колесам.

— Карло, я сам посмотрю.

— Мне это не кажется хорошей идеей, — возразил кучер. — Разве не лучше…

— Нет, все в порядке. — Никколо хотелось выглядеть перед Валентиной благородным.