Елена Ларичева - Дикое сердце ветра

- Что вы, я…

Блондин не поленился наклониться, поднял с пыльного пола "Весть мира", сунул ему под нос развернутую газету со статьей.

- Про что я клеветал? Что рассказывали, то и писал! Я журналист!

- Знаю я вашу братию! Особенно резюме мне нравится: "Шанбаре, чудный городишко, с одинаковой частотой дающий миру как талантливых, полезных обществу людей, так и бандитов, контрабандистов алкоголя и гангстеров, чьи имена широко известны на Спире и за ее пределами. Очень надеюсь, что стражи порядка заинтересуются их подлинной деятельностью".

Палец главаря с аккуратно подстриженным ногтем уткнулся в последний абзац.

- Это не я! - Александр сам удивился. - Этого не было в статье, когда я подписал ее в печать!

- А кто? - газета полетела в дальний угол.

- Не знаю! Мидару выкупил место в "Вести мира"…

Журналист приготовился к побоям, но блондин только вздохнул.

- О нашем разговоре ни слова. В твоих интересах молчать, сам понимаешь. Я же контрабандист и гангстер. Не поздоровится.

Александр кивнул.

- С Мидару дел советую не водить. Старый провокатор еще свое получит. А моральный ущерб за наш неприятный разговор тебе возместят. Да, держись подальше от той летчицы. У нее тоже жуткая родня.

Блондин вышел. Тут же появились его двое спутников, завязали Александру глаза и потащили вниз к машине. Везли меньше двадцати минут, чтобы выкинуть у подъезда его дома.

Едва держась на ногах, превратившийся в сплошной синяк журналист с великим трудом доковылял до квартиры.

Было обидно до слез. Но даже не за себя. За Танри. Почему все силы мира пытаются ее у него отнять? Кем приходится эта девочка белобрысому бандиту? Уж не сестрой ли? Безумная догадка вспыхнула в его гудящей голове цветным фейерверком.

У Танри брат Ито. Итеро Комидари. Итеро Кинс! Усач! Маловероятно, но вдруг… Так вот какую тайну вытащил его руками на свет проклятый Мидару!

Что теперь делать? Отказаться от Танри? Нет уж! Если раньше это было простым увлечением, потом влюбленностью, то теперь в молодом человеке проснулся охотничий инстинкт. "Отвоюю!" - решил он. Плевать, кто у нее брат! Своего Александр не отдаст!

… На рассвете последнего дня осени случилось то, во что никто уже не верил, но о чем многие боялись даже подумать. В больнице при Первопланетном доме очнулся Фегинзар.

Никаких экстраординарных происшествий не предшествовало сему знаменательному событию. Рыженькая молоденькая медсестра и двое врачей - седой человек и неамбициозная, и поэтому всеми любимая в клинике гатурка, привычно проверили показатели на мониторе гравитационного кокона и прошествовали дальше. Так что Фегинзау никто не мешал.

Покачавшись в невесомости, пошевелив всеми шестью конечностями, легким толчком он отодвинул дверь и робко шагнул наружу. Когти заскребли по кафельному полу, ищу опору. Гравитация Земли больно ударила по еще не оправившемуся до конца гатуру.

Балансируя бесполезными крыльями, и едва удерживаясь от крика, адмирал, пока прибывающий в счастливом неведении, что он бывший, проявил упорство. Кое-как дойдя до встроенного в стену монитора, он продиктовал ему одному известный пароль, подключаясь к информаторию планеты.

Меньше четверти часа ему понадобилось, чтобы сделать правильные выводы. Еще пять минут - на проработку дальнейшей стратегии поведения. Нельзя сказать, чтобы адмирала очень расстроила потеря должности. Он ее никогда не любил. А вот уступать Марминару… Да лучше в этом случае не приходить в себя!

Может быть, самодовольный выскочка и организовал покушение? День нападения Фегинзар помнил весьма смутно. Но отчего-то был уверен - он обязан своей "счастливой судьбой" соплеменнику. Ни у одного здравомыслящего человека рука не поднимется для совершения подобного преступления. А нездравомыслящих бывший адмирал при себе не держал.

Дабы обезопасить себя на первое время, Фегинзар возвратился в кокон и принял исходную позу: неразумного, бесчувственного почти растения, не представляющего угрозу нынешней власти Земли. Следует подождать, пока его не навестит кто-нибудь достойный доверия. Ведь и среди больничного персонала обязаны быть верные, или хотя бы дальновидные существа. А два умных создания Вселенной всегда договорятся, особенно есть против кого дружить.

Фегинзар прождал до вечера, пока к нему с плановым осмотром не пожаловал Микол Строн - старый верный доктор, всю жизнь занимавшийся болячками гатуров. Именно ему оставшийся не у дел адмирал изложил соображения по поводу своих будущих действий. Старик покачал головой, поохал, но согласился помочь. И только на следующий день нынешнему владыке Первопланетного дома стало известно о случившемся.

… Главный доступ в информаторий Земли, а так же основное место пополнения и корректировки информации находился в архиве Первопланетного дома. Первый ярус заполняли уродливые с точки зрения гатуров сейфы с бумажной отчетностью, более удобной для сотрудников-людей. Чужаки предпочитали второй ярус. Именно там адмирал облюбовал шесть комнат для себя и своих доверенных лиц.

Желтоватые экраны покрывали большую часть таких же желтых стен. В центре каждой комнаты располагались удобные кушетки и гравитационные коконы, устроившись в которых можно было загружать данные непосредственно в мозг. Но головные боли, неизбежные после такой процедуры, новый адмирал не терпел.

Сейчас Марминар зачарованно листал видеоотчет об экологической конференции развитых рас. Отчаянно захотелось вырваться за пределы примитивной планеты, совершить путешествие куда-нибудь столь далеко, чтобы на небе невооруженным глазом не просматривалось ни единой знакомой звезды. Туда, где миры поражают своими красками, небывалыми формами жизни, чудесами технической мысли, а в лицо дует пьянящий ветер, прозванный "Не может быть!"

Но адмирал знал: тяга к перемене мест проходит столь же быстро, как и простуда у людей. Да и Земля отныне держит его мертвой хваткой. Теперь он ее гражданин больше, чем остальные гатуры. Он, и еще пару десятков неудачников, умудрившихся по молодости лет совершить ошибку… Те-то вряд ли знают, во что вляпались. А он…

Ах, проклятые эмоции! Они плодили в адмирала голове опасные мысли.

- Господин адмирал! - на пороге архива нарисовалась долговязая фигура Пинаро. Марминар непроизвольно напрягся. Что-то случилось.

- Докладывай.

- На силикатном заводе диверсия - на проходной с утра взорвали бомбу. Семьдесят трупов. В том числе двое гатуров. На теплоэлектростанции забастовка, требуют вернуться к прежним технологиям. На авиазавод поставили партию заведомо бракованных деталей. Причем, брак неустранимый. Только в переплавку. На винном…